Читаем без скачивания Бокс Э. Смерть — штука тонкая. Фиш Р. Л. Афера Хавьера. Макгиверн У. Экстренный выпуск - Гор Видал

— Нам это ясно так же, как тебе, — усмехнулся Вильсон. — Я займусь кухней — только что вспомнил, что мы сегодня не ели.

— Ордер — не санкция на мародерство, — с улыбкой напомнил ему да Силва и кивнул: — Ладно, бери кухню, а потом — комнату прислуги. Ты, Перейра, начинай здесь, потом возьмешь гостиную. Я осмотрю прихожую и спальню.

— Поехали, — поднялся Вильсон.

— Поехали, — кивнул да Силва с отсутствующим видом, явно думая о чем-то другом. Потом повернулся к Перейре: — Я хочу видеть любые фотографии и всю корреспонденцию. Любую. Понял?

— Да, капитан.

— Тогда начнем.

Они разделились. Перейра начал с гостиной, открыв средний ящик белого секретера за роялем. Вильсон с да Силвой направились в прихожую, ведущую и в спальню, и на кухню, а дальше в комнату служанки. Да Силва щелкнул выключателем в прихожей и распахнул дверь в спальню.

Вильсон остановился сзади, ожидая, когда да Силва освободит проход. Но тот попятился из спальни, лицо его побелело.

— Вильсон…

— В чем дело?

— Рамона…

Американец протиснулся мимо него в спальню и остолбенел. Комнату освещали несколько ламп; в их мягком свете нагое тело девушки было по-прежнему прекрасным, даже в смерти, но когда-то прелестное лицо стало неузнаваемым, почернев от прихлынувшей крови. А горло покрывали синие кровоподтеки.

Рамону Веларес безжалостно задушили.

Глава 15

По мнению капитана да Силва, на фоке теплого ясного утра с небом как аквамарин и мягким свежим бризом с моря, смерть представлялась совершенно неестественной, особенно насильственная смерть Рамоны Веларес. И все-таки это произошло, ничего не вернешь, так пусть кто-то за это заплатит. В клятве, которую он себе дал, не было никакой мелодрамы: человек, задушивший Рамону Веларес, будет найден и наказан. Это единственный непреложный факт в мире мошенничества и явной лжи.

Он подвел такси к тротуару, затянул тормоз и выключил зажигание, пока Вильсон выходил из машины. Вместе они поднялись на крыльцо Коронадо, пересекли по мраморному полу вестибюль, бок о бок вошли в лифт и молча поднялись наверх.

На шестнадцатом этаже они вышли из лифта и зашагали по коврам к двери квартиры. Да Силва нажал кнопку звонка. Открыл полицейский в штатском, который ночевал в квартире. Капитан кивнул ему и прошел в квартиру.

— Были телефонные звонки?

— Нет, капитан.

Смуглый детектив мрачно оглядел притихшую комнату и медленно покачал головой. Как же могла погибнуть такая хорошенькая, такая счастливая, такая живая, как Рамона? От этой мысли он сходил с ума.

Хватит! Сейчас не скорбеть надо, а работать и мстить за нее. Да Силва повернулся к полицейскому.

— Ты что-нибудь ел?

— Нет, капитан.

— Тогда иди позавтракай и возвращайся. Можешь не торопиться.

— Спасибо, капитан.

Дверь закрылась. Да Силва снова несколько минут разглядывал комнату, потом сел в кресло. Вильсон уселся на диван напротив и подался вперед.

— Зе…

Черные глаза непроницаемо взглянули на него.

— Что?

— Зачем ты решил сюда вернуться? Что в этом хорошего? Не время для воспоминаний. Зачем было возвращаться? Эксперты все закончили еще вчера вечером.

— Разве? — уставился на него, да Силва. — Девяносто процентов отпечатков пальцев, которые они нашли, оказались смазаны и непригодны. Не нашли ни единого четкого!

Вильсон нахмурился.

— Этого вполне можно было ожидать. Так что эксперты не виноваты.

— Я понимаю. Но понимаю и то, что обыск был не таким тщательным, как мне бы хотелось. Прошлой ночью я просто не мог здесь оставаться. Когда ее увезли, я хотел поскорее отсюда выбраться, — он пожал плечами. — Да и куда нам еще идти? Что еще делать?

— Ты про Умберто не забыл?

— Нет, не забыл. Им займется Перейра.

Да Силва устало откинулся на спинку, закрыв глаза. Ночь отдыха не принесла.

— Вечером было слишком поздно проверять университет, но сейчас Перейра там. Он найдет его и привезет сюда.

— Если только у Чико не было десятка приятелей с этим именем.

— На одном курсе? Может быть. Тогда Перейра привезет всех десятерых.

Да Силва открыл глаза, потер рукой лицо и встал.

— Ладно, сидя ничего не добьешься. Давай работать.

— Ладно, — Вильсон собрался вставать, но спросил: — Нет никакой идеи, что именно искать, когда…

— Когда Рамона мертва? Не бойся, говори, к этой мысли пора привыкнуть.

