Читаем без скачивания Время войны - Станислав Сергеев

Мы разбили имеющиеся в наличии вертолеты на две группы по одному МИ-28Н, являющемуся главной ударной силой, и двумя МИ-24 в качестве средств огневой поддержки. Для усиления ударных вертолетных групп были выделены два специальных ночных бомбардировочных полка, укомплектованных оборудованными радиостанциями и приборами ночного видения, самолетами, и несколько обычных бомбардировочных авиационных полков, куда свели лучшие экипажи и самые надежные машины. Все понимали, что удар должен быть неожиданным и максимально эффективным, и надо было так дать по зубам, чтоб фашисты кровью умылись и надолго запомнили, а пуганых и битых потом будет проще добивать.

Когда начались сумерки, линию фронта пересекли ударные вертолетные группы и направились к своим целям, несколько раз имитируя посадки в тылу противника и высадку разведгрупп, чтоб ввести в заблуждение немецких наблюдателей. Подойдя на бреющем полете к указанному рубежу, вперед выдвигался ночной охотник МИ-28Н и, чуть приподнявшись над кромкой леса, как в тире, с дистанции около километра, расстреливал короткими очередями из пушек зенитные батареи, прикрывающие стоянки немецких самолетов. Потом к веселью присоединялась уже пара МИ-24 с их пушками, НАРами и канистрами с напалмом на подвесках. Пара минут кружения над аэродромом трех винтокрылых мясников — и все вокруг горит и взрывается, а тут как раз подходят бомбардировщики первой волны и как на учениях вываливают на подсвеченный пожарами аэродром сотни авиабомб, превращая стоящие самолеты с крестами в огромные костры, перерывая взлетно-посадочную полосу множеством воронок. Двадцать минут, и вертолеты уходят к следующей цели, куда должна была подойти следующая, вторая волна наших бомбардировщиков. Оставив после себя море огня, самолеты первой волны, освободив бомбовые отсеки и подвески от смертельного груза, возвращались на свои аэродромы для дозаправки и загрузки авиабомб и канистр с напалмом.

За ночь на аэродромах противника было уничтожено более двухсот самолетов, к тому же сожжены склады горючего, боеприпасов и, главное, нанесены серьезные потери среди высококвалифицированного персонала аэродромов и элитного летного состава, который немецкое командование собрало со всех фронтов для генерального наступления. Уничтожение немецких специалистов было не менее важной задачей, нежели расстрел самолетов на стоянках, и это было четко вбито в головы летчиков, поэтому лесные массивы, где по данным разведки располагались жилые помещения немцев, методично обрабатывались бомбами объемного взрыва, от которых не защищали даже блиндажи в несколько накатов. Адские боеприпасы оставляли после себя большие выжженные проплешины, в которых погибал цвет немецкой авиации.

Поднятые в воздух бомбардировщики, переделанные в высотные постановщики помех, полностью задавили радиосвязь в районах действия вертолетных ударных групп, а заранее выброшенные группы ОСНАЗа и армейской разведки по возможности вывели из строя большую часть проводной связи противника. Наутро, когда по всему фронту заговорила советская артиллерия, в тылу немцев уже царила настоящая паника: волны краснозвездных штурмовиков практически безнаказанно засыпали застывшие в снегу колонны немецкой техники тысячами ПТАБ, уничтожая средства ПВО и давая возможность после себя отрабатывать по целям более тихоходным бомбардировщикам СБ и ТБ-3, которые уже как последний аргумент добивали оглушенные и деморализованные части тяжелыми бомбами, оставляющими после себя огромные воронки и кучи искорёженного и обгоревшего железа. Что происходит, никто понять не мог — связи даже с соседями не было, в радиоприемниках слышны помехи, и немецкие командиры оказались сейчас в таком же катастрофическом положении, как части Красной Армии несколько месяцев назад.

Полковник Лукичев, как дирижер-виртуоз в тени Судоплатова, официально являющегося руководителем операции по дезинформации и разведывательно-диверсионным действиям во время зимнего контрнаступления под Москвой, разыгрывал одну из крупнейших спецопераций Великой Отечественной войны, которая потом вошла в учебники и пособия как пример четкой организации, многоуровневого планирования и, главное, мастерского исполнения. Синхронность действий разведывательно-диверсионных групп, уничтожающих тыловые подразделения, склады боеприпасов, и наводимой авиации, которая громила крупные железнодорожные узлы, базы снабжения и особо упорные узлы обороны, заслуживала особого внимания и без повальной радиофикации достигнута не могла быть. Для обеспечения системы связи на больших высотах в сопровождении истребителей охраны висели тяжелые бомбардировщики, переделанные в воздушные командные пункты, также выполняющие функции радиоретрансляторов. Но нанесенные удары по тылам противника силами ОСНАЗа НКВД и армейской разведки, поддерживаемой авиацией, были только началом большего глобального плана, и на фоне бардака и паники в тылу противника началось общее наступление Калининского, Западного, Брянского фронтов.

Переброшенные по воздуху группы ОСНАЗа, вооруженные гранатометами, перекрывали дороги и проводили чуть ли не глобальное минирование путей отступления подвижных соединений противника. Опираясь на маяк, расположенный в Вяземском котле, к началу наступления туда были переброшены десять свежих дивизий, целые составы боеприпасов, продуктов, горючего, была проведена ротация личного состава. По особому распоряжению с залитого кровью советских воинов пятачка были вывезены практически все раненые и мирное население. На 16 декабря 1941 года Вяземская группировка представляла внушительную силу, способную решать стратегические задачи в тылу противника. Получив сигнал, основные части совершили рывок и перекрыли Смоленское шоссе, тем самым нарушив систему снабжения наступающих под Москвой немецких войск. При этом по тылам противника были нанесены несколько рейдовых ударов, в которых основной упор делался на две конно-механизированные группы. Они совершили прорыв из лесов и перекрыли Смоленскую трассу и, дождавшись подхода линейных частей, двинулись дальше в рейд по тылам противника с целью освобождения концентрационных лагерей, где содержались тысячи пленных советских граждан.

Закончив переброску войск под Вязьму, вертолетная группа перенесла маяк севернее, в район Ржева. Группы ОСНАЗа НКВД заранее уже были переправлены в тот район для подготовки плацдарма, и переброшенные им в помощь два батальона 214-й воздушно-десантной бригады позволили закрепиться и, запустив маяк, начать переброску войск через нашу систему. Всего за сутки в район Ржева было отправлено четыре полнокровные сибирские дивизии, и уже к утру, когда началось основное наступление, импровизированный десант нанес серию весьма ощутимых ударов по тыловым коммуникациям противника и попытался с ходу взять Ржев, где располагался штаб 9-й полевой армии. На улицах города завязались тяжелые уличные бои. Учитывая, что нашим дивизиям в основном противостояли с трудом собранные тыловые подразделения и части, обеспечивающие порядок на оккупированных территориях, в течение двух суток рейдовая ударная группа сумела нанести противнику существенный урон и полностью нарушить систему снабжения 9-й полевой армии Вермахта, но город освобожден не был. Поэтому Ставка приняла решение не втягиваться окончательно в уличные бои, и часть переброшенной через портал группы вышла из города и двинулась в сторону Мологино на соединение с частями 22-й армии. В условиях мощного удара со стороны Калининского фронта появление в тылу армии мобильной и боеспособной группировки русских ввело немецкое командование в ступор и привело к частичной потере управления войсками. Тылы превратились в невообразимую кашу из разных частей, которые со временем под непрерывными бомбежками советской авиации стали откатываться в сторону Ржева, где немецкое командование попыталось организовать устойчивую оборону.