Читаем без скачивания Я сам себе дружина! - Лев Прозоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Во двор въехал впереди нескольких всадников невысокий пожилой русин, повадкой и статью напомнивший Мечеславу хорька. Да и на лицо киевлянин был такой же – остролицый, с мелкими подвижными чертами, с быстрыми тёмными глазами. Одет он был странно – богато расшитый плащ-луда и высокая парчовая шапка, отделанная мехом, но на поясе – у первого из русинов, кого видел Мечеслав Дружина, – у приезжего не было меча. Только нож в щедро отделанных ножнах.
Соскочив с седла у крыльца, на котором стоял Святослав, приезжий не вскинул по-дружинному руку, а отвесил низкий поклон встречавшему его князю.
– Хорошо ли доехал, Синко Бирич? – спросил молодой князь.
– Хвала Велесу – Истоку Дорог, и доброму Попутнику, княже, – почтительно ответствовал приезжий.
– С чем тебя прислала моя матушка? – Святослав чуть заметно усмехнулся.
– Сегодня я здесь не по воле государыни, князь. – Синко Бирич снова поклонился.
Видно было, что ответ удивил князя – хоть и показал Святослав удивление разве что движением золотой брови. Да и дружинники – по всему, тоже не в первый раз видевшие остролицего Синко, сдержанно зашумели, удивляясь.
– Вот как? И кто же, кроме матушки, мог послать ко мне старейшину киевских биричей?
– Киев, князь. – Синко вскинул голову, темные глаза вдруг стали холодными и колючими, твёрдо встречая взгляд голубых глаз князя. – Город, в котором ты родился. Стол твоего отца и Ольга Вещего.
Святослав повёл челюстью в раздумье.
– Значит, ты приехал не от моей матери, а от Матери городов русских? – раздумчиво усмехнулся он. – Ну, говори, с чем был послан.
Маленькие глаза скользнули по сторонам – вправо и влево.
– Я предпочёл бы говорить с глазу на глаз, князь…
Святослав вскинул голову.
– Я не держу рядом с собою тех, кому не могу доверять.
– Твой отец тоже так думал, князь… – негромко сказал Синко Бирич, переводя взгляд на носки своих пошевней.
– Мой отец? – скулы Святослава затвердели, а взгляд стал холоден. – А разве ты хоть словом опроверг то, что говорят про его смерть? Может, ты сам это и придумал, ученик Стемира?
– Не один я молчал и молчу, князь. – На сей раз Синко Бирич глаз не поднял. – И ты знаешь, почему.
Святослав припечатал ладонь к резным перильцам крыльца.
– Я сказал, Синко Бирич. Ты или говоришь при всех, или – ты зря слезал с седла. – Князь развернулся к дверям гридни, но Синко поднял руку, болезненно поморщившись.
– Хорошо, хорошо. Слушай здесь, если хочешь, князь. – Темно-русый, с проседью ус шевельнула невесёлая усмешка. – Ты ведь и без меня знаешь, что государыня отправляла посольство к кесарю закатных земель, Оттону.
В голосе Синко не прозвучало вопроса, и Святослав ни единым движением не отозвался ни на эти слова, ни на последовавший за ними взгляд-укол тёмных глаз.
– А вот чего ты, верно, не знаешь – это зачем она посылала к нему послов и чего просила у немецкого государя.
– Дай угадаю, – усмехнулся Святослав. – Сватала Глебку за одну из девчонок, что Оттон прижил со своей Юдифью, как тогда клянчила за меня или за него одну из Царь-городских царевен.
Синко снова поморщился.
– О сватовстве князя Глеба, – он замолчал на несколько ударов сердца, словно подчёркивая, что и как сказал, – я ничего не слышал, князь.
– Нууу, если уж ты не слышал, – усмехнулся Святослав. Синко усмехнулся в ответ, прикрывая тёмные глаза и чуть наклонив на мгновение голову.
– Зато я слышал, что государыня просила у немцев помощи и наставничества в новой вере. В вере Распятого Мертвеца, – тихо, но чётко произнёс Синко. Оглядел всех слушателей, перевёл взгляд на Святослава.
– Я сказал, князь. Сказал, как ты хотел, при всех. Княгиня Ольга просила помощи у кесаря немцев и признала себя его подручницей. Ты доволен мною, князь?
Последние слова Синко потонули в изумлённом гомоне дружины.
– Он сказал то, что я слышал? – просипел над ухом Мечеслава Дружины Вольгость. – «Княгиня Ольга»?!
– …Просила помощи… – кивнул Мечеслав. Оттон, немцы, вера в Распятого – всё это было для него пустые слова.
– Да я не про то! – зашипел Вольгость Верещага. – Он правда сказал «княгиня Ольга»? Не «государыня»?
– Ну… да. А что такого?
– Ты биричей не знаешь, Дружина. А пуще всего – Синко. Для него слово не так сказать – такое же бесчестье, как для воина в спину ударить, а для купца – монету испортить…
Но тут Святослав поднял руку, и все дружинники словно онемели.
