Читаем без скачивания Искатель. 1976. Выпуск №2 - Дмитрий Биленкин

— Лучше посиди, Гарри, вдруг мне будет худо…

— Ну, ладно. Спи…

Когда Риф проснулся, Беркли в пещере не было. Он хотел покричать, но услышал голоса над своей головой.

— Достаньте мне этого второго живого или мертвого. Какие сны ему были запрограммированы?

— Девяносто шестой сложности, шеф.

— Сколько времени он у нас?

— Девятьсот семьдесят шесть дней. Он тридцать шестого поколения Марса. Предки — земляне. Доставлен с планеты партией Кристофа-невидимки.

— Катастрофа?

— Да. Версия — катастрофа. Кристоф не оставляет следов. Потом, как обычно, Утешитель снял со всех пассажиров матрицы мозга и составил для них программу сна. Кстати, они почти все работали в одной редакции.

И тут Риф вспомнил все!

Розовый Марс, Энн, марсианскую Флориду, редакцию, Беркли. Того Беркли, а не этого. Казалось, что сердце оборвалось.

Над выходом из пещерки повисли две ноги в коричневых башмаках и стали мерно раскачиваться.

Нет, это кошмар. Надо поскорее проснуться. Недаром запрещено неповиновение приказам во сне.

Нет, нет, он заболел, вот почему этот сон идет с такими отклонениями. Конечно, заболел. Завтра он во всем разберется. А может, этот остряк Френк напутал? Может, этот молодой осел заложил в сонник эмоциональную перфокарту, пробив с перепоя несколько лишних дырочек? Поэтому «Соня» и составил не то, что надо. Интересно, какие кошмары сейчас видит шеф? Френку теперь не сносить головы.

Да, но что говорили эти двое? На том Марсе не было общих снов? А на этом есть… Господи, я схожу с ума… Как болит нога… Вот так же в детстве болела сломанная ключица… Если меня на самом деле похитили эти сволочи, как теперь я доберусь на свой Марс?..

В сознании возник другой голос:

— Выйди — и ты проснешься.

— Нет, нет, успокойся, Риф, ты уснул в этой пещере и спишь. Еще спишь, а во сне тебе кажется, что ты проснулся. Сон во сне!

— Выйди, Риф, — и ты проснешься! — продолжал шептать голос с новой силой.

— Но это не сон… — Третий голос отодвинул второй куда-то вглубь. — Это другой Марс.

— Какая тебе разница. Сон — явь. Границы сна и яви стер ты. Один Марс или другой — что это меняет? Сон, явь… Все одно и то же.

— Я не хочу общих снов. Не хочу…

— Разве ты разбираешься в психоанализе лучше Шекеля?

— Но он придумал сны здесь, на этой Гее — Марсе II — Лжемарсе!

— А может быть, на Марсе I? А потом они стали на Марсе II. Или с Марса II перекинулись на всю галактику.

— Конечно, конечно, сейчас спит вся галактика. Мама рассказывала, что днем звезды спят, поэтому их и не видно… Как болит нога! Она стала коричневой, как этот ботинок-маятник.

— …Ты же сам писал статьи о Шекеле с таблетками глабуроса. Или этих таблеток не было на Марсе I?..

— Были. Но открытие Шекеля запрещено.

— Сначала — да, ты же все знаешь сам. Эта планета и есть Марс I. Жизнь есть сон, а сон есть жизнь.

— А этот разговор наверху, а эти ботинки?

— Я же говорю, что это сон во сне. У тебя опухла нога, ты бредишь.

— Конечно же, это бред. Конечно, бред. Такого не может быть.

— А почему мы делали роботов? На Марсе I роботов делают роботы, а не люди. Для чего похищают людей?

— Это же сон прошлого месяца и сон этого сна во сне. Ты все смешал, Риф…

— …Не хватает рабочих рук… Пока мы сделаем… Нужно до него где-то… — Издалека доносились обрывки слов. Риф завертел головой и весь напрягся.

— Не совершить ли облет в шестнадцатом квадрате? — четко разобрал он.

— В шестнадцатом — первые сны новичков, шеф. Это особо опасный участок. «Утешитель» еще не выверил для них всю программу.

— Как так?

— Вы же знаете, шеф. Людей не хватает, а размножение в «отпусках» идет крайне медленно.

— Не беспокойтесь, шеф, в девятой колонии был случай похуже. Один гипнолог с Альфы разобрался во всем почти сразу, но спящие отказались бежать. Как говорили в старину, «зачем менять шило на мыло»? Жизнь во сне здесь была комфортабельней жизни наяву там. Человек очень легко приручается, как самое высокоорганизованное млекопитающее.

— Что это — «шило на мыло»?

— Старинное идиоматическое выражение землян.

— Что же придумать? Нужно что-то придумать.

От нестерпимой боли в ноге мутилось сознание. Словно сквозь туман, Риф услышал шум тормозных двигателей, увидел, как перед входом легла тень от спортивной ракеты.

К двум голосам наверху присоединился третий. Двое первых поздравляли Кристофа-невидимку с удачным возвращением из дальних странствий.

Коричневые ботинки перестали болтаться и один за другим ушли вверх. Затем голоса постепенно удалились. Риф забылся.

Когда он пришел в себя, нога уже не болела. Риф встал на колени, и металлическая миска вывалилась из-под комбинезона. Лоб покрылся липким холодным потом. «Слава богу, все тихо», — подумал Риф. Он поднял миску и осторожно выглянул наружу. Никого… Ужасно хотелось есть.

Он спрятался снова и начал точить края миски о камень. Если бы как-то разрезать ее, получились бы два ножа.

Риф осторожно вылез из пещеры. Метрах в двухстах стояла белая игла ракеты Кристофа. Бортовые посадочные сопла перечертили ее черным нагаром, и эти полосы напоминали нарисованные ребра скелета. Черно-желтых нигде не было видно. Входной люк был открыт, к нему поднимался трап. Неужели повезло?! Не выпуская из рук свое оружие, Риф побежал к ракете.

В небе кружила длинноклювая птица. Она то резко взмывала вверх, то кувырком летела к земле и, вырвавшись, снова набирала высоту и опять падала. «Как я похож на эту птицу!» — подумал Риф. До трапа оставалось метров сто, как вдруг в небе появилась «стрекоза». Риф ясно видел направленный на него биорон.

«Все», — подумал он. До ракеты оставалось не больше ста метров.

Но он был все еще жив, а «стрекоза» с охранником плыла по какой-то странной дуге.

«Защитное поле», — догадался Риф. Так вот почему даже не убрали трап. Он, как муха, был накрыт стаканом силового поля вместе с ракетой. Вот почему так странно кувыркалась птица.

«Сто метров до трапа ракеты, сто метров до освобождения, до родного Марса», — мысль эта стучала в виски, и казалось, что от нее через секунду лопнет череп.

Черно-желтый человек вышел из кустов и стал подходить медленно-медленно. Улыбаясь, не опуская биорона.

— Здравствуй, Риф. Не знаю, откуда ты взялся, но очень кстати. Весьма рад тебя видеть. Ну что ж, будем знакомы — Кристоф.

Риф стоял, опустив голову… «Сто метров… Сто метров», — долбило в мозгу.

— Не каждому смертному приходится видеть Кристофа-невидимку, радуйся, Риф. Ты узнал меня или еще нет?