— Вот что, — заметил Вильсон, вставая, — я прошлой ночью не видел тут ни единой фотографии. А можно было ожидать целую галерею снимков Чико. Это вполне нормально, чтобы умаслить того, кто платит…

— Я тоже обратил внимание, — кивнул да Силва и пожал плечами. — Очередная тайна: тот, кто убил ее, забрал их или уничтожил. Но почему?

— И в самом деле, почему? Может быть, мы найдем их под ковриком в ванне? На этот раз я возьму спальню, хорошо?

— Эксперты прошлой ночью проверили спальню досконально. Начни с комнаты служанки. Портье ничего о ней не знает, даже ее имени. Если сможем найти, где она живет или хотя бы где живет ее больная мать, тогда найдем ее. И она нам хоть что-нибудь да расскажет. А я начну здесь.

— Ладно, — кивнул Вильсон и собрался уходить. Да Силва повернулся к секретеру, когда вдруг зазвонил телефон. Вильсон застыл. Да Силва шагнул к маленькому столику, взял трубку и беззвучно поднес к уху. На другом конце линии слышалось только дыхание. Капитан продолжал ждать, закрыв микрофон рукой. Наконец, как он и надеялся, человек заговорил.

— Алло? Алло? Кто там шутки шутит?

Разочарованный да Силва убрал руку с микрофона.

— Привет, Жоао.

— Зе? Это ты? Что с этим чертовым телефоном? — он успокоился. — Ну как ты? Извини, вчера я не успел…

Да Силва ответил на молчаливый вопрос Вильсона:

— Жоао Мартинес, из института.

И вновь вернулся к аппарату.

— Да, Жоао? Есть что-то интересное для нас?

— Не знаю, что ты ищешь, но сомневаюсь. Смерть наступила от удушения, это вполне очевидно. В обоих случаях. Я полагаю, ты уже видел заключение по вскрытию парня. Тебе его отослали вчера.

— Я его не видел. Не был в управлении.

— Ну, там есть кое-что подозрительное. Мы считаем, что время смерти — от трех до восьми часов до того, как ты его привез. Значит, его убили между полночью вторника и пятью часами утра среды. Время смерти девушки определить труднее, но мы считаем, что ее убили на три — шесть часов раньше парня. Это далеко не точно, я знаю, слишком большой разрыв, но…

— Жоао! — широко раскрытыми глазами капитан уставился на телефон. — Ты хочешь сказать, что девушку убили первой?

— Я в этом уверен.

— Но это невозможно, — да Силва запнулся. — Нет, это просто невозможно! Это…

— Что?

— Ничего, — вздохнул он. — Что-нибудь еще?

— Ничего, что не могло бы подождать, пока ты не получишь отчет. Но там ничего нового не будет.

Удушение в обоих случаях. Никаких признаков сексуального домогательства в отношении девушки. Никаких следов наркотиков или еще чего-то в этом роде. И мы уверены, она умерла за несколько часов до него.

Наступила пауза; да Силва переваривал информацию и пытался еще о чем-то спросить. Но ничего не приходило в голову.

— Спасибо, Жоао.

— Всегда пожалуйста, Зе. Чао.

Да Силва медленно положил трубку. Вильсон смотрел на него.

— Что там с девушкой? Ее убили первой?

— Так они говорят.

Да Силва уставился на ковер, мысли его забегали вперед.

— Чем можно объяснить отсутствие фотографий Чико?

— Что-что?

— Предположим, Чико той ночью вернулся сюда из трущоб, — он замолчал, подумал, потом покачал головой. — Нет…

— В чем дело?

— Ладно, — буркнул да Силва, — во-первых, трудно представить, что Чико приходит сюда ночью и убивает девушку, а потом возвращается и его самого убивают…

— Почему?

— Тем же способом? Обоих задушили одинаково, — да Силва покачал головой. — Из-за такого совпадения возникает много вопросов. Я думаю, сейчас нам лучше ориентироваться на одного убийцу, который задушил обоих.

— Я думаю, лучше добыть хоть какие-то факты, прежде чем тратить время на подтверждение единственной версии, — возразил Вильсон. — Давай посмотрим, что узнаем от Умберто и служанки. Тогда и определимся.

— Ладно…

Да Силва снова двинулся к секретеру, а Вильсон исчез в прихожей. Капитан присел на табурет перед откинутым столиком секретера и запустил руку в один из узких ящиков. Прошлым вечером ящики не трогали; опись содержимого могла и подождать, раз человек здесь оставался на ночь. Теперь да Силва надеялся нащупать хоть какие-то полезные идеи.

Рука наткнулась на пачку писем, он принялся их изучать. Письма были написаны дрожащими каракулями, и каждое начиналось словами: «Рамона, дочь моя…». Он отложил их. Сомнительно, что хоть одно письмо от матери сейчас им помогло бы. Матери еще нужно сообщить… Он содрогнулся, продолжая изучать содержимое ящиков.