Читаем без скачивания Запретные мечты - Дженнифер Блейк

– Прелестный малыш, – сказала миссис Энсон, широко улыбаясь. – Мы все в него просто влюбились; Мэри, моя дочка Доркас, я сама. А мистер Бенедикт, тот вообще просто без ума от него! Он готов носить его на. руках целый день. Он только слегка хмурится, когда малыш намочит ему костюм.

Сирена улыбнулась.

– Можно, он немножко полежит со мной?

– Конечно. Он же ваш, хотя мы все готовы считать его своим. Он такой милый и так хорошо себя ведет, но если он начнет волноваться, позовите Мэри, позвоните два раза, она придет и покормит его. Ах да, кстати, Мэри. Надеюсь, она останется у нас. Она хорошая девушка, и ей нужна работа. Ее муж и ребенок погибли три недели назад во время крушения; поезд сошел с рельсов. Мэри осталась жива, но она потеряла ребенка, а ваш малыш помог ей пережить горе, она с радостью будет кормить его, ведь у нее много молока.

Сирена посмотрела на девушку. Мэри склонилась над ребенком, отдав ему на растерзание палец, и улыбалась так, словно ничего не слышала.

– Не беспокойтесь, если вам кажется, что я болтаю лишнее. Она ничего не слышит с двух лет. Хотя может определить, когда ребенок плачет, она как-то чувствует это по движению воздуха. И она никогда не спускает с него глаз, так что вы можете не волноваться насчет того, что за ним будут плохо следить. Правда, Мэри может избаловать малыша вконец.

– Я не против, – сказала Сирена спокойно. – В будущем его ждет еще много трудностей. А что касается Мэри, я не знаю, сколько она сможет со мной оставаться. Я… Я не смогу ей платить, и мне не хочется, чтобы Натан… мистер Бенедикт брал это на себя. Я… – неожиданно Сирена закашлялась.

– Доктор сказал, что вам вообще ничего нельзя делать. Вы сами не представляете, насколько вы слабы. Вам нужно отдыхать и набираться сил. А о деньгах не беспокойтесь. Все как-нибудь образуется.

«Не беспокойтесь». Легко сказать. Женщины направились к двери, а Сирена лежала, глядя на сынишку. Славное маленькое существо. Что с ним станет? Не будет же она оставаться здесь всю жизнь, она и так уже злоупотребила гостеприимством Натана. Но куда она отсюда пойдет, чем будет заниматься с грудным младенцем на руках, которого нужно вырастить и воспитать как мужчину?

Похож ли он на Варда, ее малыш? С болью в сердце Сирена признала, что похож, хотя и не слишком; только нос и шея были у него как у Варда. Серо-голубой цвет глаз мог через месяц измениться, но сейчас он больше походил на нее, даже на ее отца.

– Я назову тебя Шон, – сказала она нежно. – Шон Уолш. Ты будешь принадлежать только мне одной и никому больше. Мой Шон.

Она поцеловала сына в бархатный лобик, прижала его к себе, глядя сквозь занавешенное окно на облака, проплывавшие по бирюзовому небу.

Она ошибалась. Ее ребенка нельзя было назвать Шон Уолш, и он не принадлежал ей одной. Да и сама она больше не была Сиреной Уолш.

15.

Наступал вечер. Солнце село за гору Пиза. Мэри пришла забрать ребенка; пришло время его кормить и укладывать спать. Огонь в камине погас, лишь несколько угольков продолжали тлеть красными огоньками. Сирена знала, стоит ей только позвонить, как его разожгут снова. Она уже собралась это сделать, но ей не хватило сил стряхнуть с себя полудрему, в которую она погрузилась после того, как Мэри унесла Шона, и она решила оставить все как есть.

За день солнце нагрело комнату, растопило последний снег, выпавший в Бристлеконе в ту жуткую ночь. Конечно, до настоящего тепла было еще далеко, и в окна проникал холодный воздух, однако зима уже не казалась такой сырой и морозной. Комната, куда поместили Сирену, была очень уютной, и ей так нравились окружавшие ее теплые, приятные цвета. Сирена похудела, стала такой легкой, что сама с трудом верила, что это ее привезли сюда в ту вьюжную ночь.

