Читаем без скачивания Великая Мечта - Андрей Рубанов

Только как совершить подмену? Такие штуки иногда возможны в литературе, но в жизни – никогда...

– Тормози, – прохрипел я, в очередной раз доставая корвалол. – Тормози. Ищи ближайшую аптеку...

– Плохо стало, да? – озабоченно, но спокойно осведомился бомбила.

В ответ я утвердительно выругался вполголоса, почти нечленораздельно, потому что онемели теперь не только ноги, но и лицо. Извозчик мой оказался молодцом, мигом включил все фары, все мигающие огни, доблестно нарушил все мыслимые правила движения, пересек все запретные линии и довольно лихо подрулил к двери с зеленым крестом.

До второй за десять последних минут аптеки я едва дошел. Симпатичный круглолицый дядька счел нужным сопроводить меня. Я сунул чуваку купюру и даже неким образом извинился. Тот махнул рукой – бывает – и исчез. По лицу текло холодное. Стоять я не мог. Паника заползла во все углы сознания.

– «Скорую». Вызовите «скорую». Сердце.

Тетки в застиранных белых халатах удивились, но не сильно. Позвонили, куда следует. Осведомились о возрасте и симптомах. Симптомы я описать не сумел: щеки и углы губ стали, словно каменные. Руки ходили ходуном. Мне сунули валидол, и я старательно стал сосать. Напряг все силы и выдавил из себя вопрос: скоро ли прибудут?

– Смотря откудова, милый. Ежели с четырнадцатой больницы, то минут пятнадцать. А уж ежели с восемнадцатой, то фиг его знает, могут и час добираться...

Смертельно хотелось лечь, или даже упасть, прямо на пол. Молоток бил и бил, со все возрастающей силой. Но физические проблемы отступали прочь по сравнению с ужасом гибели. Подумалось, что вот сейчас и сдохну, прямо здесь. А чего? Не мальчик. Тридцать шесть лет. Хороший возраст, чтобы сдохнуть. Благородно и честно, от инфаркта, на полу в аптеке, в неизвестном мне районе ненавидимого и любимого города, морозным зимним днем, в окружении незнакомых людей.

– Согласен, – тихо произнес Юра. – Благородно.

– Я думал, ты пропал. Навсегда.

– Еще не время... Чувствуешь его, да?

– Что?

– Страх смерти.

– Я только из него и состою. Когда же «скорая» приедет?

– Когда меня убивали, я тоже мечтал, что кто-нибудь приедет и спасет. Чуда ждал. Но никто не приехал и не спас.

– И ко мне не приедут?

– Бог знает.

– Прости, что я тогда не приехал и не спас тебя.

– Ерунда. Не думай об этом. Ты ни в чем не виноват.

– А кто тебя убил?

– Кто ж тебе скажет...

Он был очень серьезен. Он сидел передо мной на корточках и внимательно смотрел в мое лицо. Он исчез, когда открылась дверь и вошли две женщины в ярко-синих робах, пожилая – налегке, молодая же тащила огромный пластмассовый чемодан.

– Я так и знала! – громко, почти весело провозгласила пожилая. – Абстиненция! Допился, сынок?

– Помираю, – выдавил я.

– Помрешь в другой раз. Идти сможешь?

– Попробую...

В фургончике было холодно. Меня уложили на кушетку, измерили давление, вкатили в задницу семь кубов папаверина с дибазолом. Велели ждать и не двигаться.

– Зачем столько пьешь? – строго осведомилась пожилая.

– А что еще делать?

– Вокруг дома бегать! – с неожиданной страстью рекомендовала врач. – А то – велосипед себе купи и катайся... Что, полегчало?

Закрыв глаза, я прислушался к себе и признался:

– Вроде да...

– Давай тогда нам денег. На тортик.

– Обязательно, доктор. Естественно. Спасибо вам большое. Со мной такое – в первый раз. Представляете – шел, шел, и упал...

– Вы все падаете.

Я очень люблю докторов и вообще всяческих врачей и часто жалею, что не пошел в медицинский институт. На лице у всякого опытного доктора проступает столь здоровый жизнеутверждающий цинизм, что кажется – такой человек живет проще и спокойнее, чем всякие прочие банкиры, бизнесмены, таксисты и бандиты.

– Доктор, а что со мной было?

– Абстинентный синдром. Пить тебе больше нельзя. И кофе нельзя. И крепкого чая нельзя. И курить нежелательно...

Я улыбался. Пот на лбу высыхал. Врач теребила пуговицу на халате.

– И вообще, притормозить тебе надо. Поменьше бегать. И нервничать. Например, спускаешься в метро, видишь поезд, который вот-вот отойдет – а ты не беги к этому поезду, потому что через пять минут приедет другой такой же...

– Мой поезд давно ушел, доктор.

– Вот, о чем я и говорю. Другой приедет.

– Думаете, приедет?

– Конечно, – уверенно заверила доктор. – А сейчас тебе надо домой. Отдохни, поспи. Отлежаться тебе надо обязательно.

