Читаем без скачивания Порождения Тьмы - Игорь Марченко

Застыв на маленьком уступе, я даже перестал дышать, напряженно вглядываясь в молочную пелену. Прямо подо мной шевелилась что-то живое и огромное. Неясная масса похожая на амебу медленно колыхалась, словно гигантский пудинг. Налетевший ветерок немного рассеял туман, и я крепче вцепился в скалу. Бесформенная масса, состоящая из одних щупалец, жадно пожирала пойманного "козла" чье мясо мне так не понравилось на вкус. Оплетя трепыхающуюся тушу сотней осклизлых отростков, амеба медленно вгрызалось в толстую шкуру. До меня донеслось лишь урчание и жалобные вопли жертвы. Сжав от напряжения зубы и стараясь не шуметь, я медленно пополз дальше. Если хоть один камешек или звук меня выдадут, за мою жизнь никто не даст и ломаной копейки. Эта зверюга приспособлена передвигаться по вертикальным поверхностям, а длина ее щупальцев такова, что через пару метров я буду в пределах их досягаемости. Прилагая невероятные усилия, я все-таки миновал опасный участок и вздохнул лишь тогда, когда оставил тварь далеко позади. Впереди появилась едва заметная лавовая дорожка, а в тени нависающей скалы застыл в напряженном ожидании один из вердри-охотников. Меня он пока не видел, потому что стоял ко мне спиной и что-то внимательно разглядывал со скалы, поэтому не заметил, как я оказался позади него. Одной рукой я зажал ему рот, а другой выхватил из его ножен изогнутый костяной кинжал и ударил им под лопатку. Это, оказалось, сделать не так просто – все вердри имели твердые костяные шипы на теле. Я думал одного удара будет достаточно, но оказалось что анатомия дедра куда сложнее человеческой. Мне потребовалось всадить ему в спину клинок как минимум раз двадцать, прежде чем тело перестало вырываться и тихо осело на землю. Сила этого создания и его живучесть вызывали удивление. Лишь после этого я заметил на своих руках дюжину кровоточащих царапин.

Вытерев нож об одежду трупа, я оттащил его в тень скалы и приступил к осмотру.

– Ничего личного, – проворчал я вместо заупокойной и быстро стал обшаривать бездыханное тело. На мою удачу этот тип оказался ценной добычей. Теплые унты из шкур. Плотная куртка из кожи и широкий пояс с небольшими карманами отлично дополнили мою экипировку. Охотник оказался зажиточный. При нем оказался целый арсенал из металлических дротиков, коротких ножей и телескопическое копье с острейшим шестигранным наконечником. Копье было около сорока сантиметров. Зато если нажать на кристалл в центре оно выдвигалось на метр. У покойника в сумке нашелся даже сухой поек по вкусу напоминающий зачерствевшее печенье. Под действием слюны оно размягчалось и становилось мягким как влажное тесто. Лишь после этого его можно было безопасно есть, не опасаясь за сохранность своих зубов.

Товарищи убитого не заставили себя долго ждать. Едва я успел скинуть тело в пропасть, как почувствовал внезапное напряжение. Из тумана бесшумно появилась группа существ. Смешно задирая вверх скошенные носы и рогатые лбы, они словно принюхивались к чему-то. Вожак на том месте, где я прикончил охотника, медленно опустился на четвереньки и быстро лизнул почти уже свернувшуюся кровь. Ковыряя длинным когтем, следы на земле, он обеспокоено осмотрелся по сторонам. Все это время я прятался в расщелине тремя метрами выше тропы. Крепко сжимая в одной руке копье, а в другой изогнутый нож, я был готов в случае своего обнаружения дать достойный отпор. На узкой скальной тропинке количественное преимущество дедров не играло существенной роли и являлось скорее помехой. Но вожак не учуял меня, а может просто, не решился отвлекаться от выполнения своей первоочередной цели, так как увел отряд прочь от этого места вниз по тропе. Я осторожно направился следом за ними – справедливо рассудив, что кому-кому, а им точно ведомы пути в этом лабиринте. Бродить вслепую я больше не хотел.

Что бы не засветится, я двигался короткими перебежками между укрытиями, пригнувшись как можно ниже к земле. Иногда замирая на месте и наблюдая за местностью в надежде первым увидеть движение, я чуть не прозевал отряд, остановившийся на привал. Вокруг виднелись густые пучки растений похожие на чеснок, но высотой с человека и покрытые мхом древние машины неизвестного назначения. За одной из самых массивных – высотой с двухэтажный дом с огромными гусеницами и колесами – притаились наблюдатели охотников. Так вышло, что я находился по другую от них сторону и поэтому не сразу увидел их. Медленно двигая челюстями, вердри молча пожирали сырое мясо. Только когда один из них поднял с земли отрезанную руку своего соплеменника, я сообразил что набрел на другой отряд не связанный с тем, что я встретил в горах. Эти трое были значительно ниже ростом, коренастые, с грязными космами и сложным рисунком, выведенным кровью поверх бледной, бугристой кожи в шрамах. Эти особи являлись счастливыми обладателями луков из пожелтевших костей и жил. Вгрызаясь ножами в брюхо мертвого соплеменника, они временно отложили свое грозное метательное оружие в сторону, проявив удивительную беспечность. Этим просчетом грех было не воспользоваться.

