Читаем без скачивания Колдовской час - Хлоя Нейл

— Добро пожаловать, — сказала она, не поднимая головы. — Не стесняйтесь все рассматривать или дайте мне знать, если я могу вам чем-то помочь. Завтра у нас назначены сеансы гадания по руке, но, боюсь, сегодня никого не осталось.

Она подняла голову, и ее глаза расширились.

— Ну и ну, — произнесла она со смешком и отложила совок. — Не вас я ожидала увидеть сегодня вечером. Коннор Киин и Элиза Салливан. Я видела вас по телевизору, экрану, — сказала она. — Что привело вас в нашу маленькую заводь?

— Семья, — все, что ответил Коннор. — А кто ты?

— Я Палома, — ответила она и начала завинчивать крошечные крышечки на маленькие баночки. — У нас нет крови, но имеется хороший чайный гриб.

— На самом деле мы здесь только ради информации, — сказал он.

— Информации? О чем?

— Начнем с того, почему колдунья обосновалась в магазине в глуши.

Она вздрогнула, перевела взгляд на меня, и в этом взгляде было гораздо меньше радушия.

— Эй, — произнесла она. — Я была бы признательна, если бы вы не раскрывали меня.

— Ты не рассказываешь людям, что ты колдунья? — спросила я.

— Нет, и вам не следует грубить по этому поводу. Это вам не Чикаго, и есть много причин не рассказывать об этом людям, например, дискриминация. Люди могут считать меня чудаковатой, но они думают, что я человек.

— Справедливо, — произнесла я.

— Орден знает, что ты здесь? — спросил Коннор.

Ее и без того розовые щеки залились румянцем.

— Я не практикую, поэтому мне не нужно регистрироваться. Я веду законный бизнес, ориентированный на нужны людей, поэтому либо скажите мне, чего вы хотите, либо уходите.

Наши вопросы были каверзными, но не грубыми. Поэтому они не объясняли внезапную нервозность или эмоциональные протесты.

— Нам просто нужна информация, — сказал Коннор. — О том, что ты продала Зейну Уильямсу.

Она поджала губы.

— Если он жалуется на цену, то мы ее обговаривали, и он сказал, что все в порядке. Срок возврата уже истек, и мы не возвращаем деньги. — Она указала на табличку рядом с кассой. Она действительно гласила: «ДЕНЬГИ НЕ ВОЗВРАЩАЮТСЯ».

— Нам плевать на возврат денег. Ты видела его в последние несколько дней?

— Зейна? Нет. С чего бы? Я знаю, что в Чикаго Суперы — одна большая семья, но Суперы здесь не тусуются вместе. Мы держим нашу магию при себе, и у меня нет ничего общего с кланом.

Прозвенел колокольчик на двери, и мы все оглянулись. Четыре человека — все женщины, на одной из них была белая лента с надписью «Невеста». Все они хихикали и сразу же начали рыться в товарах.

— Девичник, — сказала Палома. — Как раз то, что мне нужно.

— Что купил Зейн? — спросила я.

— Почему вы…

— Палома, — произнесла я, перегнувшись через прилавок, — давай я все упрощу: мы пытаемся найти Зейна. Мы ищем информацию, которая поможет его найти, чтобы мы все смогли заняться своими делами, понимаешь? Чем быстрее мы это сделаем, тем меньше у этих девушек шанс понять, кто мы такие, и задаться вопросом, что мы здесь делаем. Так, может, закончим уже с вопросами?

Ее глаза расширились.

— Ладно. Я просто… у меня здесь бывает не так много неместных. Или людей, пытающихся меня допросить. Он купил жеоду.

— Жеоду, — тихо произнес Коннор. — Он потратил четыреста долларов на камень?

— Это был просто великолепный камень, — пробормотала она. — И было еще несколько принадлежностей. — Она закрыла глаза. — Он купил немного воска и медную печать, эфирные масла, кварцевый кристалл.

Ни при каких обстоятельствах Зейн Уильямс, чью комнату мы обыскали, не мог запечатывать конверты вычурным воском.

— Он купил что-нибудь магическое?

На этот раз с ее лица сошел весь румянец.

— Говорите потише. Я не торгую здесь настоящей магией.

— Они это знают? — поинтересовалась я, указывая на девиц с вечеринки.

— Люди верят в то, во что хотят верить. Продажа чар без лицензии незаконна. — Она понизила голос. — Я даже не продаю обереги или гримуары, потому что не хочу иметь проблем с Орденом.

В дополнение к языку ее тела и нервной магии, тот факт, что она не смотрела мне в глаза, говорил о том, что она лжет.

«Я подыграю. Пока что».

— Зачем Зейну понадобилась жеода? Судя по тому, что мы слышали, он не очень-то купается в деньгах.

— Не знаю, — тихо ответила она. — Может, ему понравился внешний вид. И он захотел разнообразить свой декор.

— Палома, — произнес Коннор, перегнувшись через прилавок, — Лорен Оуэнс мертв. И мы думаем, что человек, убивший его, также напал на Карли Стоун и попытался напасть на нас. Мы считаем, что в этом замешаны Зейн и несколько его друзей. Так что, если у тебя есть информация, которая поможет нам их найти, она нам нужна. Сейчас же.

— Я не знаю, — снова ответила она, на этот раз защищаясь. — Но я думаю, что Зейн надеялся ее продать — отколоть кристаллы и выдать их за драгоценные аметисты.

Зейн никак не мог быть настолько организованным. И я не могла себе представить, что кто-то будет настолько глуп, чтобы купить у него фальшивые драгоценные камни. Кто мог ему настолько доверять, чтобы это сделать?

— Почему ты так думаешь? — спросил Коннор.

— Он спросил о камнях, не могла бы я их вытащить. Я ответила, что он, вероятно, мог бы их отколоть, но зачем ему это нужно, ведь это разрушит жеоду.

— Ты знаешь, где он планировал совершить эту потенциальную продажу? — спросил Коннор.

— Нет. Я даже не знаю, собирался ли он это сделать. Когда уходил, он был очень взвинчен, но с тех пор я с ним не разговаривала.

* * *

После этого заявления мы оставили ее, чтобы она могла заняться своим девичником.

— Она лгала, — произнес Коннор, глядя в светящееся окно.

— О, по полной, — согласилась я. — Она придумала историю о жеоде. Не то, чтобы я сомневалась, что Зейн мог бы провернуть такую аферу, но он недостаточно организован, чтобы это сделать.

— И о медной печати, — сказал Коннор, качая головой. — Ведь у него так много чудесной корреспонденции, о которой нужно позаботиться.

— Правда? — я оглянулась. — В воздухе витает магия, но она слабая. Думаю, она продала им что-то магическое. Оберег, заклинание, амулет, зелье, нечто, что способствовало тому, что сейчас происходит. Она может не знать, для чего оно было — или не хочет знать. Но она в этом замешана.

— Нам нужно, чтобы она рассказала правду.

— Мы не можем заставить ее говорить.

Он лишь посмотрел на меня, его глаза блеснули.

— Мы не можем законно заставить ее говорить, — поправилась я. — Если она единственная колдунья