Читаем без скачивания Канатная плясунья - Роберта Джеллис

– Ты не боишься находиться ночью под открытым небом?

– Мне к этому не привыкать. Почему я должна бояться?

– Разве ты не боишься духов, которые, говорят, бродят по ночам?

Кэрис тихо засмеялась.

– За все годы скитаний мне еще не угрожал ни один дух. О, я слышала истории, которые Морган страшным шепотом рассказывал владельцам уединенных хижин или жителям небольших деревушек, но это всегда было зимой, когда нам хотелось где-нибудь погреться, и мы боялись, что нас встретят недружелюбно. Благодаря подобным историям мы довольно быстро находили крышу над головой, нас пускали на ночлег либо из жалости, либо желая собственными глазами увидеть людей, переживших такие кошмары. Да, довольно часто священники и управляющие имениями подтверждали реальность его историй и всячески поощряли его. Но не кажется ли тебе, Телор, что даже если священники верили во весь этот бред, то управляющий понимал – эти истории помогут ему удержать своих людей дома по ночам и тем самым избежать многих несчастий.

– А ты не находишь, что в голову священника может прийти то же самое? – засмеялся Телор. – Но все равно многие люди верят в существование духов – я и сам не могу с полной уверенностью сказать, что их нет, – но я тоже достаточно побывал по ночам под открытым небом и убедился, что они вовсе не бродят толпами по дорогам, как считают мои сестры и мать, живущие в Бристоле.

Кэрис снова засмеялась.

– Наверное, в этом нет их вины. Мне кажется, проживая в таком большом городе, они чувствуют себя в полной безопасности и не имеют доказательств, что все эти истории – просто выдумка. И я думаю, уже слишком поздно разубеждать их в этом, но дай Бог, чтобы им никогда не пришлось услышать подобные истории.

На какое-то время воцарилось молчание. Оторвавшись, наконец, от мерцающих огоньков светлячков, Кэрис взглянула на Телора, но не увидела его лица из-за тени, падавшей от ткани шатра. Потом Телор сказал:

– Дорога – это суровая вещь. Наверное, ты мечтаешь об уютном, теплом гнездышке.

– О нет, – Кэрис тихо рассмеялась. – Я никогда не захочу покинуть дорогу.

Телор почувствовал, как его охватывает странная волна возбуждения, но в этот раз это никак не было связано с его желанием обладать девушкой. Он остро чувствовал это возбуждение, оно опьяняло, как сладкий, терпкий нектар. Но Телор ничего не сказал.

– Для меня это уже слишком поздно, – продолжала Кэрис не спеша, словно объясняла что-то самой себе, а не Телору. – Возможно, если бы я знала что-то лучшее, я не была бы так довольна своей жизнью, но сейчас я чувствую, что меня будут душить стены. И я никогда не смогу смириться с волей какого-нибудь мужчины и попасть в подобную клетку навсегда. У меня нет необходимости терпеть выходки ненавистного хозяина. Я всегда могу перейти в другую труппу.

Эти слова ни в коей мере не касались Телора, но он почувствовал, как его охватывает негодование при мысли, что женщина еще будет выбирать, хочет она или нет остаться с мужчиной, которому чем-то обязана. И в то же самое время, хоть это и было глупо, Телор понял, что Кэрис стала для него еще более желанной. Попав в плен двух совершенно разных чувств, он никак не мог решить, какие слова ему сказать в ответ, а Кэрис, совершенно не подозревая, что и ошеломила, и взволновала своего собеседника, продолжала мечтательно:

– Я люблю дорогу. Люблю такие вот вечера, разговоры с людьми, которые оценили меня по заслугам. Мне нравится быть уверенной, что завтра вновь натянут мой канат и простые люди будут смотреть на мои танцы и восторженно кричать. Мне нравится и то, что на монеты, которые бросают мне люди, восхищенные моим талантом, я могу купить себе хлеба. И каждый день видеть новые места или же старые, которые за время наших путешествий чем-то изменились, и я могу сказать: о, взгляните, появился новый дом. А на пивной новая вывеска. Конечно, сегодняшняя ночь прекрасна. Но если я промокаю до нитки или трясусь от холода так, что боюсь, как бы не раздробились мои кости, тогда, конечно, бываю не в таком уж восторге от дороги.

Кэрис говорила оживленно и с удовольствием. Засыпая, Телор подумал о том, что в голосе девушки прозвучали и циничные нотки, но большая потеря крови и усталость сомкнули его веки.

– Тебе не нужно больше бояться, что ты вымокнешь или замерзнешь, – сонно пробормотал он. – Мы не ночуем под открытым небом в дождливую или холодную погоду.

Глава 11

Телор сумел осознать всю значимость сказанных им слов лишь на следующее утро, когда проснулся. Поначалу он был слишком захвачен своими собственными страданиями, потому что рана на боку воспалилась и причиняла значительную боль, болели и все ушибы на теле, оставленные дубинками противников. Когда Дери помог ему спуститься к ручью, чтобы оправиться и умыться, Телору казалось, что все части его тела трутся друг о друга, как жернова, и когда через несколько минут карлик усадил его под дерево, Телор думал только о том, как бы не закричать от боли. Кэрис нигде не было видно, и Телор вспомнил слова Дери, что девушка отправилась поискать что-нибудь к завтраку. И только тогда Телор вдруг вспомнил, что сказал вчера Кэрис и этим, фактически, дал ей понять – он не будет возражать, если девушка останется с ними.

И если сначала он был всего лишь слегка поражен случившимся, то потом осознал все безрассудство своего поступка. Уже на третий день их пребывания в замке Коумб Телор понял – Дери мечтает, чтобы девушка осталась с ними, да и ей самой не хочется по кидать их. И, конечно, она вовсе не удивилась, услышав его слова, он уже почти спал, но все равно вспомнил, что сказал Кэрис. Телор был уверен: после его слов девушка радостно засмеялась и произнесла нечто, похожее на «Мне бы очень этого хотелось», а это означало только одно – она с самого начала предполагала путешествовать с ними постоянно. Потом Телор вспомнил остальную часть их разговора и слегка исправил свое предположение. Кэрис будет путешествовать с ними до тех пор, пока сама не захочет перемен.

В этот момент Кэрис, придерживая одной рукой подол рубашки, в котором что-то лежало, перебиралась через ручей, проворно перепрыгивая с камня на камень. Она не издавала ни звука, и это было вызвано природной предосторожностью: артисты обычно предпочитали оставаться незаметными, за исключением тех случаев, когда выступали, но Кэрис улыбалась и размахивала зажатыми в свободной руке веточками растения, похожими на перо.

– Я принесла тебе болиголов, – Кэрис опустилась на колени рядом с Телором.

– Должен признаться, я чувствую себя отвратительно, – ответил он, приподнимая брови, – но не настолько плохо, чтобы принимать яд.