Облизнув пересохшие губы, я с горящими глазами тихо чтобы меня не услышали, полез на крышу машины. Дав себе страшную клятву, во что бы то ни стало завладеть одним из этих луков, я позабыл про всякую осторожность. Держа в руках ножи, я медленно полз на животе по гладкой поверхности крыши – удивительно, но за пролетевшие тысячелетия металл оставался как новенький. Дедры не подозревая об уготованной им участи, неспешно продолжали трапезу. Я свалился им на головы в тот самый момент, когда между ними разгорелся спор за право сожрать оставшуюся ногу трупа. Всем весом упав на хрустнувшую спину взвывшего от боли главаря и постаравшись не задеть его шипы, ловко сломал ему шею, а вслед кинувшемуся бежать подручному изо всех сил метнул в спину телескопическое копье. Оно с легкостью пробило слой одежды, плоть и вылезло острым жалом из его груди в облаке кровавых брызг. Пробежав еще несколько шагов, вердри грузно опустился в траву и словно присел на минуту передохнуть – повис грудью на древке копья. Барахтающийся в траве третий воин прилагал немыслимые усилия, чтобы сбросить меня со своей спины. Держась окровавленными руками за его загривок, я схватил его пятерней за волосы, оттянул голову вверх, а к бледному, словно брюхо глубоководной рыбы горлу приставил острие ножа. Одно движение руки и из разреза на землю хлынул мощный поток крови. Резать глотки на войне мне приходилось и раньше, правда, очень давно. Обычно это лишь поначалу внушает ужас и отвращение, а потом не вызывает никаких эмоций. Наверное, это один из самых гуманных способом отправки врага на тот свет. Пуля, при всей своей эффективности попадая в тело, несла вместе с собой невыносимые страдания. Трудно представить себе ее действие, если ты ни разу не испытывал ранения. С ножом все намного проще. Чик. И кратковременная острая боль быстро сменяется сонной истомой, пока постепенно вытекающая кровь не убьет жертву гуманно и почти безболезненно.

Тщательно отерев лезвие об одежду трупа, я с брезгливостью отодвинул ногой останки их ужасного "ужина". При ближайшем осмотре выяснилось, что труп недоеденного бедолаги принадлежал не дедру, как я решил вначале, а беллатрианцу. Кровь еще не успела свернуться, что означало, что я очень близок к группе Сайруса. Для пробы, натянув тетиву трофейного лука, в целом остался доволен ценным трофеем. Выбрав в качестве мишени мертвеца с копьем в спине, я выбрал длинную стрелу с алым оперением и выстрелил навскидку, почти не целясь. Щелкнувшая тетива отправила стрелу в короткий полет. Миг и она скрылась где-то в тумане. Чертыхнувшись, я выхватил из колчана вторую стрелу. Сделав необходимую поправку на ветер, отправил ее вслед за первой. На этот раз она угодила точно в цель – в затылок трупа.

–"Так не пойдет", – подумал я. – "Целился в спину, а попал в затылок. Не дело".

Подивившись пробивной силе стрелы – она почти навылет пробила голову – с трудом высвободил из мертвого тела свое копье. Не теряя время даром, быстро углубился в непроходимые местные заросли, пока на меня никто не наткнулся. Глубокие следы магнитных подошв в мягком перегное, яснее слов указывали направление, куда ушли кванторы.

С высоты скал долина выглядела не такой большой, как мне казалось поначалу. На деле темные сумерки сменялись непроглядной тьмой ночи, а сверкающий мертвенными огнями командный модуль на горизонте не становился ближе. Небольшие рощи сменились непроходимым лесом и зловонными болотами, кишащими разными гадами. Защищаясь от местного зверья, где силой, а где бесславным бегством, я с молчаливым упрямством прорубал себе просеку сквозь густую растительность. В этом месте оказалось множество поселений и каких-то оборудованных сторожевыми вышками объектов обнесенных частоколом из обработанных бревен и камней. Обычно в роли религиозных монументов выступали уродливые статуи странных существ или оплывшие от времени шестигранные капища, куда местные приносили кровавые подношения. Я не стал бы к ним и близко подходить, если бы неожиданно для себя не увидел хорошо знакомую долговязую фигуру. Лишний раз, подивившись живучести Хило и невольно задумавшись о судьбе упорно сводящей меня с ним, решил, что оставлять в беде даже такого ненадежного друга и в половину не так жестоко как позволить дикарям его съесть. После этого у них как пить дать начнется сильнейшее расстройства желудка.