Читаем без скачивания Сибирское бремя - Фиона Хилл

Основная идея предыдущих глав этой книги заключается в том, что в основу будущего России должно быть положено развитие европейской части России — самой теплой и самой близкой к важным рынкам части страны. Поддержка добровольного движения населения в этом направлении была бы весьма благоразумным делом для российского правительства. В числе шагов с его стороны могли бы стать наряду с прочими такие мероприятия, как отмена прописки и иных ограничений по постоянному проживанию в городах Европейской России и сосредоточение усилий на других методах принятия мер против неизбежного роста миграции в Москву. Миграцией надо управлять, а не ограничивать ее4.

Размышляя о содействии процессу переселения из Сибири, надо сознавать, что многие из людей, которые хотели бы уехать, слишком бедны для того, чтобы это сделать. Возможности их отъезда уменьшаются с ухудшением экономической обстановки в регионе. В идеале, российское правительство могло бы стать спонсором крупномасштабных программ по переселению — подобно тому, как это делалось некоторыми региональными правительствами, например, в Соединенных Штатах5. Однако Россия недостаточно богата, чтобы финансировать массовое переселение, да и населенных пунктов со свободными новыми рабочими местами не так уж много. В краткосрочном плане, российское правительство нуждается в использовании расширенных международных программ, подобных проекту Всемирного банка «Реструктуризация Севера». Эти программы должны помочь людям уехать из Сибири в европейскую часть России, а не просто переехать из наиболее захолустных поселений в более крупные города того же региона. К тому же они должны быть ориентированы на содействие переезду молодых и наиболее деятельных людей (это идет вразрез с современными мерами по переселению — например, на Чукотке, где приоритеты отданы переселению стариков и немощных людей в места, где их дешевле поддерживать). Частью процесса помощи должно стать еще и предоставление мигрантам государственного пакета социальных гарантий, включая жилищный сертификат переселенца, чтобы помочь людям порвать с их неофициальными сетями жизненного обеспечения. Пакет социальных гарантий, подкрепленный поддержкой государства, позволит людям самим принимать решение, оставаться или уезжать из Сибири6.

Помимо всего прочего, российскому правительству нужно будет выработать внятную политику по демографическим вопросам, миграции и иммиграции (легальной и нелегальной). В этом отношении у России много проблем, общих с США и другими европейскими странами, и требующих решения. Она как магнит притягивает к себе иммигрантов из менее развитых стран, которые готовы трудиться на низкооплачиваемых, непрофессиональных и малопрестижных рабочих местах, от которых отказываются ее собственные граждане. У России есть и свои специфические комплексы проблем, включая вопрос, что же делать с теми иммигрантами, которые недавно переехали в стагнирующие регионы Зауралья? Здесь правительству следовало бы попытаться распорядиться той рабочей силой из Средней Азии, которая сейчас подыскивает себе работу в Сибири. Этих рабочих-иммигрантов надо направлять в жизнеспособные сектора на базе официальных контрактов, а не позволять им самим заполнять постоянно растущие вакансии на отживающих свой век предприятиях, пытающихся таким способом оставаться на плаву.

Но прежде всего российскую миграционную политику надо привести в соответствие с всеобъемлющей концепцией и видением развития России, а не с желанием оставить все как есть. Предлагаемые сегодня законопроекты по миграции основаны на проекциях 1990-х годов и, следовательно, на иллюзорном взгляде того времени на будущее. Миграционное законодательство необходимо переосмыслить в контексте мобильности населения России и демографически «облегченной» Сибири. Как и прочие промышленные экономики со взрослым и стареющим населением, Россия будет продолжать нуждаться в импорте рабочей силы для поддержания темпов своего экономического роста. В этом отношении Россия могла бы поучиться на опыте других стран и получить возможность внести свой вклад в международные дискуссии по этому вопросу.

