Читаем без скачивания Оборотная сторона правды (СИ) - Торн Дженн Мари

Мне пришлось отвести взгляд. Я хотела знать правду и жадно ловила каждое слово, хоть мне и было обидно за Мэг. Если уж выбирать, мы бы все хотели родиться в любви, правда? Но сейчас сидеть здесь и слушать это было ужасно. Слишком много откровений, даже для меня.

— Это не оправдание, — сразу пояснил он. — И было бы ложью сказать, что на этом всё. Правда в том, что я воспользовался положением. Мне было тридцать. А твоя мама тогда была ещё совсем ребёнком.

Я посмотрела на него, собираясь возразить, но его брови были высоко подняты:

— Она была всего на пару лет старше тебя сейчас, Кейт.

— Ладно, — признала я. — Это немного кринж.

Он рассмеялся. Но быстро сдулся.

— Я стыдился всей этой истории. Стыдился её. Я отвернулся от неё, а она решила жить дальше, и я больше не искал с ней встречи. Конечно, это было необходимо, чтобы сохранить брак, но… — он указал на меня, и я кивнула, понимая. — Кем бы я ни был до этого, того человека уже нет. Я говорил себе, что прежний я был слабаком. Он оступился: не сдержал своих обещаний, и даже хуже того — он предал свои цели и идеалы, над которыми столько работал. Я говорил себе, что теперь буду двигаться только вперёд, делая то, что нужно для цели, не отвлекаясь по сторонам. Но знаешь что? — он резко выдохнул. — Я не шёл к цели, не следовал идеалам. Я просто побеждал.

Его голос был полон горечи. Он заламывал руки, как будто рвал себя на части. Я взяла его за руку, чтобы остановить.

— Ты сделал много хорошего для людей, — сказала я. — Я видела это своими глазами. Тебе не всё равно, ты искренне заботишься о них — и этим могут похвастаться далеко немногие.

В том, как он смотрел на наши ладони, было что-то болезненное, словно он позволил себе надеяться, позволил себе чувствовать впервые за долгое время.

— Ты не представляешь, как с тобой сложно, Кейт, — сказал он, и я попыталась отстраниться, но он удержал за руку. — Не из-за тебя. Ты была идеальной. Ты всё ещё идеальная. Умная, добрая, смелая. Но ты очень напоминаешь мне… — он не смог договорить.

В горле пересохло. Я сглотнула.

— Её.

— Нет, — он моргнул. — Меня. Того, кем я когда-то был. Того, кто всегда боролся за друзей, даже когда это было рискованно. Кто ставил чужие интересы превыше своих. Того, кто… — он издал горький смешок. — Кто наделал много ошибок.

Я покраснела, но губы всё же дёрнулись в улыбке.

— Это немного похоже на меня.

— Это очень похоже на меня. Я не был готов посмотреть на себя со стороны, но теперь вижу. И я хочу, чтобы ты это знала.

Я задумалась на секунду. Было ещё кое-что, что мне нужно было спросить.

— В том интервью с Шоной Уэллс… — я поджала губы, смутившись своего признания, что я смотрела его. Он кивнул, подбадривая. — Мэг сказала, что накануне первой кампании вы пытались завести ребёнка?

Я не стала договаривать, но очень ярко вспомнила. В интервью они говорили, что у них ничего не получалось. Они посчитали, что тогда просто ещё не пришло время, потому что волею судьбы сначала должна была родиться я. Это один из многих фрагментов интервью, который я пересматривала снова и снова: отчасти, чтобы понять, что они хотели этим сказать, и отчасти, чтобы провести больше времени с Куперами, даже если они были всего лишь картинкой на экране.

— Это всё правда, — выражение сенатора дало понять, что он отвечает на невысказанный вопрос. — Мы много об этом говорили. И, знаешь, я бы хотел, чтобы твоя мама была ещё жива. Это несправедливо по отношению к ней. Но мы с Мэг чувствуем, будто ты с самого начала должна была быть частью нашей семьи. Даже после рождения Грейс и Габриэля… В каком-то смысле мы всегда ждали тебя. И вот как оно всё оказалось. Теперь же… — он набрал в лёгкие воздуха. — Нам понадобилось время, чтобы взглянуть на вещи таким образом. Пережить шок. Когда мы впервые узнали о тебе, то не могли мыслить ясно. По крайней мере, я не мог.

