Читаем без скачивания Во главе кошмаров - Лия Арден
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты думаешь, это смешно?! – рявкнул ему в лицо Эль. – Больше двух недель я ждал, когда ты заявишься и объяснишь, какого хаоса завёл нас в ловушку! Ты не просто знал о том, что произойдёт в Даории, ты разбирался с их огненной стражей, пока твой отец Гипнос… – Элион нервно хохотнул на имени бога, словно сам не верил в то, что сказал. – Пока все слушали Гипноса и таращились на Микеля! Мы все оказались в опасности! Моя мама, я, Иво, Мейв, Кассия и её подруга! Давай, лжец, скажи, что был не в курсе! А потом заявился на вечеринку Ойзис как ни в чём не бывало! Ты даже не из моего Дома, керов притворщик!
– Я не особо притворялся. Ахакор скрыл гул моего истинного Дома, а в остальном хватило поддельных документов, – ответил Кай, не отнекиваясь от обвинений.
Искренность и спокойствие сына Гипноса только сильнее разозлили Элиона. Я оставалась на месте, держа обоих коней под уздцы, чтобы они не убежали из-за разгорающейся ссоры. Появившиеся слуги и стража заметили проблемы, но решили не вмешиваться, держась на безопасном расстоянии.
– Убери это своё мудацкое выражение лица, – с презрительной усмешкой Эль оттолкнул от себя Кая. – Я в курсе, что ты достаёшь показного кретина всякий раз, когда тебе стрёмно признать провал.
– Отвали, Элион, – попытался отмахнуться Кай, но по его мнимому спокойствию пошла трещина: уголки губ искривились, ему едва удалось подавить раздражение.
– А то что́? – почуяв слабину издевательски бросил Элион и намеренно ещё раз толкнул Кая в грудь, буквально провоцируя того на драку.
– Я сказал, завязывай, Элион. Тебе не нужны мои эмоции, – напряжённым тоном осадил Кай.
– Ещё как нужны, хренов ты кусок камня! Ты действительно сын своего отца. – Во взгляде Эля читалось разочарование, с языка лился словесный яд. – Привратник играл с моей жизнью, не позволял возвращаться, обманывая всеми доступными способами. И ты поступил так же! Я считал тебя другом.
– Сперва ты был раздражающей занозой в заднице, но не притворяйся, будто не знаешь, что всё это время я защищал тебя! – внезапно резко возразил Кай. – Ты попросил Привратника не пропускать в Санкт-Данам никого, кто захочет вернуть тебя домой, но надо было просить не пропускать тех, кто захочет от тебя избавиться. После всего дерьма, что ты натворил в Пелесе, даже твой собственный дядя слал наёмников, намереваясь прикончить тебя под шумок где-нибудь в подворотне, – выдержка Кая лопнула, и тон угрожающе понизился. Сказанное его всё-таки задело.
Лицо Элиона побледнело, он был ошарашен новостью или просто никогда не видел подобной эмоциональности от Кая, но тот не заметил или проигнорировал перемены и продолжил с не меньшим напором:
– Я закапывал твоих врагов, пока ты развлекался, не зная, что твой дядя только и думает, как вернуть тебя по частям! Я был с Дафной, потому что имеющаяся у неё информация однажды помогла спасти твою шкуру. Я был у неё в долгу! Годами защищал тебя и делал то же самое на встрече в Даории!
– Не стоило скрывать это! Какого хаоса ты решил, что правильнее держать всё в тайне от друзей? Или я все эти годы заблуждался, считая тебя почти что братом?!
На мгновение Кай растерялся от ярости и обиды в брошенных словах, но быстро скрыл смятение, шумно выдохнув носом.
– Не в моих силах изменить будущее и планы отца, но я мог спасти вас – тех, кто там находился, – что и сделал!
– Да? – издевательски хмыкнул Эль, не скрывая горечь. – Оставшемуся без глаза Иво или мёртвой Сирше ты скажешь то же самое?
Взгляд Кая дёрнулся в мою сторону. Я до скрипа сжала поводья, стараясь сохранить беспристрастное выражение лица. Сердце трепыхалось где-то в горле, но маску равнодушия удалось удержать.
– Этого не должно было произойти, – без былой твёрдости ответил Кай. Он понизил тон, беря настроение под контроль. – Но я пытаюсь исправить всё, что могу. Если не собираешься помогать, Элион, то не мешай. Сегодня мне необходимо поговорить с Кассией, поэтому она поедет со мной.
Элион заскрипел зубами, раздражённо убирая упавшие на лоб пряди назад. Они с Каем ещё какое-то время померились упрямыми взглядами, прежде чем Эль повернулся ко мне.
– Твоё слово, малышка. Если хочешь пойти с ним, то я отпущу. А если хочешь, чтобы он катился в Тартар, то я его туда отправлю.
Я ни капли не усомнилась в том, что Элион верил в сказанное, но угроза вызвала невольную улыбку. Несмотря на ссору и обиду, Эль слишком привязался к Каю, чтобы действительно разорвать с ним дружбу. Было очевидно, что им нужно время.
Поможет ли время и нашим с Каем отношениям?
Наши взгляды пересеклись, дурное предчувствие булыжниками улеглось на плечах. Немного постаравшись, Элион и Кай сумеют вернуться к былому доверительному общению. Нам же с Каем некуда было возвращаться, он не желал меня знать с самого детства.
– Всё в порядке, Эль. Если он хочет поговорить со мной, то мы поговорим, – ответила я, успокоив друга подобием улыбки.
Элиона это не устроило. Он взял моё лицо в свои руки, погладил по волосам несколько раз, вглядываясь, будто искал признаки принуждения, но не найдя таковых, поцеловал в лоб и нехотя отошёл.
– Поедешь сама или со мной? – спросил Кай, игнорируя Эля.
– Сама, – ответила я, бледнея от мысли оказаться с ним в одном седле.
Я не ненавидела Кая. Наоборот, ощущала себя той самой маленькой девочкой, живущей на Переправе и жаждущей его любви и внимания. В вернувшихся картинках я едва помнила те моменты, но чувства ждали, чтобы разгореться пожаром и охватить с ног до головы. Это жажда была столь сильна, что меня мутило от напряжённого ожидания.
Тоска.
Вот почему в его объятиях я прекращала её чувствовать. Я не помнила прошлого, но часть эмоций продолжала теплиться даже после того, как Морос отобрал восемь лет моей жизни.
Я забралась в седло. Езда галопом всё ещё пугала, но к обычному или быстрому шагу я приноровилась. Кай сел на коня Элиона и направил лошадь правее от загруженной главной дороги, намереваясь спуститься в город по более спокойному пути. Этот маршрут длиннее и петляет по склону, но благодаря меньшему наклону мне будет легче управлять конём. Элион тоже выбирал этот путь, стараясь обезопасить мне спуск с акрополя.
– Твой ахакор – не иллюзия? – спросила я, когда поместье осталось позади. Напряжённое молчание я нашла более неприятным, чем возможный разговор.