В Российской Федерации есть один пример великого успеха — Москва. Столичный город всегда привлекал к себе наиболее интересные отечественные инвестиции в плане овеществленного, финансового и человеческого капитала. Он отвлекает на себя большую часть прямых иностранных инвестиций в Россию, что было бы радостно, если бы на Москве еще и не «сходился клином белый свет». Обеспечение развития остальной части страны — вот это действительно проблема. Здесь правительству стоило бы поддерживать и развивать уже идущие процессы, но опять-таки противостоять при этом соблазну направить поток инвестиций и вектор развития инфраструктуры в сторону корыстных политических интересов. Примером такого направления может послужить генеральная линия 1990-х годов, когда некоторые российские города, вроде Нижнего Новгорода, объявлялись почти мистическими местами, «локомотивами реформ»7. Инициативы по привлечению массированных иностранных и отечественных инвестиций в эти города почти никогда не были успешными. Привлекательность таких мест больше основывалась на пробивной силе влиятельных политических личностей, чем на состоятельности местной экономики. В случае с Нижним Новгородом это были ведущие реформаторы — такие как руководитель «Яблока» Григорий Явлинский, бывший губернатор и заместитель премьер-министра Борис Немцов, бывший премьер-министр Сергей Кириенко и другие из числа тех, кто был прочно связан с городом и окрестным регионом.

Примечательно, что в 1990-е годы, когда такие города, как Нижний Новгород, привлекали к себе внимание иностранных правительств и субсидирующих агентств, они никоим образом не привлекали людей — не многие российские мигранты поехали туда. Следовательно, поворотным моментом в российском экономическом развитии станет то время, когда российские города и регионы начнут конкурировать друг с другом не ради привлечения иностранной помощи, инвестиций и федеральных бюджетных субсидий, а ради приезда туда простых россиян. Другой такой момент наступит тогда, когда Россия начнет составлять свой собственный список первой десятки наиболее благоприятных для проживания городов взамен современных списков самых крупных городов с самым обширным набором коммунальных услуг и с самым высоким уровнем потребления, оставшихся от советского периода, или негативный список наиболее неблагоприятных для проживания и наиболее загрязненных городов, из которых все без исключения хотели бы уехать при первой возможности8. В настоящее время большинство городов из негативного списка находятся на Севере и Дальнем Востоке. Процесс выявления наиболее привлекательных и пригодных для проживания городов России, основанный на том, сколько людей хотели бы туда переселиться, будет сигналом начала настоящего рывка в развитии России.

Вместо попыток предварительного отбора победителей российскому правительству стоит создать равные условия «игры», с тем чтобы победители могли выявляться по своим собственным меркам. Важно избавиться от преференциальных экономических зон и скрытого субсидирования определенных отраслей промышленности в специфических регионах, включая и Сибирь. Субсидирование, которое будет сохранено, должно быть настолько прозрачным, чтобы всем инвесторам (иностранным и отечественным) были известны правила игры. Руководствоваться нужно таким принципом, чтобы инвесторы, подобно мигрантам, могли направлять свой капитал туда, куда они хотели бы его направить, а не туда, куда, по мнению правительства, его следовало бы направить — даже если его хотели бы направить в Москву.

Текущий подход к сохранению промышленности и существующего распределения рабочей силы в Сибири тоже следует переосмыслить. Британский географ Майкл Бредшоу (Michael Bradshaw) рекомендует России избрать «однозначно экономный подход к развитию Сибири и российского Дальнего Востока», при котором людей «заменят» на технологию. Виктор Моут отмечал, что глобальная экономика может выжить без Сибири, но «Сибирь в отрыве от глобальной экономики будет влачить жалкое существование»9. Сегодня сибирские отрасли промышленности смогут выжить только через их интеграцию в глобальную экономику. А для этого требуется адаптация — главным образом из-за демографического кризиса и необходимости содействия миграции из сопредельных с Россией стран региона. Необходимо перейти от интенсивного использования труда к сберегающим труд технологиям и к тем отраслям промышленности, которые легко могли бы сократить кадры или использовать труд временных рабочих.