Читаем без скачивания Кукла старого Адама - Марина Владимировна Болдова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Конечно, сынок, – расцвела в улыбке она.
* * *
Строков вышел от Воронина со смешанным чувством удовлетворения и беспокойства. История складывалась, а убийца не был задержан. Сейчас он уже пожалел, что не взял машину, быстрее бы добрался до следственного комитета.
Он еще топтался возле подъезда, когда пришло сообщение от Дронова. Тот писал, что Григория Коваля пока задержать не удалось.
Он заказал такси, машина приехала буквально через пару минут, словно ждала заказа на соседней улице. Еще семь минут ушло на поездку, а когда он вошел в здание СК, его ждала картина дежавю: за вертушкой топтался, поглядывая на дверь, Дронов. Строков расписался за ключ от кабинета, миновал вертушку, пожал протянутую Дроновым руку. «День сурка, ходим по кругу», – подумал он, вспомнив утро, когда эти же действия он совершил в том же порядке.
– Я договорился, когда в больнице смогут заняться Варварой Одинцовой. Сегодня в шестнадцать ноль-ноль ее примет местное светило психиатрии профессор Протасов. Вы повезете или я?
– Позже решим, на, отпирай, я ей позвоню пока, – Строков протянул собеседнику ключ от кабинета, а сам отошел в сторону. – Варя, я в час тебя забрать не смогу, ты иди домой. А к четырем поедем в клинику. Все.
Он отключился, а потом только спохватился, что даже не сказал прощальное «пока». А потому, что мысли были уже не о ней, а об убийце Григории Ковале.
– Рассказывай.
– Время буду называть московское, чтобы не путаться. – Дронов положил перед собой блокнот. – Смерть Лизаветы Коваль наступила между двумя и тремя часами ночи, опера пришли в восемь тридцать, вскрыли дверь и обнаружили мертвое тело. После нашего звонка о Ковале первым делом выяснили, что вылетел в наш город в пять двадцать пять утра. С пересадкой в Шереметьево в шесть двадцать. Связались с Москвой, но к вылету в восемь десять Коваль не явился. Зато зарегистрировался и погрузился на рейс до Пензы в восемь двадцать. Билет без багажа, после посадки в девять сорок в Пензе засветился на камере у остановки маршрутного такси, которое едет в центр. Больше билетов ни в одном направлении не покупал. Ни на самолет, ни на поезд.
– И зачем ему в Пензу? Кто там живет? Новые хозяева куклы? Что там с ней, выяснили у соседей?
– Ну, почти… Вот, запись беседы с одной женщиной скинули, – Дронов положил перед Строковым телефон:
«Скажите, вы видели старинную куклу у Анны Шуйской?» – «Видела я куклу, и не раз. Еще когда Шуйские заселялись в квартиру, Анна ее в коробке мимо меня пронесла. А крышка на коробке прозрачная, я и увидела. Потом еще в квартире у них была несколько раз, кукла стояла на комоде. Очень красивая, старинная такая и высокая. Больше полметра ростом, точно. А потом Анна, добрая душа, подарила ее дочке соседей Юленьке. Девочка больна была, мать ее Светлана помогала Шуйским по хозяйству, да и муж ее Леонид ремонт им делал. Только девочка мало пожила, скончалась». – «В какой квартире они жили?» – «Рощины? Напротив Шуйских. Только Леня умер давно, а Светлана квартиру продала и уехала из города. И куклу, кстати, прихватила с собой как память о Юлечке. Сказала, едет на Волгу, в родительский дом». – «Точный адрес знаете?» – «Нет, но городок небольшой, райцентр. Я знаю Свету давно, еще студенткой. Они с первым мужем сюда на практику были направлены, да так и остались». – «Из какого города?» – «Не скажу, но с Волги. Все уши прожужжали, как там хорошо. Только разбежались они скоро, сын со Светой остался, а Сергей уехал куда-то на восток. Света еще работала у нас в НИИ инфекционной патологии, она тогда еще Одинцовой была. Замуж за Леню Рощина вышла только года через три-четыре. А сына отправила жить к матери на Волгу». – «Имя мальчика не помните?» «Ох… простое русское имя… Коля, Петя… нет, Вася… Ваня! Ну, конечно, она его Ваняшей называла…»
– Не может быть! – Строков смотрел на Дронова.
– Легко проверить, Анатолий Юрьевич. Копия паспорта мужа Варвары Одинцовой есть, нужно посмотреть отчество и место рождения.
– Отчество знаю – Сергеевич. – Строков открыл папку с делом. – Вот. Наша область, Алексеевск… Николай, долго объяснять, но сам Одинцов сейчас там. Вот точный адрес, прислал мне эсэмэской еще вчера, что направляется туда. Если Коваль узнал, что Светлана с куклой там, он из Пензы поедет в Алексеевск. На чем? Пробей все фирмы пензенского каршеринга, он мог взять авто в аренду.
– Автобус?
– Не думаю, ходит редко, а он явно торопится. Но я посмотрю, а ты займись автопрокатом.
– Понял. – Дронов с ноутбуком пересел к другому столу. Строков же, быстро просмотрев расписание автобусов из Пензы, лишь удостоверился, что подходящего нет. Он набрал номер Одинцова, но телефон оказался вне зоны доступа. «Но в любом случае, у нас несколько часов есть. Почти в десять Коваль приземлился в Пензе, пока добрался до города, оформил машину… до нас от Пензы ехать часов шесть, но до Алексеевска на час-полтора меньше. То есть ориентировочно он прибудет в Алексеевск самое раннее к трем. Если только Коваль рванет именно туда. А куда еще? Он знает, что кукла подарена постороннему человеку. Наверняка спрашивал у соседей, либо это сделала Лизавета. Это нам известно, что эта женщина не совсем посторонняя, она – мать Одинцова, а для него-то просто домработница Шуйских Светлана Рощина. Скорее, все же Лизавета информацию получила, у нее времени найти адрес по регистрации было больше, сам Григорий не успел бы. И что же между ними произошло, если он ее убил?» – размышлял Строков.
– Пусто, Анатолий Юрьевич. Ни в одной компании авто Коваль не брал. Может, бла-бла-кар? Но тут отследить практически невозможно. Я попробую прозвонить по объявлениям.
– Давай. Не могу связаться с Одинцовым, вне зоны. Найди номер местного райотдела, пусть за домом присмотрят, только осторожно. Я выезжаю туда. Постам ГИБДД – проверять все, что въезжает в область на колесах с пензенскими номерами: легковушка, фуры, автобусы и маршрутки, в общем, любой транспорт. В приоритете направление на Алексеевск. Не задерживать, только сопроводить. Возьмем на месте. Все, на связи, Дронов. – Строков выбежал из кабинета, на ходу вновь набирая номер Одинцова.
Глава 36
Варя после звонка Строкова почему-то разволновалась, ведь пройдет немного времени, и она наконец вспомнит, как жила с матерью. Вспомнит и само преступление, из-за которого попала в
