Читаем без скачивания Случай из практики-2 - Кира Измайлова

— Как же! — служанка, кажется, была рада возможности выложить постороннему человеку все возможные сплетни о хозяевах. — Языком-то она как раз чесать особо не могла, слыхали, может, заикалась она? — Она дождалась моего кивка и продолжила: — К подружкам ходила, было такое, и к ней ходили, но не сказать, чтоб часто. А так-то она все больше у себя сидела да работала.

— Работала? — нахмурилась я.

— Ну! — ответила служанка. — Она же хозяину с самыми сложными заказами помогала, не знали разве? Вышивала так, что ума лишиться можно! За их с хозяином нарядами богатейки в очередь выстраивались!

— Ах, ты об этом… — я немного расслабилась. — А дети? Детьми она не занималась?

— У богатых не принято, чтобы мать сама за детьми смотрела, — отрезала она. — Так что им няньку наняли, а потом вовсе за город услали, к матери хозяйки. На свежий воздух, так хозяин сказал. Ну, может, и правда им там лучше: в городе бледненькие ходили, а тут привозили их недавно — щечки румяные, глазки блестят…

Да, Ротт упоминал, что дети живут у его тещи. И говорил, что жена детей очень любила. Как-то это плохо сочеталось, в моем понимании, но, возможно, я просто ничего не понимаю в обыкновениях богачей. Хотя… Это Ротт богач, и то выбился из низов, а жену-то взял из деревни, тут служанка права. Стоит, пожалуй, поразмыслить над этим на досуге.

Я потратила еще какое-то время на опрос остальных слуг и удостоверилась — ничего нового они мне не поведают: все твердили, что поведения хозяйка была самого пристойного, нрава мягкого, с мужем вела себя почтительно, если не сказать подобострастно, с прислугой была вежлива и добра, даже чересчур. И что мне это дает? Да ровным счетом ничего!

Так и не дождавшись господина Ротта, я отправилась домой. Завтра мне придется заняться подругами Диты, а сегодня нужно поставить все-таки защиту на дом и подворье!

Этому нудному и утомительному занятию я и предавалась в течение нескольких часов (вороной конь, почуяв магию, устроил дебош, переполошил остальных лошадей, Аю насилу их успокоила), вымоталась, будто бревна на подводы грузила, и примерно в третьем часу пополуночи все-таки завалилась спать. Над защитой нужно еще будет поработать, но на первое время и так сойдет. Вряд ли мое обиталище будут штурмовать боевые маги…

Проснувшись, я с досадой поняла, что время близится к полудню. Надо было велеть Тее разбудить меня пораньше! Хотя… Как бы она это сделала? Бедняга и так-то подойти ко мне боится, а я спросонок бываю зла и могу запустить в разбудившего меня первым, что под руку подвернется! Но ладно! Не думаю, чтобы ведущие праздный образ жизни подруги Диты просыпались с рассветом, насколько мне известно, это в привычки богатых (пусть и не знатных), а особенно молодых дам не входит.

Я угадала. Первые две дамы из тех, кому я решила нанести визит, встретили меня в утренних туалетах, хотя давно миновало обеденное время, следующие тоже были одеты весьма легкомысленно.

Очень скоро я убедилась в том, что зря грешила на молодых сыскарей, занимавшиеся делом Диты Ротт. Они подошли к делу вовсе не спустя рукава, просто… Просто оказалось, что дамам, числившимся ближайшими подругами Диты, ровным счетом нечего о ней сказать. Я поняла: они водили с ней так называемую дружбу не ради самой Диты, а только лишь для того, чтобы быть поближе к самому Лейсу Ротту — мало ли, придется заказать что-то, а близким друзьям он может сделать скидку или выполнить заказ вне очереди!

Об этом мне прямо заявила Ния Токк, одна из тех, кто последним видел Диту. Эта дама, супруга процветающего торговца всякой всячиной, от гребней и заколок до кастрюль и горшков, вообще не стеснялась в выражениях, а уж узнав, кто я такая и почему интересуюсь Дитой, мигом распустила язык. В ее круглых глазках так и читалось предвкушение того, какими сплетнями она вскоре будет делиться с приятельницами… а уж если удастся узнать что-то новенькое, то она и вовсе станет героиней дня! Признаться, сплетниц я никогда не любила, но, увы, они так полезны в моей работе, что приходится мириться…

— Дита была ужасно неотесанной, — заявила госпожа Токк. — О нет, манеры у нее были недурные, видимо, муж постарался, обучил. Но вообще… Она никогда представления не имела, что творится в свете, что нынче модно… Всё только со слов мужа! Мне иногда казалось, будто она живет в какой-то своей скорлупе и носа наружу не кажет!

— Но она же общалась с вами, еще с несколькими дамами, — напомнила я.

— Ха! Только от нас она и узнавала, что происходит вокруг, ручаюсь, — безапелляционно заявила она. — Правда, насколько я могу судить, это ее совершенно не интересовало. Сидит, слушает, кивает, а потом спросишь, что она думает по этому поводу — краснеет и начинает заикаться. И оказывается, что все это время она думала о том, какие нитки лучше подойдут для новой вышивки! Просто ужасно!

— Должно быть, говорить с ней было непросто, — осторожно сказала я.

— Это вы про ее заикание? — бесцеремонно поинтересовалась госпожа Токк. — Ах, чепуха. Когда она была в хорошем настроении, то говорила совершенно нормально, только запиналась иногда. Совсем не заметно. Но чуть испугается или взволнуется — пиши пропало. Ни слова не разберешь! А поскольку пугалась она решительно всего, то предпочитала помалкивать. И правильно, раз все равно сказать нечего…

— Как вы полагаете, мог у нее быть любовник? — спросила я напрямик. С этой дамой можно было не мучиться и не выдумывать намеков.

— У Диты?! — госпожа Токк еще больше округлила глаза и залилась искренним смехом. — У этой серой мыши?!

— Она была очень красива, насколько я могу судить по портрету, — заметила я.

— Да, но… — моя собеседница поджала пухлые губки, наморщила лобик, соображая. — Как бы вам это объяснить… Она была красивая, но… никакая! Знаете, как бывает: на женщину без слез не взглянешь, а мужчины вокруг так и вьются! А бывает наоборот: вроде красивая, а пустышка. Может, на нее кто и клюнул, но что-то я сомневаюсь…

— Почему же?

— Да сразу бы видно стало, — хмыкнула госпожа Токк. — Я же говорю, стоило ей взволноваться, она заикаться начинала. И если уж она волновалась, когда задерживалась в гостях, то неужто, появись у нее любовник, была бы спокойна? Нет, это бы все сразу заметили! Да и потом…

— Что? — приподняла я брови.

— Дита была деревенщиной, заикой и вообще бесцветной личностью, — отрезала она. — Но не дурочкой. Она прекрасно знала, чего стоит. И помнила, что муж ее взял нищей. А вздумай она взбрыкнуть, мигом вышибет обратно в деревню!

— Это вряд ли, — заметила я. — Она ведь помогала ему в работе.

— Ну, тогда посадит под замок, вот и вся недолга, — преспокойно ответила госпожа Токк. — Еще раз говорю, Дита отлично знала, кто ее вытащил из нищеты, пристроил к настоящему делу и избавил от мамаши… не встречались еще? Если верить Дите — жуткая особа! А благодарной она быть умела, этого у нее не отнять…