Читаем без скачивания Том 13. Стихотворения - Виктор Гюго

" В Афинах — Архилох нам это подтвердил — "

В Афинах — Архилох нам это подтвердил —Жил некогда судья, который возгласил:«Прочь нас судьба отсюда гонит.Лжет весь Ареопаг. О, время! Быть беде!Туманьтесь, небеса! Здесь правды нет в судеИ правосудия в законе».

При Цицероне раз сломал центурионСвой меч и к Цезарю воскликнул: «Гистрион!Я знаю все твои стремленья.Пусть армия идет с вождями за тобой —Я не пойду один. Ведь я не тот герой,Что совершает преступленья!»

Червем и гением Макиавелли был.Апостол некий так пред ним провозгласил:«Здесь вера папою гонима».О, Сатана и он в один здесь стали ряд.Иерусалим! Теперь пожрет твоих ягнятСтаринная волчица Рима!

Светильник совести был мраком поглощен,Пучиною стыда. И тьма со всех сторон,И море черное без края.Пучина кружится, вся в пене, и поройНа самый краткий миг под мутною волнойТруп мертвой совести мелькает.

ВОР — КОРОЛЮ

Вам честолюбие присуще, государь,Как всем властителям и в наши дни и встарь;Желанья смелые и мне, как вам, не чужды,К чему ж стремимся мы, в чем видим наши нужды?Кто из двоих мудрец? Кто из двоих дурак?Монарху власть нужна, мыслителю медяк.Все люди на земле от мала до велика, —И гордый властелин и жалкий горемыка, —Нетерпеливо ждут подарков от судьбы,Создатель милостив, услышит он мольбы, —Глядишь, перепадет и нам, когда-то, где-то,Тебе — империя, мне мелкая монета.Не правда ль, государь, похожи мы с тобой?Мы ищем случая, чтобы любой ценой,Пусть даже вопреки закону, чести, праву,Я — голод утолить, ты — округлить державу.Ну что ж, я вор, я плут, однако же, король,С тобой мне в честности помериться позволь.

Как всякий истый принц, ты отпрыск иностранки,Я — незаконный сын кочующей цыганки;Но даже повелев мою повесить мать,Едва ли, государь, ты мог бы доказать,Что мать, родившая не принца, а бродягу,Вред больший нанесла общественному благу.Итак, я родился, чтоб голодать всегдаИ чтобы никогда не чувствовать стыда.Стыдом не будешь сыт, а знать бы не мешало,Что и в аду нет мук страшнее мук Тантала.Вот почему я вор. Я вовсе не злодей,И не хочу губить и устрашать людей,Стремлюсь я к одному, — мои невинны планы, —От лишней тяжести избавить их карманы,Не тронув волоска при этом с головы.Тут надобен талант. Поймете ль это вы?Да, кстати, государь, давно хотел спросить я,Какого мненья вы насчет кровопролитья?Я — нет! От мокрых дел держусь я в стороне,Пристукнуть буржуа — фи, это не по мне!Вот честолюбец — тот обязан быть бандитомЯвляюсь я, король, таинственным магнитом,И деньги, спящие во мраке кошельков,Притягиваются ко мне. О, мой уловОбычно невелик: мошны тугие редки,И августейшие монархи, ваши предки,Не больше тратили трудов за сотни лет,Чем трачу за день я, чтоб раздобыть обед.Беру я серебро, но не гнушаюсь медьюВедь я неприхотлив, изысканною снедьюНе надо мне кормить придворных жадный полк,Нора — вот мой дворец, дерюга — вот мой шелк!Я обложил народ умеренным налогом.По людным площадям, по рынкам, по дорогамВ упорных поисках бродить, глотая пыль,Подстерегать зевак, дурачить простофиль;Ловить момент, когда рассеянный приказчикСчитает мух в окне, забыв закрыть свой ящик,И дерзкой пятерней в конторку залезать,Часы и кошельки бесшумно отрезатьУ дам, нагнувшихся, чтоб застегнуть подвязки,Всегда быть начеку, ни шагу — без опаски,Быть всем обязанным сноровке и чутью,Перст божий удлинять своими десятьюИ говорить: «В долгу ты предо мной, всевышний,Так не сердись на то, что грош стянул я лишний!»Вот жизнь моя, король, я все тут рассказал.Ты, как гора, велик, я, как песчинка, мал,Ну что ж, я не ропщу, не задаю вопросовХотя я жалкий червь, но вместе с тем — философ.Я знаю, что творец не злобный интриган,Нет, просто он шутник и любит балаган.На сцене ставится комедия, — взгляните, —Мы куклы, а судьба нас дергает за нити;Тут каждый обречен свою исполнить роль:Мудрец и скоморох, мошенник и король.Тут все раскрашено, тут сшито все непрочно,Все только напоказ, все не всерьез, нарочно.Богатство, слава, власть — все побрякушки, вздор,Пустая мишура. Вот белый коленкор,Вот горсточка муки, свинцовые белила, —И кукла сделана, чтоб в ужас приводила,Как призрак, или смех внушала, как Пьеро.А потому стремлюсь я, ловко и хитро,В союзы не вступать с насилием и злобой,И в то же время — жить. Советую — попробуй!

