Читаем без скачивания Спираль - Андрей Ливадный
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Я не понимаю тебя».
«Загляни сюда, — Антон указал на гнезда, в которые вставлял свои щупальца логрианин. — Видишь, они усеяны мельчайшими иголочками?»
«Да».
«У нас это называется нейросенсорным контактом. Прямое соединение мозга, посредством шунта, с электронной машиной. Энтрифаги — не электронная машина, но стоит попробовать».
«Ты предлагаешь мне роль кабеля?»
«Мне все равно, как ты это назовешь. Просто ответь — можешь соединить мой разум с тем, что ты ощущаешь, как мнемоническое поле энтрифагов».
«Могу».
Антон сел в кресло, которое до этого занимал отец Генри, и закрыл глаза.
«Хорн, насколько глубоко ты можешь проникать в мои мысли?»
«Все, о чем ты подумаешь, я услышу».
«А картинки? Образы?»
«Могу».
«Тогда, если тебе удастся соединить меня с их „нервной системой“, передавай все, начиная от слов и заканчивая образами».
«Что ты задумал?»
«Долго объяснять. Не время. Начали».
* * *Рукав Пустоты научил Антона действовать быстро, решительно и нестандартно.
Сейчас он сидел, плотно смежив веки, а инсект пытался передать то, о чем он думал, двум древним существам, которые, по мнению большинства современных специалистов, имели разум. Вычислить уровень их интеллекта до сих пор не удавалось никому, если Антону не изменяла память, то существовали лишь две особи данного вида, обитающие подле звезды системы Элио…
Первым ощущением, внезапно вторгшимся в его мозг, было чувство глубочайшей печали.
Антон не нашел в этот миг ничего лучшего, кроме как мысленно представить себе два внезапно осиротевших полотнища черноты и попытаться коснуться их легким поглаживанием вдоль беспокойно пробегающих по поверхности мрака искрящихся волн.
Чувство печали сменилось удивлением.
Через какое-то время Антон со всей внезапностью понял, что, по сравнению с происходящим, его недавний нейросенсорный контакт с сетью Деметры — сущий пустяк.
Это чувство пришло в тот миг, когда перед его мысленным взором внезапно упала темная пелена.
Сдавленный мнемонический вскрик инсекта едва не сорвал эту робкую поначалу, но быстро приобретающую глубину и объем картину окружающего космоса.
Антон не ощущал себя кем-то из энтрифагов.
Он почувствовал себя кораблем — помимо четкой картины пространственного окружения, в него начали вливаться ощущения иного толка: он воспринимал все, начиная от поскрипывания плохо закрепленного орудия в нижнем блистерном куполе до мягкого, ласкового прикосновения частиц газопылевой туманности, сквозь которую летел он сам…
Эффект был потрясающим. Нервная система Антона оказалась в глубочайшем шоке, протестовало все, к горлу подступила тошнота, вестибулярный аппарат не справлялся, словно на центрифуге в момент испытаний при пиковых перегрузках, горло внезапно сдавил спазм удушья — это определенный раздел его памяти сработал, «вспомнив», что там, где он оказался, нечем дышать, но постепенно эти неприятные ощущения улеглись, вернее, Антону удалось временно подавить их волевым усилием, и это, однозначно, понравилось двум существам, тесно интегрированным в систему космического корабля.
Они поверили ему. Поверили, что он может чувствовать их и не испытывать при этом дискомфорта.
Антон понимал — долго ему не продержаться. Непривычные ощущения буквально раздирали его разум. Он не был уверен, что сможет вскоре второй или третий раз вступить в подобный контакт с ними, и потому его мысли под давлением воли потекли в ином направлении. Он начал думать о пришвартованном к каменному пирсу внутри астероида космическом корабле, постарался мысленно обрисовать его масштабы, его мощь, представил в своем воображении пустые, осиротевшие ажурные каркасы его крыльев.
Через какое-то время, уже балансируя на грани полной утраты контроля над собственной психикой, он почувствовал их ответ.
Они поняли, что логрианин мертв. Энтрифаги привыкли к жизни, взаимосвязанной с кораблем, и не хотели терять своего места подле теплого и ласкового источника ядерной энергии.
Они помнили своих собратьев, которые жили на больших кораблях. Большое всегда лучше маленького — такая аналогия промелькнула в голове Антона, и он не знал — является данное сравнение мыслью самих энтрифагов или так интерпретировал полученный ответ Хорн, но главное — они его поняли…
Теперь Антону предстояло самое сложное — проложить курс.
