Читаем без скачивания Вера против фактов: Почему наука и религия несовместимы - Джерри Койн

Во-вторых, мы должны рассматривать доказательство не как полновесный научный аргумент, а как «доказательство, убедительное настолько, что на него можно поставить все свои сбережения». В этом смысле мы, безусловно, можем доказать, что Бога нет. Кстати говоря, именно в этом смысле мы можем «доказать», что Земля вращается вокруг своей оси, что в нормальной молекуле воды один атом кислорода и два атома водорода, и что мы появились в результате эволюции из других существ, очень не похожих на современного человека.

Вооружившись идеей о теистическом Боге и таким представлением о доказательстве, мы можем опровергнуть существование Бога следующим образом. Если утверждается, что некий объект существует и из его существования что-то следует, то отсутствие таких следствий есть доказательство против существования этого объекта. Иными словами, отсутствие доказательств – если таковые должны быть – на самом деле будет доказательством отсутствия.

Знаменитый пример подобного спора – глава «Дракон у меня в гараже» из книги Карла Сагана «Мир, полный демонов». Некто утверждает, что в его гараже сидит огнедышащий дракон. За вопросом скептика о доказательствах следует ряд отговорок: дракон незрим, поэтому увидеть его нельзя; он парит в воздухе, поэтому невозможно заметить его следы на рассыпанной муке; пламя, которое он изрыгает, не горячее, поэтому почувствовать его дыхание невозможно. В конечном итоге, говорит Саган, рациональный курс – отвергать существование дракона до тех пор, пока не появится какое-нибудь реальное доказательство. Саган утверждает: глупо говорить, что «невозможно доказать отсутствие», если доказательство просто обязано быть. В конце главы он замечает:

Опять же, единственный разумный подход – предварительно отвергнуть гипотезу дракона, оставаться открытым к будущим физическим данным и гадать, по какой такой причине множество вроде бы здравых людей разделяют это странное заблуждение.

Это явно нацелено как на псевдонауку, так и на религию, ибо Саган был более решительным противником веры, чем кажется большинству людей.

На самом деле мы можем доказать множество отрицательных утверждений. Можете ли вы доказать, что у меня нет второго сердца? Конечно, можете: достаточно провести томографическое исследование. Можете ли вы доказать, что у меня нет брата? Фактически, да: достаточно проверить записи регистрации, поспрашивать людей или понаблюдать за мной. Можете ли вы доказать, что «Улисса» написал не я? Разумеется: меня и на свете не было, когда роман был опубликован. Можете ли вы доказать, что в моем саду не живут лепреконы? Ну, не абсолютно, но если вы никогда ни одного не видели и не замечали никаких результатов их деятельности, то вы можете условно заключить, что лепреконов нет. То же самое можно сказать и обо всех остальных фантастических свойствах и существах, которых, как мы твердо уверены, не существует.

Многие существующие, по утверждениям верующих, боги должны были оставить заметные следы в окружающем мире. Авраамический Бог, в частности, считается всемилостивым, всемогущим и всезнающим. Некоторые также верят, что он дарует жизнь после смерти, в которой нам уготовано либо вечное блаженство, либо вечные мучения, что он отвечает на молитвы и что у него был божественный сын, который принес нам спасение. Если эти утверждения правдивы, должны быть свидетельства в их пользу. Но таких свидетельств нет. Мы не видим чудес или чудесных исцелений в сегодняшнем мире, и тем более не наблюдаем чудесных признаков Бога, который вроде бы хочет, чтобы мы его признавали. Научные эксперименты по исследованию молитвы показывают, что она не работает. Древние писания не отражают знаний об окружающем мире сверх тех, что были доступны любому нормальному человеку, жившему в то время, когда составлялись эти тексты. К тому же наука опровергла многие утверждения Писания, претендовавшие на истинность. Наконец, не надо забывать мучительную проблему зла: почему любящий и всемогущий Бог посылает в мир «естественное зло» – позволяет тысячам невинных людей гибнуть от рака и природных катастроф вроде цунами и землетрясений?

Резюмируя вышесказанное, мы видим, что религия похожа на невидимого дракона Сагана. Отсутствие доказательств существования Бога слишком очевидно, а предвзятое отношение к этому вопросу слишком неубедительно, чтобы считать Бога чем-то большим, нежели логической возможностью. Будет разумно заключить (условно, но при этом уверенно), что отсутствие доказательств в пользу существования Бога в самом деле доказывает его отсутствие.

