Читаем без скачивания У.е. Откровенный роман... - Эдуард Тополь

Нет, господа, жить можно! Передайте Станиславу Говорухину: так можно жить…

Впрочем, буквально назавтра я услышал по телевизору и прочел в газетах:

СИБИРСКАЯ ЯЗВА ВО ФЛОРИДЕ!

Во флоридском городе Бока-Ратон зарегистрирован уже третий случай заражения сибирской язвой. Все три пострадавших – сотрудники редакции местной газеты «Зип». Один из них умер. ФБР направило во Флориду около ста агентов и расследует связь вспышки сибирской язвы в США с деятельностью террористов…

А еще через три дня:

СИБИРСКАЯ ЯЗВА ОБНАРУЖЕНА В НЬЮ-ЙОРКЕ!

А 14 октября:

ЭПИДЕМИЯ РАСШИРЯЕТСЯ! ВО ФЛОРИДЕ СИБИРСКОЙ ЯЗВОЙ ЗАРАЗИЛИСЬ СРАЗУ ПЯТЕРО!

A 17 ro:

КОНГРЕСС США ЭВАКУИРОВАН ИЗ-ЗА СИБИРСКОЙ ЯЗВЫ

29 сотрудников сената заразились сибирской язвой!

Споры сибирской язвы были в полученном на адрес сената письме.

И вслед за тем понеслось:

СИБИРСКАЯ ЯЗВА У ПОЧТАЛЬОНОВ В ВАШИНГТОНЕ!

СИБИРСКАЯ ЯЗВА У ПОЧТАЛЬОНА В НЬЮ-ЙОРКЕ!

СИБИРСКАЯ ЯЗВА У ПОЧТАЛЬОНОВ В НЬЮ-ДЖЕРСИ!

СИБИРСКАЯ ЯЗВА ПРИШЛА В КАНЗАС И ИНДИАНУ!

Чем больше американцы бомбили талибов в Афганистане, тем опаснее становилось в США подходить к почтовым ящикам.

Хотя американцы, нужно отдать им должное, храбрились по-прежнему. Во всяком случае, наружно: теперь уже буквально все машины украсились американскими флажками, по улицам Майами, Корал-Гейбл, Сэндвилла и по всем хайвеям и фривеям катили, как на параде, бесконечные вереницы этих трепещущих на ветру звездно-полосатых флажков. И косынки у женщин звездно-полосатые, и майки на мужиках. И на каждом шагу: «Hi!.. How are you?.. Good morning!.. Good afternoon!» – просто паиньки!

А по телевизору с утра до ночи – про то, что Америка воюет не с мусульманами, а только с террористами-экстремистами.

А когда где-то в Техасе и Оклахоме белые подростки избили арабчат и подожгли мечеть, то все телеведущие набросились на эти эксцессы с форсированным возмущением, вытащили на экран лидеров мусульманских общин и открыто, в прямом эфире стали обсуждать положение мусульман в стране, когда она воюет с мусульманским Афганистаном.

– Мы не можем позволить варварам подорвать наши американские принципы равенства всех наций и религий!..

11 октября, в месячник после теракта, телевидение сообщило, что частные пожертвования в фонд помощи жертвам сентябрьского теракта достигли миллиарда долларов и чтобы население перестало сдавать донорскую кровь – ее уже сдали столько, что негде хранить. Буш сказал по телику, что это ответ всем, кто называет американцев бездушными и бездуховными прагматиками. И все дома в США украсились американскими флагами, и мой сосед, приколачивая такой флаг на своем балконе, приветственно помахал мне рукой:

– Доброе утро, сэр!

Я подошел к забору, представился и спросил, когда могу пригласить их на барбекю, то есть на шашлыки по случаю своего новоселья – это, я читал, традиция американских новоселов: при вселении в дом звать на парти всех соседей.

Глен сказал, что лучшее время для такой вечеринки – суббота, где-то в полдень, потому что в воскресенье все в церкви. Но на большое количество гостей я не должен рассчитывать – в этом году Сэндвилл пуст, даже хозяева домов, которые приезжают сюда на зиму ежегодно, теперь не приехали.

Так мы познакомились. Если вы хотите подружиться с соседями, нужно начинать с просьб о советах по домоводству, кулинарии и прочим проблемам вашего быта. Глен сказал, что «FFE» – это последний писк противопожарной охраны: «Full Flame Extinguish», сжатая пламегасительная пена, которую используют в авиации и которая, в случае пожара, под давлением 16 атмосфер молниеносно вылетает из sprinklers – ввинченных в потолки металлических оросителей, настолько крохотных, что я их не заметил при вселении. А после этой пены из торпеды через те же sprinklers в зону пожара подается особый газ hallon, который мгновенно уничтожает кислород и тем самым гасит любые остатки огня. Только, сказал Глен, нужно успеть немедленно покинуть зону пожара, иначе задохнешься…

Я польстил Глену, сказав, что мы в России о таком и не слышали, и затем, с его же помощью, обнаружил в своем гараже передвижную, на колесиках, жаровню для барбекю. А часом позже на его же компьютере и принтере отпечатал формальное приглашение соседям на парти (которое, оказывается, нельзя вручать людям лично, чтобы не ставить их в неудобное положение – вдруг они не смогут или не захотят к вам прийти, – а нужно положить в почтовые ящики, которые стоят тут перед каждым домом на аккуратных стойках).

