Читаем без скачивания Магия госбезопасности - Ярослав Коваль

– Ты считаешь это неправильным?

– Я считаю это неизбежным. Одно из следствий цивилизации.

– Звучит укоряюще…

– В какой-то степени. Но сейчас мы наблюдаем вокруг общество отнюдь не цивилизованное, а самое что ни на есть первобытное, – он процитировал ее с дразнящей улыбкой. – Так что в нынешних условиях говорить о правах слабых и беспомощных – по меньшей мере странно. Ты согласна?

– Нет. Я считаю, что ценность человека для общества определяется отнюдь не его способностью выживать в экстремальных условиях.

– В таком случае общество само защитит того, кто ему нужен. И твое утверждение не противоречит моему, – улыбнулся Рейр.

– А еще меня царапает то, насколько легко ты согласен умереть, если найдется более сильный и более умелый воин или там маг, чем ты.

– Мое согласие или несогласие тут ничего не изменит. Если про мою душу найдется воин, как ты сказала, более сильный и умелый, моя жизнь оборвется все зависимости от того, что я об этом думаю. Разве не так?

Кайндел мечтательно улыбнулась, щурясь на солнце. Утренняя дымка рассеялась, и над гладью Ладожского озера поднялся пронзительно-яркий диск, тающий в собственном свете, заставляющий пылать и края облаков, и крупную ладожскую зыбь, и каждую искорку на листке или иголке, и даже мох под ногами, напоенный влагой до предела. Мир был наполнен прозрачно-хрустальным утренним холодом, который юному солнцу не под силу было разогнать так быстро, тем более в сентябре. И хотя Кайндел больше не было холодно, она понимала, почему ежатся некоторые из реконструкторов, которым не досталось тяжелой, хорошо разогревающей работы.

Мужчины понесли мешки на корабль, и Готье замахал девушке рукой.

– Неси сюда свой трофей! Вещи у тебя какие-нибудь еще есть?

Кайндел не сразу сообразила, как ей, с мечом в ножнах в одной руке (пистолет она, судя по всему, потеряла еще там, в катакомбах Дозоров), с серебряным свертком в другой, вскарабкаться на борт корабля, к корме которого и так-то пришлось подходить почти по пояс в воде. Погрузив всю утварь и шатры на корабль, реконструкторы собирались столкнуть лодью на глубину и уже после того побыстрее вскарабкаться на борт.

Но у девушки таких навыков не имелось. Несколько секунд она бессмысленно топталась у черных досок, густо пахнущих смолой и еще чем-то не самым благовонным, беспомощно смотрела вверх, на высоко вознесенную корму, и не знала, что делать. А потом подошедший сзади Рейр подхватил ее на руки, поднял, и с борта курсантке протянули руки уже находящиеся на корабле мужчины. Она взлетела в воздух, как выдернутое из колодца ведро.

На корабле было тесновато, но это и понятно. На двенадцать пар весел садились двадцать четыре мужчины, еще двое управлялись с такелажем, еще один садился на руль, чародей ждал своего часа на носу корабля. Кроме того, хотя большую часть поклажи прятали под палубу, часть мешков и шестов были уложены прямо на палубе, у мачты. Именно туда ей и Рейру показал Готье, указывая, где лучше положить вещи. Но устроиться там им не позволили, потому что после выхода на открытую воду предстояло ставить парус, который, аккуратно навернутый вокруг реи вместе со всеми веревками, пока лежал в проходе между скамьями.

– Идите сюда! – позвал Готье, показывая на кормовую скамью, где уже устраивался сам. – Никогда не ходила на таких кораблях?

Кайндел помотала головой.

– Только на яхте пару раз. На маленькой.

– Это совсем другое. Ну, подожди немного, сейчас наши заберутся, тогда усядешься. Эй, гость, как тебя зовут?

– Рейр, – улыбаясь, ответил Палач.

– Давай, Рейр, помоги нашим подняться.

Адепт Круга перегнулся через фальшборт, подал кому-то руку, и скоро все шестеро парней, сталкивавшие корабль на глубоководье, вскоре приводили себя в порядок, устроившись на палубе. В воду погрузились шестнадцать весел из двадцати четырех, остальные пока остались лежать в проходе вместе с реей. Готье пару раз сильно оттолкнулся от дна шестом, одним из тех, что прихватили с собой для шатра, и, когда корабль вышел на открытую воду, передал шест одному из своих людей, чтобы положили на место.

Рею, как оказалось, не так уж сложно было поднять и установить. Мужчины действовали слаженно и привычно, на них приятно было посмотреть. Через несколько минут полотнище паруса заполоскалось в легком ветерке, путая веревки такелажа, и их поспешили разобрать, пока окончательно не переплелись между собой. Растянули, перекрикиваясь между собой, чтобы синхронизировать усилия, и вскоре парус обрел тот вид, который и должен был – округлый, упругий, плавно изогнутый, если смотреть чуть сбоку.

– Присаживайся, – пригласил Готье, прижимая руль локтем к боку. – Сейчас сперва выберемся на открытую воду, а потом повернем, в зависимости от направления ветра, либо на юг, либо на север.

– Да, я поняла.

– Если желаешь, можешь пустить меня к рулю, – улыбаясь, предложил Рейр. – Я умею управляться с этой штукой.

Взгляд реконструктора стал колким.

– Насколько хорошо?

– Ну… Немного. Случалось иметь дело с кораблями.

– Посмотрим, – не слишком доверчиво ответил предводитель отряда. – Сейчас, минуем камни и посмотрим, на что ты способен. С парусом умеешь обращаться?

– Умею.

– Посмотрим. Кайндел, тебя ждут в Питере?

– Я думаю, сейчас в Петербурге активно ищут мои останки. Честно говоря, я очень хотела бы узнать, в каком состоянии сейчас эти поиски. Видишь ли, у Дозора (или Дозоров, фиг их знает, я так и не сумела разобраться, сколько их там) есть загородное убежище, в которое я ненароком перенеслась из городского офиса. Вот мне очень интересно, добрались ли наши до этого загородного убежища. Или хотя бы до городского офиса. И насколько вероятно в связи с этим ждать серьезной погони от Дозоров. Артефакт-то им нужен, но и убежища-офисы нужны тоже…

– Понимаю, – согласился Готье. – Ты предполагаешь, что сейчас «дозорные» вовсю бодаются с оэсэновцами. Очевидно, что так и есть. Ничего, рано или поздно мы окажемся в зоне действия одной из больших вышек (а они все-таки сохранились, хоть их и немного), и ты сможешь созвониться с кем-нибудь из своих. И все узнать.

– М-да…

– Давай, Рейр, показывай, на что ты годен. – И, придерживая руль, реконструктор уступил место адепту Круга.

Кайндел и самой было интересно, как справится с делом ее спутник. Взявшись за рулевое весло, тот будто бы преобразился, стал строже и увереннее. Весь облик его теперь вызывал у нее только одну ассоциацию – стрела, нацеленная в мишень, но еще не сорвавшаяся с тетивы. Уже по тому, как он взялся за дело, стало ясно, что в ремесле кормщика он кое-что смыслит. Первые пару мгновений Готье наблюдал за действиями гостя с недоверчивой настороженностью, потом подобрел.