Читаем без скачивания На шипах - Алексей Александрович Нескородов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Двадцать километров – практически полумарафон приходилось бежать, чтобы не попасть под колеса. И мы бежали. Дружный табун футболистов наворачивал узорчатые маршруты по извилистому серпантину. Надо отдать должное тренеру, что никто, абсолютно никто не просил пощады. Руфус Занга убежал далеко вперед. Не сильно отставал от лидера и Николай Кандауров. Блатной футболист остался в команде и даже стал чаще попадать в основу, невзирая на скудный уровень мастерства. Остальные держались кучей. Кривоножко, Чича, Аршак. Все они шли то чуть спереди, то чуть сзади. И даже Суббота умудрялся держать темп, замыкая наше боевое построение. Я бежал посреди, стараясь не сильно выделяться. Тягаться в кондициях с молодыми дело не благодарное, но роль неформального лидера обязывала не падать в грязь лицом.
Плечом к плечу с Андреем Суворовым мы держали одинаковый темп. Молодой воспитанник уральского футбола стал главным открытием сезона. Несмотря на невзрачное выступление команды, лично он проявил себя во всей красе, оставаясь лучшим бомбардиром чемпионата. За двадцать четыре игры он наколотил пятнадцать мячей и сделал три голевые передачи. Я гордился этим парнем и ни на секунду не сомневался, что рано или поздно им заинтересуются лучшие клубы страны. Целеустремленный и застенчивый он во многом напоминал мне сына. Я продолжал оказывать ему всяческую поддержку, выполняя роль отца, которого у него никогда не было. Я искренне переживал за этого мальчишку и был рад стоять у истоков его профессиональной карьеры. В глубине души мне хотелось, чтобы он не повторял сделанных мною ошибок и стал настоящей звездой.
– Я водить не умею. – Вдруг застенчиво сказал он.
– Ты о чем? – Переспросил я, стараясь не сбавлять темп.
– Я про обещанные Виктором Александровичем автомобили. Не знаю как вы, а я не сомневаюсь, что мы пройдем Текстильщик. Как думаете, он сдержит слово?
– А! Ты об этом. Оснований не верить у меня нет. Он человек серьезный. Уважаемый. Обещание погасить долги и повысить зарплаты – сдержал. Думаю, и здесь слово сдержит.
– Здорово! – Его глаза мечтательно засияли. – Я всегда мечтал о машине. А как думаете? Это будет иномарка или жигули? А может москвич?
– Делишь шкуру не убитого медведя?
– Нет. Что вы. Я просто готовлюсь заранее. Вот и говорю, что не умею водить и хотел бы это исправить.
– Андрей! Уже месяц как тебе исполнилось девятнадцать лет. – Сказал я. – В твоем возрасте уже можно было и права получить.
– Права у меня есть. Я водить не умею.
Да уж. Вот тебе особенности местной коррупции. В наше время такого не было! Но что поделать. Не бросать же парня в беде. Надо помочь. Только вот как?
– Так это другое дело. – Воскликнул я, радуясь пришедшей в голову идее. – Здесь проще что-либо придумать. У Субботина есть фольцваген. Можно будет сегодня ночью втихоря удрать с базы и попрактиковать твое вождение. Как раз дороги будут пустыми.
– Это не опасно?
– Риск есть всегда. Тем более с учетом наших драконовских контрактов, по которым напрочь пришлось забыть про сигареты, покер и пиво. Даже Суббота ни капли в рот не берет, чтобы не сталкиваться с загадочным «специальным наказанием». По хорошему надо направить официальный запрос, но кто нам его удовлетворит? Да и как мы будем объяснять? Лучше выползем на улицу под покровом ночи и тихонечко, пока никто не видит, прокатимся до города и обратно. Я тебя всему научу, как родного сына! И будешь ты уверенно козырять перед друзьями на своей первой тачке.
– И перед подругами. –Поправил он меня, стремительно краснея. Как же он, черт возьми, похож на моего сына.
Суббота не сразу согласился на эту авантюру. Ведь нарушение, установленных контрактом жестких правил пугало даже его. Наслышанный про нрав Пегаса он явно не хотел знакомиться с подробностями предусмотренной договором «божьей кары». Пришлось постараться и привести максимум аргументов, чтобы убедить его дать нам автомобиль. Естественно он отказался. Но согласился поехать с нами, чтобы уж и бедокурить, то вместе.
Тихим сапом,в ночи мы завели мотор и выехали за пределы спортивной базы. Поначалу за рулем сидел Суббота. Проехав пару километров, он остановился на обочине и передал руль Суворову. Тот вцепился в него, словно Шумахер. «Полегче, парень.» – Сказал я, раздавая инструкции. «Не торопись, почувствуй сцепление. Сними машину с ручника и плавно нажимай на газ, будто ласкаешь девушку».
Машина вздрогнула и заглохла. «Первый блин комом, попробуй еще.» – подбодрил я его самым непринужденным образом. В зеркале заднего вида мерцал недоверчивый взгляд Субботы, который искренне переживал за целостность своей ласточки. Андрей волновался. По вискам текли капельки пота. Он снова вцепился в руль и, врубив передачу, надавил на газ. Машина дернулась и плавно поехала. Темная дорога освещалась фарами, прокладывая путь вперед. Андрей медленно продвигался по пустынному полотну, не превышая скорости утреннего забега. Постепенно, набираясь уверенности, он добавлял газа. Коробка передачи ходила из фазы в фазу, а парень начинал восполнять водительские пробелы: змейка, заезд в горку, экстренное торможение и даже параллельная парковка. С каждым часом езды он становился смелее. Талантливые люди талантливы во всем.И здесь, за рулем автомобиля он за считанные часы превратился из гадкого утенка в виртуозного драйвера. Даже на сонном лице Субботы растянулась одобрительная улыбка. «Будешь теперь меня пьяного возить, пацан!» – говорил он, завалившись на заднем сиденье. Я гордился своим подопечным. Птенец рос на глазах и, если даже у него не срастется в футболе, то с такими темпами можно податься в гонщики.
У футболиста, как и у водителя, нет права слишком задирать нос. Ведь рано или поздно по нему могут щелкнуть. Как поле берет и оставляет зазнаек вне игры, так и дорога, не зная пощады, может выбросить их на обочину. Так произошло и с Андреем. Молодой, но горячий парень настолько поверил в свои таланты, что прозевал перекресток. Резко повернутый в сторону руль не исправил положения. Одна из фар потухла, в дребезги разбившись о правый бок черного хамера. Джип пострадал не сильно, но скрюченное лицо водителя не скрывало