По его глазам я поняла, что он извиняется. Значит, Нэнси сказала правду. Он хотел замять эту историю. И теперь стыдился этого.

Возможно, он запаниковал тогда в июне. Возможно, это всё было слишком для него, и поэтому он, отключив чувства, обратился к политической стратегии, пока Нэнси не вразумила его. Честно говоря, я и сама думала, что он будет отрицать до последнего. Для меня стало огромным шоком приглашение в Вашингтон.

Теперь я знаю правду. Сердце сенатора было не на месте, мысли в раздрае. Ну и что? Я вижу, какой он сейчас. Человек, сидящий передо мной.

Мои пальцы дрожали, поэтому я спрятала их под коленями.

— В интервью ты также сказал, что быть отцом важнее, чем быть президентом.

Я надеялась, что это не прозвучало упрёком. Я больше ни в чём его не обвиняю.

— Я говорил правду. Но… Сейчас я понимаю это намного лучше. Надеюсь, когда-нибудь я смогу извиниться перед тобой так, как ты это заслуживаешь. И надеюсь, что ты дашь мне на это шанс.

— Ну… — я вскинула брови. — Я знаю, с чего можно было бы начать.

Он увидел, как я повеселела, и улыбнулся.

— Прости меня, Кейт.

Он смотрел меня — грустный, взволнованный и полный надежды.

— Ты правильно сказал, — после долгой паузы ответила я.

Он растерянно наклонил голову. Я сделала вдох.

— Что бы ни случилось, с нами всё будет в порядке.

Он просиял, сжал мои ладони и встал, протянув мне руку.

— Через двадцать минут мне нужно быть в аэропорту. Все уже ждут тебя на самолёте — Гейб, Грейси, Мэг. Ты поедешь со мной? — он убрал руки в карманы брюк и нервно перекатился с носка на пятку. — Я хочу, чтобы в день голосования ты была с нами, Кейт. Мне нужно, чтобы моя семья была рядом. Вся моя семья.

В моей голове пронеслись новости о том, как проходили выборы в прошлые годы. Как правило, устраивались торжественные мероприятия, а значит, мне нужно платье. Моё сердце забилось быстрее от одной мысли.

— Что мне взять с собой? — спросила я.

Он улыбнулся.

— Всё.

Глава 37

Вторник, 4 ноября

День голосования

Когда я проснулась в домике на ферме Куперов… нет, неправильно — в нашем фермерском домике в Массачусетсе, у меня ушло несколько секунд на осознание, где я, как я сюда попала, какой сейчас день и почему Грейс сидит на моей кровати.

— Доброе утро, — сказала она и перегнулась через матрас, чтобы заключить меня в крепкие объятья.

Я глянула через её плечо, чтобы проверить висящий чехол. Платье на месте.

Грейс пробормотала мне в плечо.

— Ты всё ещё здесь.

Я немного отстранилась, чтобы заглянуть в её испуганные глаза.

— Ну конечно, я здесь.

Лицо Грейс потемнело, и меня охватило чувство вины. Она хотела убедиться, что я не сбежала посреди ночи. Последний раз, когда мы ночевали под одной крышей и она пошла спать, утром меня уже не было. Как я могла заставить её пройти через такое?

— Мне иногда снятся кошмары, — заговорила она, дёргая за торчащую нитку в моём одеяле. — Вернее, один и тот же, но часто. Папа идёт на работу, а я смотрю ему вслед. Иногда он идёт пешком, иногда едет на машине. А затем он исчезает, и никто не может его найти. Мы ищем, ищем, но…

— Это то, что случилось со мной?

Она кивнула.

— Я не всегда хорошо вела себя с тобой, но тогда мне показалось, что ты больше не хочешь быть моей сестрой.

Я почувствовала, как слёзы обожгли глаза. Грейс, увидев меня плачущей, тоже начала рыдать.

— Нет, Грейси, — я сжала её ладони. — Это было не из-за тебя. Ты лучшая.

Она с сомнением взглянула на меня.

— Смотри, — я достала из-за воротника пижамы подвеску с маленькой звёздочкой, которую она подарила мне на день рождения. Её глаза распахнулись. — Я носила её каждый день, пока меня не было. Она напоминала мне о моей маленькой сестрёнке. И спасала меня от одиночества.

— Но ты ведь больше никуда не уйдёшь?

— Нет, — я взяла её за мизинчик, давая обещание. — Я остаюсь.