Итак, я доказать хотел вам, государь,Что я — презренная, ничтожнейшая тварь —Достойнее, чем вы, прошу чуть-чуть терпенья.

Заметил я давно, что люди от рожденьяВладеют хорошо всего одной из рукИ редко кто — двумя (вот почему, мои друг,Ты крепко держишь власть, теряя часто совесть).Твое величество, послушай эту повесть:Без ложной скромности, но чуждый хвастовства,Решил исправить я ошибку божества,Усовершенствовать его изобретеньеЯ думал, я искал, я напрягал свой ум, —Я изучал людей, я делал наблюденья,И присовокупил к рукам природным двумЯ третью, тайную, — людского сердца знанье.Вот мой секрет, король, мое завоеванье.И так я вором стал. Я маска, я фантом,Я тень, я пыль и прах. Но не забудь о том,Что сущность в нас одна, что — о, судьбы насмешка! —Мы словно медный грош, где ты — орел, я — решка.Пусть презираем я и неимущ, затоЯ властелин того, что для других — ничто;Все ненадежное, неясное мне близко,Я рыцарь случая, обманчивого риска,Слепого «может быть». И, думая о том,Что, как бы ни было, а в этом мире злом,Где алчность царствует, я лишь клюю проворноРукою случая рассыпанные зерна,Что кровь я никогда не проливал (ведь яНе воин, не палач, не жрец и не судья),Что я лишь натощак и жаден и бесстыден,А голод утолив, я добр и безобиден,И что в конце концов я грешен только тем,Что крохи со стола общественного ем,Как птички божии, — я вижу в удивленье,Что, может быть, и я достоин восхваленьяЗа то, что хоть не зол. Природой одаренЯ больше, нежели носители корон;Я маг и чародей: обычная монета,Годами в кошельке не видевшая света,Медяшка мертвая, почуявши меня,Становится живой, исполненной огня,И следует за мной, своим Пигмалионом,Владельца прежнего не потревожа звоном.В тупые, черствые мещанские грошиВдыхаю я порыв мечтательной душиИ трачу столько сил, уменья, страсти, чувства,Что делаю медяк творением искусства.Да, жить мне не легко! И знает лишь господь,Мне давший сильный дух, выносливую плоть,Как много надо мне, безвестному бродяге,Расчета, выдержки, терпенья и отваги,Упорства, ловкости, вниманья, быстроты,И гибкости в руках, и зренья остроты,Уменья льстить судьбе и ладить с вечно юной,Прекрасной, но, увы, изменчивой фортуной,Как много надо мне трудиться для того,Чтоб, наконец, узнать победы торжество —Наевшись досыта, уснуть в своей лачуге!

А ты — каков твой труд? И в чем твои заслуги?Ни в чем! Ты родился — и получил престол.Как я, сосал ты грудь, беспомощен и гол,Ты вырос, и теперь тобой народ задушен.Твой аппетит велик, но гений твой тщедушен.В один прекрасный день ты, честолюбец злой,Наскучив помыкать лишь собственной страной,Свой устремляешь взор на чуждые владенья,Так смотрит иногда, томясь от вожделенья,Прожорливый козел в соседский огород.Решил ты: покорю еще один народ!Пособник алчности твоей неукротимой,Священник-лицемер, служитель бога мнимый,Напутствует тебя. И вот, закон поправ,Ты, славен и велик, бесстыден и кровав,Хватаешь ту страну, которая поближе.Трепещет вся земля в негодованье. Ты же,Обучен с юных лет искусству пожирать,Без угрызений в бой свою бросаешь рать,Чтоб уничтожить все в огне кровавой сечиУдарами штыков и залпами картечи.Все просто и легко: громи, потом владей!Кто смеет утверждать, что ты — тиран, злодей?Посажен ты на трон и облачен в порфиру.Помазанник! Монарх! Ты богом послан миру;Все люди, вся земля тебе принадлежат…И ты на этот мир обрушиваешь ад!Сметая города, через леса и рекиНесется смерч войны. Ни старцы, ни калеки,Ни матери с детьми — никто не пощажен.Ты смерть принес мужьям и отнял честь у жен,И, хищнику даря благословенье храма,Молебном благостным, куреньем фимиамаПоп освятил разврат, убийства и грабеж.И на коленях все, кто уцелел.

Так что ж —В ком больше низости, жестокости, коварства?Я в плен беру гроши, а ты воруешь царства!

СОЛОМОН