Затем, под руководством веселой толстушки Сементы, которая сама вызвалась поехать со мной в «Пабликс», супермаркет, я закупил мешок с синтетическим углем, мясо и специальные сардельки для барбекю, а также овощи, всякие приправы, недорогое калифорнийское вино, пиво и кока-колу…

Короче, я закатил совсем нехилую пирушку, на которой гостей и вправду было всего ничего: Глен и Семента Стилшоу с их парализованным сыном в детской коляске и супружеская пара из дома № 4501 – толстенький пенсионер – профессор археологии из Нью-Йоркского университета и его шестидесятилетняя (как шепнула мне Семента), но круто молодящаяся жена – высокая загорелая цапля с кукольным личиком подростка («Еще бы, после стольких подтяжек!» – шепнула мне Семента).

Конечно, речь шла о террористах и о вакцине от сибирской язвы, которой у американцев нет и которую им великодушно предложила Россия. Но вас, конечно, интересует пацан и то, как мне удалось получить его «tissue» – материал для лабораторного анализа на ДНК.

Мальчика звали Ив.

Вблизи, когда родители привезли его в коляске на мой бэк-ярд, то есть во дворик моего дома, он был еще больше похож на своего истинного отца, чем на фотографиях, сделанных телеобъективом моего «Пентакса». В те минуты, когда его лицо оживало, когда он тянулся из коляски к жаровне или надувным шарам, которыми я специально ради него украсил свой бэк-ярд, его темные глаза разом озарялись ярким и будто антрацитным огнем – совсем как у Кожлаева. И личико наполнялось мимикой, и зубки влажно поблескивали за детскими губами, и тело нетерпеливо приподнималось на руках и дергалось вперед, так опасно клонясь из коляски, что мы все инстинктивно бросались к нему, боясь, что он вот-вот вывалится и грохнется оземь. Впрочем, Семента всегда успевала первой – она почти не отходила от его коляски, а если и отходила на несколько шагов, то не спускала с Ива глаз.

Я, конечно, подивился, как остроумно они переделали на американский манер его русское имя, но, естественно, промолчал и вообще деликатно обходил в разговорах его недуг. Однако Семента сама подняла эту тему – наверное, чтобы сразу снять все недомолвки.

– Церебральный паралич бывает наследственный или от родовой травмы, – сказала она. – Я рожала в Нью-Джерси и, наверное, могу судить эту больницу, ведь ни у нас с Гленом, ни у наших родителей никакого паралича нет. Только как вы докажете, что это была родовая травма, если признаки паралича проявляются лишь через несколько месяцев после рождения? Мы заметили, что он плохо сучит ножками, только на пятом месяце, поехали к врачу, а он говорит: у вас ребенок падал с кроватки? Вы его не роняли на пол? Понимаете, какие сволочи? Сразу – на родителей!.. Но мы с Гленом думаем, что Бог все делает с какой-то целью. Он дал нам Ива таким, а не другим, чтобы укрепить нашу любовь. Правда, дорогой?

– Конечно! – И Глен обнял Сементу за плечи. – Я никогда не думал, что моя Семента такой герой! Знаете, она дочка очень богатых финансистов в Лос-Анжелесе и была, что называется, белоручка из золотой молодежи. И вот, представьте, эта принцесса из Калифорнии ради Ива пошла в детский инвалидный центр самой простой нянькой – только чтобы весь день быть рядом с нашим малышом. Моя дорогая, я тебя обожаю! – И Глен открыто, при всех поцеловал жену в губы.

Цапля-профессорша похлопала в ладоши, а профессор спросил:

– Сколько лет вы женаты?

– Девять, – ответила Семента. – Знаете, мы так старались сделать ребенка – пять лет! И когда у нас наконец получилось, были так счастливы! Мы и сейчас очень счастливы!.. Ив, ты упадешь! Родной мой, ты же не сможешь прожевать это мясо, я дам тебе сардельку… Знаете, он весь в Глена – такой непоседа, все время рвется из коляски, хочет ходить! И уже научился сам отстегивать эти ремешки, у него очень сильные руки! Если не уследить, падает на пол, разбивает себе то нос, то лоб… Вот, дорогой, попробуй этот кусочек… А дать тебе шарик? Смотри, какой красивый шар! Красный…

Но малыш, не сумев вырваться из коляски, уже потерял интерес ко всему, даже к цветным надувным шарам, и безвольно уронил голову на плечо, и обвис фигуркой, и с тупой покорностью судьбе глядел в землю потускневшими глазами.

Я смотрел на Глена и Сементу – как они стоят, обнявшись, над коляской мальчика – и пытался представить себе их жизнь до того, как они сгоняли в Россию за этим Ваней, и после, когда привезли его, крошечного, в Ричборо, а через пару месяцев обнаружили у него церебральный паралич. Впрочем, все, что происходит с ними после появления этого Ива, представить, пожалуй, можно…