– Ты не всё сказал, Синко Бирич, – не повышая голоса, произнёс князь, с высоты крыльца разглядывая поднятое к нему острое лицо вестника.
– Не всё, князь, – кивнул тот. – Оттон согласился. К Киеву сейчас идёт отряд немцев и чехов во главе с епископом Адальбертом. Это имя, я думаю, ты тоже слыхал, князь.
На сей раз Святослав отозвался с нехорошей улыбкой:
– Доводилось.
Кивнув, Синко продолжал:
– Мои люди опередили его, но ненадолго. Если ты поспешишь, успеешь в Киев вровень с ними.
И снова взмах княжеской руки прервал вскипевшее многоголосье дружины.
– Ты сказал почти всё, что я хотел услышать, Синко Бирич, – сказал князь. – Почти всё. Я только одного ещё не слышал. Почему? Почему ты помчался сюда, после того, как двадцать лет служил моей матери?
Глаза старейшины киевских биричей – что бы это ни значило – потемнели пуще прежнего.
– Я служил не твоей матери, князь, – отрезал он. – Я служил и служу сейчас закону и порядку. Закону и порядку в своём городе и на своей земле.
Святослав ещё смотрел в лицо Синко, словно стараясь прочесть на нём что-то ещё, помимо сказанного. Потом повернулся к Ясмунду и распорядился:
– Труби большой поход, дядька Ясмунд.
Хриплые голоса дружинных рогов понеслись над тёсовыми кровлями Новгорода-Северского.
Примечания
1
Обадия – царь (каган-бек или малк) Хазарского каганата, при котором хазары приняли иудаизм в качестве государственной религии. Насаждение иудаизма встретило отчаянное сопротивление народов Хазарии и проводилось самыми беспощадными мерами. Захваченные города противников кагана вырезались полностью, без оглядки на пол и возраст (археологи нашли два таких полностью погибших городища – Правобережное Цимлянское и Семикаракорское).
Следуя идее Вадима Кожинова, что «татары» в фольклоре во многом заменили хазар, я придал Обадии-«Бадею» некоторые черты фольклорного (но не исторического) Батыя.
2
Строго говоря, тогда «бронёй» назвали именно кольчуги. Однако современный читатель под бронёй понимает, как правило, нечто более фундаментальное, и я здесь употребляю это слово для пластинчатых доспехов – в том числе и для краткости.
3
Небольшое расшитое полотенце.
4
Не все археологи и специалисты по истории оружия признают, что восточные славяне Х века знали самострелы. Однако в археологических раскопках русских городов в довольно ранних слоях находят маленькие, но прочные «луки», и некоторые считают их не детскими игрушками, а деталями арбалетов-самострелов. Добавлю к этому, что несомненные признаки знакомства с колёсным, то есть весьма «продвинутым» арбалетом, датируются началом XII века – и вряд ли могли возникнуть на пустом месте. Исходя из этих обстоятельств я и вооружил самострелами детей и женщин вятичей.
5
Выводить имя Ольга, Олега от скандинавского «Хельги», иранского «Халег» или каких-то иных иноземных имен могут только люди, крепко не дружащие с русской речью и совершенно забывшие, что в русском языке есть и приставка «О», и корень «лег» – вспомним слова легкий, льгота. Полезно также припомнить древнерусский глагол «ольгчити» – облегчить, освободить – и современное польское «ulga» с примерно тем же набором значений (впрочем, по нынешним рыночным временам чаще всего применяющееся для банальной скидки).
6
Грядиной в Х веке называли способ приготовления мяса, который сейчас именуют тюркским по происхождению словом «шашлык». Кстати, в Новгородской первой летописи при описании быта Святослава и его воинов третьей после зверины и конины называется не «говядина», как в остальных списках летописи (не стада же с собою гонял на войну князь, недаром весь этот пассаж посвящён описанию того, как «легко, будто пардус» ходил он в походы), а именно грядина. Не мясо, а способ готовки.
7
Историк и археолог А.Л. Никитин выступил с кажущимся мне весьма убедительным предположением: «Слово о полку Игореве» было написано во многом по мотивам «старых словес» Бояна Вещего, посвящённых походу Игоря Старого на печенегов в 920 году. Особенно убедительным мне показалось то обстоятельство, что солнечное затмение 1185 года было полным только в северной Руси, а отнюдь не в краях, которыми вёл Игорь Святославович из Новгорода-Северского своё войско на половцев. Зато в 920 году как раз в Северном Причерноморье и, вероятно, на землях южной Руси наблюдалось полное солнечное затмение. В «Слове» вообще много перекличек с временами более ранними – «Тяжко ти головы кроме плечю, зло ти телу кроме головы, Руской земли без Игоря. Солнце светится на небесе – Игорь князь в Руской земли» – это скорее про великого князя киевского можно было сказать, никак не про владельца не самого большого Новгород-Северского княжества. Упоминание, что враги «побѣ-дами нарищуще на Рускую землю, емляху дань по бѣлѣ-отъ двора», слишком явно не имеет отношения к никогда и никакой дани не взимавших на Руси половцам, но перекликается с летописными сведениями о дани, взимавшейся со славян хазарами и пр.