Читаем без скачивания Сто полей - Юлия Латaынина

Было уже заполночь, когда Ванвейлена отвели в предоставленные ему покои. Ванвейлен долго не спал, ворочался под шелковым одеялом, глядел, как лунные лучи пляшут в рисунках на стенах. Дело было не в том, что сказал ему Арфарра. Дело было в том, что королевский советник посадил купца за свой стол и стал говорить о вещах, о которых не говорят просто так.

Ванвейлен ведь кое-что знал о его докладе, из разговора с экономом Шавией. Знал он и том, как экзарх Варнарайна поощрил своего друга Арфарру подать прошение о реформе под видом доклада о хищениях. А когда оказалось, что его друг и в самом деле думает то, что написал в докладе, экзарх Харсома так обиделся, что послал своему другу с десятком стражников отличный подарок: изумрудный перстень с цианистым калием. А когда оказалось, что друг от подарка утек, экзарх Харсома послал стражников вослед и, такая пикантная деталь – из десятерых людей, у которых беглец останавливался, – троих сослал в каменоломни, а остальных – удавил.

Все эти известия не очень-то нравились Ванвейлену. Далекая империя за Голубыми Горами все больше и больше пугала землянина. Власти ее были наглы и продажны, соглядатаи – многочисленны и уважаемы, и даже лучшие из чиновников, такие, как Арфарра, по-видимому, даже не подозревали о ценности человеческой жизни.

Ванвейлена всегда считали человеком жестоким и предприимчивым, но он уже успел убедиться, что то, что на Земле посчитают непозволительной жестокостью, в этом мире посчитают человеколюбивым слюнтяйством.

И Ванвейлен не мог не думать о том, что славные соглядатаи Харсомы, в обязанности которых ходит рассказывать чудеса об экзархе, наверняка донесли ему об упавшем со звезд корабле, и о том, какую встречу подготовит лазутчикам со звезд господин экзарх…

А стоит ли, черт возьми, пробираться в империю? Да еще с таким проводником, как Даттам? Девять против одного, что корабль разбит или поврежден, и в какой, спрашивается, алхимической мастерской его ремонтировать?

Наконец Ванвейлен заснул. Ему приснилась пятилетняя дочка Зана Дутыша, подвешенная Даттамом за лодыжки, и спокойное лицо Арфарры. «Государство приносит зло отдельным людям и благо обществу,» – говорил беглый чиновник империи, – и что-то тут было ужасно не так.

А советник Арфарра сидел до рассвета над бумагами, потому что этот человек спал так же мало, как и ел. Он читал, впрочем, не книги, ибо тому, кто хочет быть ученым, надлежит читать книги, а тому, кто хочет быть политиком, надлежит читать доносы. На столе у него лежал листок со словами, которыми пьяный Ванвейлен называл сеньоров на пирушке оружейников. Арфарра сильно покраснел, перечитав листок, потому что на праздниках эти слова можно было слышать часто, однако Арфарра запретил включать их в составляемый им аломский словарь. «Странный человек, – думал Арфарра. – Сколько на свете странных народов».

Марбод выскочил наружу и оглянулся.

Сверху грузно спрыгнул человек:

– Попался! – и тут же глаза горожанина от удивления расширились: на белом вышитом кафтане он разглядел белый пояс ржаных корольков. – Эге! Да это Марбод Кукушонок! – вскричал он удивленно и сел без головы в кусты.

На дороге замелькали факелы.

– Держи вора!

Марбод, освещенный луной, бросился вверх по склону холма. Пояс он оборвал и намотал на руку, но бросить не мог. Тот был широк, как простыня: заметят и поднимут. «Поймают меня с этой дрянью в руках!» – в отчаянии думал Марбод.

Марбод взбежал на холм. Он надеялся поспеть к городским воротам раньше преследователей. Но было уже поздно: оттуда бежали наперерез. Марбод кинулся вправо. Чуть поодаль, на краю утеса, под сосной темнела кумирня. Марбод вкатился в домик.

В кумирне был только деревянный идол.

За тыном закричали:

– Выходи! Скоро прилив!

Марбод чуть приоткрыл дверь, упер кончик лука меж рассохшихся половиц, выбрал из колчана две стрелы с белым оперением и выпустил их одну за другой. Звякнули и погасли два разбитых фонаря.

– А ну, – насмешливо закричал Марбод, – кто наденет кошке на шею колокольчик?

Горожане забились за тын.

Марбод вернулся в кумирню и осмотрелся. Перед идолом стояла погасшая масляная плошка, кувшин с бузой и черствые подовые лепешки. Марбод вспомнил, что ужасно голоден, схватил лепешку, и, жуя ее, вышиб из задней глухой стены доску. Далеко внизу лежала гавань. Было время предутреннего отлива, у подножья обрыва торчали белые головки скал.

Марбод подумал и вернулся к двери. Он выбрал из колчана гудящую полую стрелу, обломал у нее хвост и наконечник. Длинный пояс ржаных корольков он положил перед собой.

Шло время. На рассвете прискакал стражник из ратуши и закричал:

– Чего ждете? Поджигайте и хватайте, когда выскочит!

Первые горящие стрелы воткнулись в соломенную кровлю.

Когда огонь спустился пониже, Марбод, скормил ему пояс ржаного королька. Выждал, пока хижина занялась, распахнул ногой дверь и появился на пороге.

– Сдавайся! Сгоришь! – закричали ему.

Марбод оскорбительно засмеялся:

– Чтоб меня лавочники водили, как перепела на поводке!

Марбод вытащил кинжал и с силой всадил его себе в грудь. Горожане страшно закричали. Марбод опрокинулся навзничь, откатился внутрь и бросился, задыхаясь и кашляя, к задней стене. Гнилые доски захрустели под ударами сапога. Здание уже пылало вовсю. Марбод посмотрел вниз. На небе было совсем светло, белые головки скал скрылись под высоким приливом. Затрещали балки, загорелся левый рукав платья. Марбод прыгнул.

Он ударился о подводный камень, но все-таки выплыл. Убедился, что его никто не видел, снова нырнул и поплыл, выставив из воды полую стрелу.

Через два часа он, никем не замеченный, добрался до усадьбы Илькуна, перелез через забор и только за забором свалился.

У горящей кумирни всадник из городского суда напрасно вертелся и предлагал награду тому, кто вытащит труп из огня. А когда пламя унялось, выяснилось, что сгорело все начисто: и стены, и циновки, и идол, и самое труп. За кости обещали двадцать золотых государей, их искали долго и старательно. Нашел кости уже после полудня один из ополченцев, принадлежавший, между прочим, к цеху мясников.

Кости сложили в мешок, привязали мешок к трупу убитого на пристани молодого стражника, и торжественно понесли к городской ратуше на суд.

Когда процессия уже скрылась в городе, к воротам подскакали пять дружинников Марбода со слугами. Нападения в городе ждали. Обнаружив закрытые ворота и стражников на стенах, воины повернули в гавань, сожгли несколько увеселительных лодок с обитателями и поплыли к заморскому кораблю с целью убить его команду. В воде их всех и застрелили.