Читаем без скачивания Файлы Сергея Островски - Елена Клещенко

Квартирка была двухуровневая. Наверху жизненное пространство, пригодное для работы и захламления, на первом этаже офис детектива — лицензия в рамочке, награды и памятные вещицы, компьютерный терминал, удобные кресла, окна, как в прошлом веке, с бронированными шторами, и внешняя дверь такая же капитальная. На шторы-то и купился — солидный вид, посетители проникнутся… Два раза идиот. Еще бы в старом центре арендовал офис.

Остатки денег, заработанных на Луне, мы не трогаем, разве что все пойдет плохо, в смысле, гораздо хуже, чем сейчас. А ведь мог бы продолжать служить в федеральном агентстве, карьеру делать… Ладно, стоп самоугрызениям. Не мог бы.

Над списком входящих появилась новая строчка. Сообщение из формы обратной связи: некая Беатрис хочет встретиться лично. Ждет в чате. Хелло, Беатрис. Конечно, да. Вам удобно в моем офисе? Через десять минут, ОК. Я на месте, жду вас.

Беатрис Лайон. Тридцать два года, возраст не скрыт. Родственники не указаны. Симпатичная, если верить студийному фото в профайле. Работает в телевизионной компании, ассистент креативного продюсера. Постит ссылки на телепередачи и смешные фотографии котов. Ладно.

Сергей закрыл почту, вскочил с кресла, отловил и запер ползучего робота-уборщика, протер салфеткой пыльный стол. Огляделся — кажется, все прилично. Значит, так, интеллектуал: даже если она хочет узнать, кто сделал котят ее любимой кошке, ты соглашаешься, понял? Кстати, это нетрудно, безответственного отца можно найти в базе домашних питомцев. А вот если он дикий и его там нет… тогда с нее надбавка.

Фото в профайле не соответствовало реальности. Симпатичная — абсолютно неподходящее слово. Это была красота, которая определяется не лицом и фигурой, а одеждой и манерами. Не фотомодель, на подиуме с такими параметрами делать нечего, — но любой собеседник этой женщины был благодарен за то, что ему улыбаются. Безупречный шелковый костюм, оттенка между легкомысленным почти-телесным и официальным кофейным, безупречно естественная прическа и такой же макияж. Рядом с этой безупречностью офис детектива-одиночки выглядел как плохо прибранный школьный класс, да все, что угодно, обнаруживало недостатки, которых она, однако, не замечала. Как будто ей и вправду все нравится. Милая полуулыбка, внимательный взгляд серых глаз — и приходится делать над собой усилие, чтобы не распластаться на животе, стуча хвостом.

Она грациозно опустилась в кресло для посетителей — так, как будто это ее кабинет, а посетитель — детектив Островски.

— Мне нужно, чтобы вы, как это называется, проследили за одним человеком…

Любовник, обреченно подумал Сергей. Хотим знать, где этот тип обретается, когда следилка в вифоне показывает, что он сидит у себя в офисе, чьими духами от него пахнет и почему он стал так груб… Однако ж деньги мне нужны.

— Что за человек?

— Он мой сосед, — безмятежно сообщила она. — Его зовут Уиллард Адамс. Я живу на Джексон-стрит, сто девять, а он — напротив. Дом перешел мне по наследству, — добавила она со снисходительно-извиняющейся улыбкой, и Сергей тут же вспомнил этот район и эти дома в два-три этажа, голубые и кирпично-красные, с беленькими карнизами, якобы незатейливо выстроенные в ряд, как детские кубики. Пять минут к северу от того самого старого центра, где аренда не по карману ни детективу Островски, ни большинству налогоплательщиков.

— Понимаете, он тоже работает в «Эй-Ти-Ви Стьюдиос», поэтому я его запомнила и обратила внимание, когда увидела, что он живет рядом. И вот тут, боюсь, мы подходим к сложному.

— Я слушаю вас.

— Последнюю неделю я работала дома. Время от времени выглядывала в окно — надо же иногда отдыхать, а смотреть ай-шоу я не могу, это как работать на шоколадной фабрике и есть конфеты… И вот, я заметила кое-что очень странное. Этот человек каждое утро уезжает на своей машине, каждый вечер возвращается. Но несколько раз он приезжал днем и тут же уезжал. И при этом переодевался.

— Переодевался? Во что?

— В одежду совершенно другого стиля. Знаете, у нас нет строгого дресскода, но никто в «Эй-Ти-Ви» так не одевается, потому что… ну, потому что такой одежды у наших сотрудников просто не может быть! Даже у низшего звена, а он продюсер. Я не узнала его, пока он не открыл свою машину пальцем, — он в тот раз припарковался на улице. То есть он забежал домой только для того, чтобы переодеться в этот ужас.

Беатрис Лайон посмотрела на него, явно ожидая немедленной реакции.

— Вы хотите сказать, что он был одет как-то эксцентрично, неподобающе?

— Неподобающе, — согласилась она. — И сам он одевается совсем иначе, и вообще, никто у нас не наденет такое жуткое тряпье.

Сергей покосился на свой пуловер, но взгляд миссис Лайон оставался ясными: присутствующие исключены, что позволено частному сыщику, не позволено продюсеру, или как-то так.

— Но ведь у вашего соседа может быть хобби, — предположил он. — Пикник на свежем воздухе, прогулки в природном парке — там неуместен деловой костюм, верно?

— Я плохо объясняю, — улыбнулась миссис Лайон, а прозвучало это как «попробую для совсем тупых». — Он как раз переодевался в костюм, но что это был за костюм, в этом все дело! Лиловый, ужасного лилового цвета! Сидел на нем жутко, как будто сшит из коробок для пиццы! И к лиловому снежно-белая сорочка и широкий светлый галстук.

Сергей попытался представить эту страшную картину. Сам он не был большим специалистом по мужским костюмам (что, вероятно, следовало считать пробелом в профессиональной подготовке), но готов был признать, что деятели шоу-бизнеса и вправду одеваются по-другому.

— То есть он был одет нарядно, но…э-э… нарядно по понятиям низшего класса?

— Он был одет как администратор в магазине, — отрезала миссис Лайон. Тонкое различие между тем и этим было Сергею недоступно, однако основная идея понятна.

— Действительно, интригует. Но законы штата не запрещают человеку переодеваться в плохой костюм. Может, он просто хотел кого-то разыграть?

— Вот поэтому я и обратилась к вам, — сказала она. — Потому что законы не запрещают переодеваться. Полиция не прислушается к словам женщины, которой не нравится, как одет ее сосед. И я не сказала — он делал это по меньшей мере три раза, розыгрыш надоел бы и ему, и жертве, разве нет? А если полиция все же займется им и окажется, что он ни в чем не виноват, получится неловко. А главное, они мне ничего не расскажут, понимаете?! Может быть, они всё раскроют, но я так и не узнаю, куда он ездил!

И точно, трагедия. Сергей не мог не усмехнуться в ответ.

— Вы другое дело, вы частный детектив, я оплачиваю ваше время, и вы узнаёте для меня, зачем он это делает. Даже если он просто кого-то разыгрывает, я хочу знать подробности — кого и зачем можно так разыгрывать! Я посмотрела ваши расценки и решила, что лучше оставлю у вас сумму, которую обычно оставляю в спа-салоне. Мой косметолог говорит, что неудовлетворенное любопытство очень вредно для кожи.