В этом ему неожиданно помог инсект. Хорн на самом деле оказался неоценимым существом. Почувствовав критическую ситуацию, он, как беззастенчивый мародер, вдруг напористо полез в разум Антона, буквально выдирая оттуда яркие картинки-образы: освещенный изменчивым светом клубящихся вихрей газопылевой туманности астероид, похожий на картофелину, фрагмент приборной панели АРК, центр которой занимал экран курсографа с тонкими трепещущими нитями курсов и обозначением гравитационных масс… опять горячие, газопылевые облака, но теперь в том ракурсе, как были они видны из устья пещеры — это слайд-шоу, сформированное из имеющих отношение к делу воспоминаний, все ускорялось и ускорялось, пока у Антона не пошла кругом голова… и в последний миг он с ужасом подумал, что не справился, — чернота внезапно навалилась на него, наступая сразу со всех сторон…
Ему потребовалась целая вечность, чтобы понять — это не потеря сознания: чернота, навалившаяся на него, — всего лишь фон плотно смеженных век.
Контакт оборвался…
Открыв глаза, он увидел оранжевые круги, сквозь которые медленно проступали детали интерьера рубки управления.
— Корабль поворачивает! — раздался откуда-то издалека голос Генри. — Клянусь всеми святыми, энтрифаги ложатся на новый курс!
Они узнали показанное им место.
* * *Полет в трехмерном космосе сквозь газопылевые облака занял две с половиной недели.
Это не шло ни в какое сравнение с тремя минутами гиперсферного прыжка из одной точки в другую, но ни один известный Антону корабль не смог бы выдержать полет внутри плотного скопления частиц газа и пыли.
Этот же смог, потому что, теряя в скорости перемещения, он выигрывал во всем остальном.
За восемнадцать дней вынужденного бездействия Антон узнал очень многое об этом участке туманности и истории заселивших его существ.
Ему открылся абсолютно новый, неведомый мир, который стоял сейчас на грани исчезновения.
Первый контакт людей с расой логриан состоялся совсем недавно, после драматических событий новейшей истории, которые привели к образованию новой Конфедерации Солнц.
Для Антона, более пяти лет исследовавшего различные артефакты Рукава Пустоты, не являлось новостью, что логриане практически не колонизировали планеты, предпочитая строить огромные искусственные комплексы, дрейфующие в открытом космическом пространстве.
Откровением для него стал факт, что одна из древних конструкций была расположена тут, в пределах газопылевой туманности, и первый контакт людей с расой двухголовых ксеноморфов состоялся на много веков раньше официально признанной даты — еще в период так называемого Первого Рывка, когда сотни колониальных транспортов в течение нескольких лет покинули Солнечную систему, погружаясь в малоизученную область аномалии космоса.
Самым одиозным проектом того времени был так называемый «Элком», получивший свое название по фирме-изготовителю десяти колониальных транспортов, которые собирались осуществить совместное погружение в гиперсферу, чтобы выйти в «нормальный космос» также в непосредственной близости друг от друга.
Эта часть плана определенно удалась, но силовые линии гиперсферы, которыми еще не умели пользоваться в ту пору, как надежными путеводными нитями, завели десять колониальных кораблей в недра газопылевой туманности, выбросив их в тонкую, чистую от газа и пыли прослойку пространства, образовавшуюся вокруг горячей, новорожденной звезды.
Именно тут, в системе, где попал в плен Полынин, некогда дрейфовала огромная орбитальная станция логриан. Система молодой звезды, лишенная планет, изобиловала малыми астероидными телами, и в довершение всего тут же, подле горячего, молодого светила вели свою загадочную жизнь энтрифаги.
Ситуация для трех миллионов человек, покинувших Землю в надежде обрести новую родину на обещанной фирмой «Элком» планете, складывалась не просто драматически — она оказалась ужасающей.
Колониальные транспорты не были рассчитаны на повторный прыжок, а в облаках газа и пыли, сквозь которые просвечивали горячие молодые звезды, было бесполезно искать годные к заселению планеты, поэтому первый контакт между людьми и логрианами носил катастрофический характер — люди, очнувшиеся от криогенного сна, заточенные в гулких и неприспособленных к жизни сферах колониальных транспортов, попросту атаковали исполинскую конструкцию логриан, истребив при этом почти всех ее обитателей…
