Читаем без скачивания Красивая, как ночь - Лиз Карлайл

— Неужели вам неинтересны достоинства гончих Вудвея, мисс де Северз? — прошептал он с дразнящей улыбкой. — Бэзилу придется страдать в привычном молчании, но для бедняги Уилла и молчание сойдет. — Лоу поднял бокал, указав им в сторону миссис Фейн. — А вам, я думаю, стоит присоединиться к моей сестре. — Хелен устремила взгляд в угол, куда намеренно избегала смотреть. — Кажется, моя сестра произвела на Трейхерна впечатление своими познаниями о растениях и животных. Покойный мистер Фейн имел свою ферму, и она полюбила сельское хозяйство.

Миссис Фейн взирала снизу вверх на Кэма, вежливо наклонившегося над ее стулом. Правда, в этот момент он совершенно утратил к ней интерес, если таковой и был. Словно ощутив присутствие Хелен в комнате, он поднял глаза и посмотрел на нее.

Томас моментально коснулся ее руки.

— Посмотрите! — воскликнул он, поворачивая Хелен к двери. — Приехали миссис Белмонт и ее дочь. Они посещают храм в Кельне, так что вы, наверное, еще не знакомы с ними?

Хелен тихо призналась, что пока не имела такого удовольствия, и не успела она прийти себя, как Томас уже вел ее к дамам. Уилл Вудвей отступил в сторону, и она наконец увидела молодую женщину, неподвижно стоявшую рядом с миссис Белмонт.

Молодая женщина с кладбища!

В этом не было никаких сомнений. Такое же бледно-зеленое платье, то же облако белокуро-рыжеватых волос. Пока миссис Белмонт разглагольствовала, словно королева, принимающая придворных, ее дочь вдруг подняла застенчивые голубые глаза и оглядела комнату, словно отыскивая кого-то. Почти сразу ее взгляд остановился на Хелен, и щеки девушки запылали.

Томас в этот момент начал представление. Миссис Белмонт раскрыла серебряный лорнет, взглянула на Хелен и произнесла несколько холодных слов приветствия, а Джоан явно не знала, куда спрятаться. Ее глаза расширились, будто от страха, и, когда Хелен взяла девушку за руку, в ее взгляде промелькнула отчаянная мольба.

Этот взгляд невозможно было истолковать по-иному. Джоан боялась, что Хелен узнала ее и может проговориться, что видела ее на кладбище. И действительно, разве в тот день она не приложила усилия, чтобы избежать встречи с Хелен?

Несмотря на свою боль, Хелен не смогла проявить жестокость.

— Я давно мечтала познакомиться с вами, мисс Белмонт, — громко сказала она. — Сожалею, что мы не могли встретиться раньше.

Она заставила себя улыбнуться будущей жене Кэма, но горло у нее перехватило, лишая возможности говорить. К счастью, этого не потребовалось, ибо миссис Белмонт все свое внимание обратила на Томаса Лоу, а на лице Джоан появилось облегчение.

Хелен направилась к столу, на котором Милфорд поставил несколько бутылок и бокалов. Юный Бентли обвел взглядом собравшихся. Темные глаза метали молнии, губы были плотно сжаты, ноги широко расставлены, а когда его взгляд упал на группу женщин у двери, его лицо потемнело, и он поставил бутылку на стол. Хелен почувствовала, что происходит нечто ужасное.

Подойдя к Бентли, она легко дотронулась до его руки. Голова у него дернулась, он посмотрел на нее так, словно перед ним стояла незнакомка.

Наблюдая за этой сценой, Кэм поднял бокал и резким движением опрокинул его содержимое в рот. Краем глаза, сам того не желая, он заметил, как Хелен коснулась руки его брата и заглянула ему в лицо с выражением такой искренней обеспокоенности, что у Кэма все сжалось внутри.

Хуже того, торопясь к Бентли, она не замечала, что за ней по пятам, словно верная гончая, идет сраженный ее чарами священник. Он сумел избавиться от тетушки Белмонт с ее дочерью и теперь спешил оказаться рядом с Хелен. Но та в это время уводила Бентли в тихий угол.

У Кэма не было сил на это смотреть. Он бы отдал половину состояния, чтобы провести этот вечер наедине с Хелен. Столько еще осталось недосказанным. Впрочем, он толком и не знал, что должен сказать. Но будь он с Хелен вдвоем, у него бы нашлись подходящие слова. Только с нею он мог быть самим собой. С нею часто и слова были не нужны.

Кэм наблюдал, как Лоу вмешался в ее довольно напряженный разговор с Бентли, и смерил настоятеля холодным взглядом. Он был поражен, узнав от Милфорда, как часто Лоу являлся с визитами в его отсутствие.

Единственным утешением, да и то слабым, могла служить мысль, что Хелен подпала под обаяние Томаса, а не Бентли. Он использовал слово «подпала», потому что Лоу не стал бы так смело говорить об ухаживании без поощрения со стороны Хелен. Или стал бы?

Сейчас Лоу смеялся и хлопал Бентли по спине. Настоятель умно расположился между Хелен и Бентли, держась так, словно Хелен уже принадлежала ему. Нечто сродни ненависти вспыхнуло в душе Кэма при мысли, что Томас Лоу наслаждается обществом Хелен. А может, он наслаждался и большим? Если так, это многое объясняет. Да, Томас — священнослужитель, но он и мужчина. А мужчине стоит лишь прикоснуться губами к губам Хелен, и он пропал.

Кэм пересек комнату и вновь наполнил бокал. Да, Томас Лоу — замечательный парень. Красивый, с безупречными манерами и тем непринужденным очарованием, каким сам Кэм не надеялся обладать. Конечно, этот брак не совсем разумен для Лоу с точки зрения положения в обществе, ибо вклад Хелен в будущее семейное благосостояние — это небольшой домик в Хэмпстеде и сомнительная репутация ее матери, которая рано или поздно выплывет на свет.

Однако положение Томаса в церковной иерархии было прочным. Его жизнь неразрывно связана с Халкотом, и, несмотря на опасения настоятеля, Кэм никогда не смог бы заставить себя отделаться от Лоу из мести. Женитьба на Хелен может замедлить продвижение Томаса вверх, но едва ли обернется для него крахом. Напротив, он много выиграет от этого брака. Его жизнь никогда не будет лишена радости. И огня.

Кэм снова устремил взгляд на Хелен и честно спросил себя, может ли он винить ее за то, что ей льстит внимание Лоу. Что ждет Хелен в будущем, если жизнь ее не изменится? Долгие годы работы за мизерную плату в домах чужих людей, которым никогда не будет до нее дела? У чужих людей, которые вряд ли оценят ее талант, доброту и честность?

Наверное, она тоже когда-нибудь хотела нормальной жизни, собственной семьи. Она и сейчас достаточно молода, чтобы завести семью, если бы смогла устроить свою жизнь лучше, чем это удалось ее матери. Неужели Томас Лоу — первый мужчина, пожелавший игнорировать ее далеко не безупречное происхождение и воспитание?

Кэм вдруг почувствовал нестерпимый стыд. Уж он-то не имеет никакого права с презрением относиться к намерениям Лоу. Что он сам предложил ей? Да ничего. Нет, хуже. Оскорбление!

Вместо того чтобы ухаживать за Хелен, как это делал Томас Лоу, он принялся рвать с нее одежду, словно изголодавшийся юнец, а потом снизошел до предложения стать его любовницей. Любовницей! Еще удивительно, что она не уехала с первой же почтовой каретой. Ничего другого он и не заслуживал.