Наука основана на вере

Я часто слышу, что наука, как и религия, на самом деле основана на вере. Этот аргумент слегка отдает отчаянием, это как ответ «На себя посмотри» от обложенных со всех сторон верующих. Но, помимо всего прочего, такой ответ вырастает из постмодернистского представления о том, что даже в науке истина – это заменимая ценность, а различные и несравнимые утверждения обладают равным весом. Как мы еще увидим, аргумент против науки «основана на вере» носит чисто семантический характер и опирается на два разных варианта использования слова «вера»: религиозный и бытовой.

Удивительно, что утверждение о науке, основанной на вере, часто исходит от самих ученых. Вот, к примеру, высказывания трех религиозных ученых, которые заявляют, что принятие законов природы – это своего рода вера. Первое принадлежит физику Карлу Гиберсону и врачу и генетику Фрэнсису Коллинзу:

Наконец мы отмечаем, что для ответа на научные вопросы о том, как что-то происходит, требуется определенный уровень веры. Ответы на научные вопросы опираются на положения о том, что законы Вселенной постоянны или, если недавние предположения подтвердятся, меняются лишь самым тончайшим образом. Это требует веры в упорядоченность природы. С верой в изначального Творца или без таковой, мы должны верить, что этот вселенский порядок реален, надежен и доступен ограниченным возможностям нашего разума.

Нечто похожее утверждает и физик Пол Дэвис:

Ясно, что и религия, и наука основаны на вере – а именно на вере в существование чего-то за пределами нашей Вселенной. Это может быть неведомый Бог или неведомый набор физических законов, а может быть еще и огромный ансамбль невидимых вселенных. По этой причине ни монотеистическая религия, ни ортодоксальная наука не в состоянии дать полное объяснение физического существования… Но до тех пор, пока наука не предложит проверяемую теорию законов Вселенной, ее претензии на свободу от веры откровенно надуманны.

Иногда под верой в науку подразумевается не просто вера в физические законы, но слепое преклонение перед авторитетом: бездумное принятие выводов ученых в других областях знания или, если сами вы не ученый, выводов ученых вообще. Такой аргумент был опубликован не где-нибудь, а на страницах Nature – одного из престижнейших мировых научных журналов. Дэниел Заревиц, директор экспертной группы по науке и политике, рассматривает веру в существование бозона Хиггса – частицы, поле которой придает массу всем остальным частицам, – как «акт веры», аналогичный суевериям индуизма:

Если вы находите идею о космической патоке, которая придает массу невидимым элементарным частицам, более убедительной, чем идею о море молока, которое придает бессмертие индуистским богам, то это, конечно, не потому, что один из этих образов по природе своей более достоверен и более «научен», чем другой. Оба они звучат немного нелепо. Но люди, воспитанные с мыслью о том, что физики заслуживают большего доверия, нежели священники, предпочтут патоку молоку. Для тех, кто не в состоянии разобраться в соответствующей математике, вера в бозон Хиггса – это акт веры, а не здравого смысла.

Профессор-политолог Ратгерского университета утверждает, что «вера» часто приписывается тем из нас, кто полагается на западную медицину и ее авторитеты – врачей и медиков-исследователей:

Я не биолог и микробов в глаза не видел. Но я верю в них. Точно так же я принимаю на веру, когда врач говорит мне, что некое лекарство при определенном заболевании подействует определенным образом.

Наконец, богослов Джон Хот утверждает, что вера ученых не имеет никакого философского основания: невозможно использовать саму науку, чтобы показать, что она – наилучший (или даже единственный) способ открывать истины о Вселенной:

Существует более глубокий взгляд на мир – это своего рода догма, – что наука есть единственный надежный путь к истине. Но это само по себе неверное утверждение. На самом деле это глубокая и безоглядная вера, потому что невозможно поставить серию научных экспериментов, которые доказали бы, что наука есть единственный надежный проводник к истине. Это символ веры.

Давайте начнем с последнего высказывания – того, что принадлежит философам (аргумент называется «джастификационизм»). Меня, как профессионального ученого, всегда поражала подобная критика. Звучит хитро; более того, технически это верно: наука не в состоянии доказать одним только разумом, что она представляет собой вернейший путь к истине. Как можно доказать с позиции одной только философии и логики, что научное исследование, а не, скажем, откровение, есть наилучший путь к определению последовательности оснований новооткрытого гена? Не существует априорного философского обоснования использования именно науки для познания Вселенной.