Я грустно улыбнулся. Отлежаться, поспать. Мечта последних лет.

Подписал особую бумагу, что отказываюсь от госпитализации, и через пятнадцать минут, на слегка ослабевших ногах, уже опять ловил такси. Еще можно успеть в офис. Возможно, его еще не до конца разграбили. Возможно, я кое-что еще успею сделать.

В моей (уже бывшей моей) конторе кипела работа. Судебный пристав Диколаев и комендант Хабибуллин, расположившись в центре диспозиции, руководили процессом, одновременно не забывая время от времени для понятной надобности разворачиваться в сторону накрытой поляны: газетка, водка, колбаска. Пластиковые стаканчики. Тем временем несколько хлопцев в комбезах, обмениваясь друг с другом рабочими междометиями, выносили мебель.

Несколько секунд я оставался незамеченным.

Мои эмоции, думаю, понятны всякому. Еще две недели назад я здесь работал. Потел, нервничал и расходовал себя. Каждый кубический дециметр здешнего пространства пропитался мною. А теперь – финита. Равнодушные функционеры рушат и корежат то, во что я вложил душу.

Вот рабочие столы – прекрасные, почти новые рабочие столы, я взял их на распродаже, слегка воспользовавшись деньгами партнера альфа, впоследствии заткнув дыру деньгами партнера бета, и далее крупно заработав на партнере гамма и покрыв все текущие убытки. А вот новейший компьютер, приобретенный на средства партнера икс, – он ничего не заметил, поскольку я тут же пихнул в него средства партнера игрек, перекрылся от партнера зет, а тут и все прочие партнеры помогли – в общем, таков бизнес, господа.

Ладно. Какой, к черту, бизнес? Какой я, к черту, бизнесмен? Бизнесмены любят деньги. Они любят их делать и тратить. А я не люблю. Если лишняя купюра материализуется в моем кошельке – я не рад. Если она тут же пропита в ближайшем злачном месте – я не расстроен. Я моим деньгам – никто, и они для меня ничто.

– Заходи, Андрей, – пригласил комендант Хабибуллин и без лишних слов наполнил новый стаканчик. Протянул мне. Я автоматически взял. Не люблю пластиковых стаканчиков. Кроме того, я не люблю, когда меня гостеприимно приглашают в мой собственный дом.

Пристав и комендант улыбались. Добродушно, но и слегка хищно. Оба активно жевали – видимо, только что опрокинули по дозе. Их глаза слезились.

– Не переживай. Всякое бывает. Давай, за тебя...

Я пригубил и поставил. Где они берут такую ужасную водку, смердящую то ли тормозной жидкостью, то ли авиационной спиртсодержащей смесью, в нашем гарнизоне называемой «султыга»?

– Чего не допил?

– Люблю половинить.

– Хорошие мебеля, – произнес комендант. – Мне они сразу понравились.

– Мне тоже, – ответил пристав, чавкая. – Давай так: мебеля мне, компутеры – тебе.

Я отвернулся и отошел от стола.

– Нет, мебеля мои.

– Компутеры дороже.

– А мебеля красивее.

Обернувшись к спорящим, я сделал шаг к столу – мне опять немедленно шедро налили.

– Ты, Андрей, не грусти, – говорит пристав. – Ты молодой парень, у тебе еще все получится. Один раз обжегся – второй раз никогда не обожжешься...

Пришлось опять пригубить и опять улыбнуться. Что поделать – так меня учили. Юра учил. Тебя станут бить, а ты – улыбайся. Тебя будут убивать – а ты смейся.

– Ты сам виноват, что до последнего довел.

– Представляешь, сколько теперь нам головной боли – продавать за полцены твое барахло, сто бумажек оформлять...

Комендант обернулся и грубо порекомендовал рабочим быть поаккуратнее. Пристав тоже отвлекся. В этот момент я быстро и незаметно ото всех достал из ящика стола книжечку в кожаной обложке и торопливо сунул себе в карман.

– Давай. – Комендант снова поднял стакан. По-моему, он спешил. – Сам знаешь, эти деньги... – Мы еще раз сдвинули стаканчики: – ... не твои и не мои, и их надо отдать!

– Схожу-ка я в туалет, – провозгласил я хмельным голосом и покинул собутыльников.

В коридоре моя походка и движения стали гораздо более уверенными, я достал из кармана ключи от офисной двери и осторожно положил на пол рядом с дверью, отдал двери сначала пионерский салют, затем – по-солдатски приложил ладонь к виску, затем соединил ладони в замок в жесте миролюбия, затем показал фигу и «фак», затем подмигнул и двинулся в сторону лифта.

В лифте вместе со мной спускалась девушка в офисном прикиде, но мой взгляд, очевидно, показался ей неприятным, и она отвернулась.

Достал из кармана украденную из-под носа коменданта и пристава кожаную книжицу и ловко поймал выпавшие из нее ключи от автомобиля.