Читаем без скачивания Ради твоей улыбки - Джо Беверли

Николасу вдруг стало тяжело дышать.

— И ты испытывала удовольствие, наблюдая, как я заставлял жену отвернуться от меня? — Он поднял свой бокал:

— Мои поздравления.

— Не совсем так. — Стальной холодок подернул синеву ее глаз. — Я наслаждалась, играя с тобой, как кошка с мышкой. — Тереза подождала, словно прислушиваясь к своим словам, и затем продолжила:

— Когда-то ты отказал мне в своей искренней преданности, Николас Дилэни, но это не так уж существенно. Теперь моя очередь нанести решающий удар. Я наконец-то расстроила твой брак. — Лицо ее исказилось, она больше не была любящей, забавной, даже не была красивой. — Ты оставил меня однажды с разбитым сердцем — единственный мужчина, которому удалось совершить такое! — Тереза наклонилась вперед. — Теперь тебе придется долго искать любви, а взамен находить лишь презрение. Это то, в чем я поклялась себе, когда ты покинул меня!

— Не надо мелодрам, Тереза, — сухо оборвал Николас. — Наша связь, мягко говоря, всегда была сомнительна — молодой мужчина и шлюха. Ты что же… ждала, что я женюсь на тебе?

И тут она ударила его изо всех сил. Голова Николаса откинулась назад, но он успел перехватить ее руку, прежде чем Тереза нанесла новый удар. Почувствовав у виска холодное дуло пистолета, он все же не отпустил се.

— Я думаю, есть лишь одно оправдание этому, — после секундной паузы произнес Николас. — Ты действительно любила. — Разжав пальцы, он отпустил ее руку. — Прости, я стараюсь не причинять боль тем, кто меня любит.

Ее глаза наполнились горечью.

— Ну почему? Почему ты единственный, кто не у моих ног? Ты, которого я всегда любила!

— Сомневаюсь, что это так. — Он поднял палец и небрежно отвел дуло от своего лица. — Я был единственным, кого тебе не удалось приручить, и поэтому ты вообразила, что любишь. Если такова твоя любовь, то какова же ненависть?

Тереза постепенно стала приходить в себя.

— Любовь, ненависть… — Она пожала плечами. — Невелика разница, если хорошенько подумать. — Она снова подошла ближе, но так, чтобы он не мог схватить ее. — Ты помнишь, твоя жена сказала, что ненавидит тебя? Постарайся не забыть. Тебе придется испить горькую чашу. Жаль, что я не смогу увидеть это своими глазами.

Брови Николаса приподнялись:

— Боюсь, тебя ждет разочарование, если ты надеешься, что у Элинор скандальный характер.

Тереза с неподдельным интересом взглянула на него:

— Она холодная? Бедный Николас! С твоими-то талантами… Но чего ты, собственно, ждал? Изнасилованная одним братом, брошенная другим… Правда, как женщина, я сожалею, что заставила тебя страдать, но она, должно быть, страдает еще больше.

— Откуда ты знаешь? Ну да, конечно, сэр Лайонел.

Тереза улыбнулась, предвкушая новое удовольствие.

— Не угадал. Все это, мой дорогой, я сделала своими руками. Ну разве я не умница?

Вытянув руку, она указала на него пальцем с длинным острым ногтем.

— Одна из стрел попала точно в цель, именно туда, куда я метила. Я на самом деле искала способ воздействовать на тебя, используя неординарные вкусы твоего брата. Кроме того, ты ввязался в дело Ричарда Энстебла, и я не знала, сколько тебе потребуется времени, чтобы напасть на мой след. — Тереза наполнила его бокал. — Пей, Ники. Я сомневаюсь, что ты сможешь насладиться подобным качеством в ближайшее время.

Ого, подумал Николас, звучит довольно угрожающе.

— Когда твой брат блестяще справился с поставленной задачей, — продолжала француженка, — я намеревалась отдать Элинор как вознаграждение моему другу Деверилу. Потом он немножко сердился, оттого что она сбежала. Я между тем была поражена, узнав, что она вышла за тебя замуж. Поражена и заинтригована… Итак, Элинор фригидна после такого эксперимента, она с отвращением избегает тебя? И что ж, возможно. — Тереза оживилась. — Одно это было бы достаточным наказанием для тебя. Мужчина с твоими аппетитами и талантами, и без взаимности — о-ля-ля!

Николас снова поднес вино к губам, но не успел он сделать глоток, как Тереза выхватила бокал из его рук.

— Разве нам не положено знать секреты твоего семейного ложа? У тебя, конечно, их немного, и я уверена, что, даже лежа с женой, ты пользовался моими уроками.

Охранники обменялись ухмылками, а Тереза рассмеялась и опорожнила бокал одним глотком. Затем кончиком языка она слизнула остатки красного вина с губ.

Николас тоже позволил себе насмешливую улыбку:

— Ты сомневаешься, что я могу удовлетворить любую женщину в любое время?

На какой-то момент ее губы напряглись, потом она взяла себя в руки.

— Увы, Ники, очень сомневаюсь… Я чуть было не поддалась искушению оставить тебя при себе ради своего собственного удовольствия. Но, — она вздохнула, — постоянно держать вооруженную охрану вокруг было бы так утомительно.

— Не для охранников, — заметил он, вызвав грубый хохот присутствующих. — Мы должны продолжать при них? Что именно ты собираешься сделать со мной?

Глаза Терезы снова сверкнули ненавистью, и Николас невольно напрягся, готовясь к худшему.

— Ах, Ники, ты слишком доверчив. Я знаю, как искусно ты можешь снискать благосклонность женщины. При этом не имеет значения, насколько плохо ты обращаешься с ней. Разве не все в твоей жизни происходило согласно с твоим желанием? Достаточно одной вкрадчивой улыбки, одного искусного прикосновения… Как, должно быть, тебе это надоело! Мы должны изменить все. — Голос ее стал мягким и вкрадчивым. — Теперь пришла твоя очередь исчезнуть. Как ты думаешь, сколько времени потребуется твоей жене, чтобы поверить, что она вдова? И сколько времени пройдет до того, как кто-то из твоих друзей пожалеет ее? Возможно, это будет красавчик маркиз Арден и ему удастся изгнать из ее тела воспоминания о тебе?

Несмотря на явную бесполезность, Николас еще пытался сопротивляться, когда охранники, навалившись все вместе, связывали его и затыкали ему рот кляпом.

Глава 13

Весь следующий день Элинор провела в ожидании возвращения мужа. Френсис и Люсьен не раз приходили вместе и поодиночке справиться, не появился ли он, хотя знали, что она немедленно сообщила бы им об этом. После третьего визита Люсьен прислал одного из лакеев отца, обязав его ждать на Лористон-стрит, и если будут новости, немедленно поставить его в известность. Высокий представительный юноша, одетый в великолепную ливрею, невольно привел всю прислугу в полное замешательство.

Весь день Элинор старалась держаться бодро, но по мере того как время шло, ее беспокойство возрастало. Она еда могла усидеть на месте. Ребенок шевелился внутри ее: казалось, ее волнение передавалось ему, заставляя его совершать частые толчки и перевороты.