Ей нельзя привыкать ко всей этой роскоши. Ей не пойдет на пользу, если ее избалуют так же, как Шона. Она должна сама пробить себе дорогу в жизни. Вздохнув, Сирена окинула взглядом пахнущую воском полированную мебель, посмотрела на великолепный мягкий ковер на полу. Нет, это все не для нее, не для ее сына, по крайней мере не сейчас, может быть, это понадобится им обоим когда-нибудь потом, очень не скоро. Ей, конечно, не нужно все это, но как было бы хорошо для сына, если бы такое богатство принадлежало ей.

Пустые, тщетные надежды. С тем же успехом она могла бы пожелать повернуть время вспять, сообщить Варду о сыне, прежде чем он погиб, мечтать о том, как Вард увидит его, возьмет на руки. Как бы он отнесся к малышу? Стал бы радоваться или сожалеть, гордился бы им или просто не обращал на него внимания?

Размышления Сирены прервал тихий стук в дверь.

Она сказала: «Войдите», и в комнате появился Натан. Он медленно приблизился к изголовью кровати.

– Миссис Энсон сказала, что тебе лучше, и я решил тебя навестить.

– Да, – ответила Сирена, вглядываясь в его лицо. Он, судя по всему, провел бессонную ночь. – Я рада, что ты пришел. Я сейчас как раз думала о том, как я тебе обязана за все, что ты для меня сделал.

– Нет, Сирена, это не ты, а я должен благодарить тебя за то, что ты позволила мне заботиться о тебе. Тебе действительно лучше?

– Думаю, да.

– Я бы никогда не простил себе, если бы с тобой или с твоим ребенком что-нибудь случилось.

– Но ты же не виноват, что я оказалась на улице в такую погоду, – возразила Сирена.

– Мне надо было раньше найти для тебя жилье, а не дожидаться, пока моя мечта привести тебя сюда наконец осуществится.

– Все хорошо, Натан. Я думаю, у нас обоих теперь все будет в порядке.

– А если нет, это случится не по моей вине.

Натан отвернулся. Заметив, что в камине остались одни угли, он подошел к нему и с серьезным видом принялся сгребать угли в сторону и доставать дрова из большой корзины, стоящей рядом с камином.

– Ты же не обязан отвечать за меня, Натан. И я очень хочу, чтобы ты это понял.

– Я не могу, – проговорил он, не глядя на нее, – потому что ты сейчас ошибаешься.

– Я не… – начала Сирена и закашлялась.

– Тебе лучше пока не разговаривать, – сказал Натан, вытирая руки платком, который он вынул из кармана, и продолжал: – Я знаю, тебя сейчас не следует расстраивать. Но я все же должен тебе это сказать, раз ты затронула эту тему. Нет, не перебивай меня. Мне будет нелегко об этом говорить, но ничего не поделаешь.

Сирена, обеспокоенная такой решимостью, не отрываясь смотрела на Натана. Он снова подошел к ее постели.

– Я привез тебя сюда, Сирена, не просто по доброте душевной. Я взял тебя в Бристлекон потому, что уже давно мечтал о том, как однажды ты войдешь в мой дом. Мне казалось, стоит тебе попасть сюда однажды, ты уже не сможешь уйти, не выслушав моего предложения, не уступив моим обещаниям сделать все для тебя и твоего ребенка. Я, конечно, не думал о браке. Если бы мне не удалось тебя уговорить, я бы предложил тебе жить со мной за деньги. А потом ты так заболела. Я испугался, что ты уйдешь от меня насовсем. Доктор сказал, что у тебя может не хватить сил. Он опасался, что роды наступят раньше времени. И я решил рискнуть. Если бы я выиграл, ты и твой ребенок остались бы со мной до самой смерти, а если нет, ты бы все равно принадлежала мне, хоть и мертвая. У тебя было бы мое имя.