Читаем без скачивания Белый вождь - Томас Майн Рид

И, рассмеявшись диким смехом, капитан подвязал саблю, взял пару тяжелых пистолетов и, проверив, хорошо ли укреплены шпоры, вышел во двор.

Глава XLIV

Час свидания

Было одиннадцать часов ночи. Луна уже взошла, но светила еще так низко над горизонтом, что скалы, замыкавшие долину с юга, отбрасывали огромные, во много ярдов, тени на равнину.

В этой тени, у самого подножия плоскогорья, вдоль его каменного края, тщательно укрывался всадник, который не желал быть видимым. С крайней осторожностью двигался он вперед, держась в тени скал; каждый раз, когда ему приходилось проезжать освещенную местность, где был пологий склон, сначала внимательно осмотревшись, он скакал галопом. Если бы он не остерегался посторонних глаз, он не жался бы так к утесам и выбрал бы лучшую дорогу, проходившую неподалеку.

Поравнявшись с городом, в трех милях от него, всадник пришел в раздумье, благоразумно ли ему выехать по прямой дороге, соединявшей Сан-Ильдефонсо с Утесом загубленной девушки. Опасаясь слежки, он продолжал путь вдоль утесов, пока не попал на поперечную дорогу, удобную только для верховой езды, которую, по-видимому, узнал. Уже не задумываясь, он поскакал по этой дороге, вынужденный выйти из защищающей его тени, отбрасываемой скалами, на открытое место.

В свете луны показался прекрасно сложенный молодой человек в костюме скотовода, сидевший на благородном вороном коне, шерсть которого лоснилась под серебряными лунными лучами. Всадника легко было узнать по его высокому росту, по белому цвету кожи и по светлым, густым кудрям, которые выбивались из-под широких полей сомбреро.

Это был Карлос, охотник на бизонов, а большая, похожая на волка собака, бежавшая следом и до этого не видная в тени, – его верный пес Бизон.

Приближаясь к городу, Карлос удвоил бдительность. К счастью, дорога не была открытой: кое-где возвышались отдельные группы деревьев, местами тропа пролегала через заросли кустарника. То тут, то там они выглядели, как заплаты на равнине. Прежде чем въезжать в кусты, Карлос посылал вперед собаку, а выезжая на равнину, зорко осматривал открытое пространство, отделявшее его от следующей группы деревьев, после чего продолжал путь.

Вскоре он достиг предместья города, над стенами которого блестел озаренный луной купол церкви. Всадник смотрел на ближайшую к нему стену. Он узнал этот дом, к нему он и направлялся.

Через несколько минут он распознал за садом террасу дома дона Амбросио. Карлос подъезжал к нему с задней стороны. Он остановился в маленькой рощице, последней в долине. Отсюда до самой речки, замыкавшей сад дона Амбросио, тянулась открытая местность шагов на триста – обширный луг, принадлежавший богатому рудокопу, где обычно паслись его лошади. Для облегчения перегона лошадей был построен грубо сколоченный мост, начинающийся за оградой сада. Но был там и другой, более легкий и щегольской мостик, соединявший оба берега – луг и сад, предназначавшийся только для пешеходов. Через него переходила Каталина, когда отправлялась гулять по лугу на другом берегу реки. Впрочем, едва ли кто-то, кроме молодой сеньориты, пользовался этим мостом, на середине которого была решетчатая калитка, запиравшаяся на ключ, чтобы кто-то любопытный не возжелал забраться внутрь сада.

От места, где Карлос остановился, до мостика было ярдов триста и в темноте его бы трудно было увидеть. Но при свете луны охотник рассмотрел на мостике калитку, окрашенную светлым цветом. Река не была видна ему за высоким берегом, а сам сад скрывался за серебристыми тополями и китайскими деревьями.

Сойдя на землю в роще, Карлос отвел своего коня в самую густую тень деревьев и оставил его не привязанным, только замотав за переднюю луку поводья, чтоб они не болтались и не волочились по земле. Мы уже видели, что благородное животное привыкло оставаться без привязи, на свободе. Карлос вышел на опушку и устремил взгляд на садовый мостик. Уже не в первый раз приходил он на это место, но никогда еще не ощущал такого сильного душевного волнения, как сейчас. Это было решающее свидание, он собирался поговорить с любимой девушкой откровенно и сделать ей предложение. Примет ли она его? Или откажет? От этого могло зависеть все его будущее, его судьба. Сердце его билось с такой силой, что он четко слышал его удары.

Глубокая тишина царила в Сан-Ильдефонсо. Все его жители давно спали, все огни в домах были погашены, а дома наглухо заперты. На улицах виднелось только несколько ночных стражей (serenos), закутанных в темные плащи; они дремали на лавках у ворот, держа в руках длинные алебарды, а возле них на тротуаре стояли их фонари.

Тихо было и в жилище дона Амбросио. Заперев накрепко ворота, привратник удалился в свою сторожку. Все обитатели дома должны уже быть дома и, скорее всего, спать. Однако слабый свет пробивался сквозь плотно задернутые шелковые занавеси из-за одной стеклянной двери и отражался на каменных плитах мощеного двора. Свет этот шел из комнаты Каталины.

Вдруг в этой тишине раздался гулкий звук колокола: это церковные часы пробили полночь. С последним ударом колокола свет в комнате вдруг погас, стеклянная дверь тихо отворилась, и плотно закутанная Каталина крадучись вышла, держась самой темной стороны двора. Несмотря на широкий плащ, легко было узнать и ее роскошную талию, и ее грациозную походку, хотя движения ее были скованы, видимо, опасением быть кем-то увиденной. Остановившись перед большой дверью, отделявшей двор от сада, Каталина вытащила ключ и отворила ее, хотя не без затруднения и не без шума. Заржавелый ключ завизжал в замке, так что Каталина не могла не вздрогнуть и даже возвратилась назад с целью убедиться, не увидел ли или не услышал ли ее кто-нибудь, и, стоя в темном проходе, осмотрела с беспокойством двор. Ей показалось, что, пока она проходила по аллее к садовым воротам, хлопнула одна из дверей, выходивших во двор. Она осмотрела их по очереди одну за другой, но все были заперты, в том числе ее собственная, в которой она два раза повернула ключ. Но так как сомнения закрались в голову молодой девушки, она, взволнованная, не могла отрешиться от некоторого страха.

Она вошла в сад и, стараясь скрываться в тени деревьев и кустов, отправилась прямо на другой конец сада. Остановившись здесь, она сквозь стволы деревьев внимательно вглядывалась в открытое пространство. Она видела только темную массу небольшой рощи, где теперь был Карлос, но в тени и на таком расстоянии невозможно было увидеть человеческой фигуры да еще в темной одежде.

После недолгого наблюдения девушка быстро вышла из рощи и вскоре оказалась на самом высоком месте мостика у решетчатой двери. Здесь она снова остановилась, выпрямилась во весь рост, вынула из-под плаща белый батистовый платок и несколько секунд подержала его над головой.