Читаем без скачивания Что скрывает правда - Кара Хантер

14 июля 2018 года, 8:15 утра

Вызывающий абонент: детектив-инспектор Рут Галлахер

ВХ: Извините, что так долго не перезванивал вам, но я проверял записи, о которых вы спрашивали, а также поговорил с офицером службы пробации[63].

РГ: Отлично, спасибо.

ВХ: Логи метки указывают, что Гэвин Пэрри не нарушал условия своего освобождения в интересующую вас ночь. Он находился либо в хостеле, либо максимум в миле от него всю ночь. Он не мог оказаться в окрестностях Оксфорда.

РГ: И вы уверены в том, что метка функционирует исправно?

ВХ: Да. Проверяли ее в прошлом месяце. С ней все в порядке.

РГ: Хорошо. Я рада, что мы смогли прояснить этот вопрос. Как я понимаю, у него нет доступа к каким-либо машинам?

ВХ: Простите?

РГ: Нет, это я прошу прощения, что спрашиваю. Я просто хочу уточнить все вопросы. У адвоката нашего подозреваемого пунктик на этот счет.

ВХ: Ну, для протокола, нет. Как бы то ни было, офицер службы пробации говорит, что Пэрри просто паинька с тех пор, как его выпустили. Большую часть времени посвящает программам для несовершеннолетних правонарушителей, всеми силами предостерегая их от страшных ошибок на пути.

РГ: А она считает, что это по-настоящему – его трансформация?

ВХ: Она не какой-то там новичок после обучения – она на этой работе уже пятнадцать лет. Да и в тюрьме Пэрри был образцом заключенного. Так что да, всегда есть вероятность, что он прикидывается, но если это так, то держится он чертовски долго.

* * *

Пятничный вечер выдался у Эверетт не очень спокойным. Бо́льшая его часть была съедена домашними делами, накопившимися за неделю, и в итоге она так устала, что утром не услышала будильник. Езда по Банбери-роуд под знойным серо-желтым небом не облегчает ее головную боль, не способствуют душевному равновесию и угрызения совести из-за отца и из-за того, что она так и не позвонила Элейн Бейлис. Она продолжает убеждать себя в том, что делает не меньше, чем любой другой на ее месте, что отцу обеспечен хороший уход, он нормально питается, а окружающие пытаются вовлечь его в групповые игры, такие как вист и бинго, на что он выражает свое презрение громкими криками, стоит к нему приблизиться кому-нибудь из персонала. Это самое презрение должно бы успокоить ее, ведь это так в его характере, однако такая горячность вызывает у нее определенную тревогу.

Остальные члены команды уже на своих местах, когда она заходит в кабинет. Сомер на секунду поднимает голову, но взглядом с ней не встречается, а потом придает своему лицу такое сосредоточенное выражение, что на нее можно вешать табличку «Не беспокоить». Эв выкладывает из сумки телефон и блокнот, гадая, как ей на это реагировать. Она абсолютно уверена, что вчера вечером Сомер была записана на прием к врачу, однако она об этом не упоминала, а на все попытки что-нибудь выяснить через «Ватсап» Эв получала односложные ответы.

* * *

Для специалиста по языку тела Брайан Гоу очень плохо умеет маскировать язык своего. Когда он поворачивает за угол и видит в коридоре у уголовного отдела Гислингхэма, его реакция являет собой настолько идеальную картину глубокого замешательства, что ее можно было бы использовать в качестве примера в его следующей презентации в «ПауэрПойнте».

Гис хмурится:

– Кажется, ваш ассистент сказал, что мы не можем встретиться, так как вы сегодня заняты?

Гоу слегка краснеет.

– Не можем… то есть я не могу. – Он колеблется. – К вашему сведению, меня попросила зайти Рут Галлахер. – Он кривится. Хэштег «неловко».

Потому что он помогает ей в деле Эммы Смит. Потому что он помогает ей осудить Фаули.

Гис прогоняет эту мысль и сожаление, которое она вызывает. Гоу не виноват во всем этом дерьме.

– Я хотел попросить вас просмотреть для нас одну запись. Снова по делу Фишер.

Гоу медленно кивает.

– Ладно, сделаю. Зайду позже. – Он оглядывается. – А пока, может, скажете мне, что Галлахер сделала с командой? Их отдел очень напоминает «Марию Целесту»[64].

* * *

Гоу был не единственным, кто в это утро оказался в затруднительном положении. У отдела тяжких преступлений тоже спутались все планы. Ночью, без предупреждения, их штаб был упакован и перенесен в помещение наверх. Первое, что все заметили, – новый кабинет располагается как можно дальше от уголовного розыска; второе – появление кодового замка с клавиатурой на двери.

На тот случай, если кто-то что-то не понял, Дэйв Кинг устраивает грандиозное шоу из перекодировки замка: сотрудник административного отдела у всех на глазах сбрасывает старый код и устанавливает новый.

– Теперь мы единственные, у кого есть доступ в это помещение. Даже уборщики не смогут зайти сюда в наше отсутствие. Так что если появятся новые утечки – внутри полиции или за ее пределами, – я буду знать, что это сделал кто-то из вас, а не жополизы Фаули, пустившиеся во все тяжкие. Я ясно выразился?

Очевидно, что да.

Кинг кивает, делает вид, будто собирается уходить, затем вдруг вскидывает голову, будто ему в голову пришла умная мысль.

– О, и если кто-то из вас случайно увидит в сортире детектива-сержанта Гислингхэма, не заходите туда.

Все переглядываются, слышится тихий ропот.

– Вот так. Что ж, за работу.

В помещении начинается обычная суета, и Кинг несколько мгновений наблюдает, прежде чем подойти к письменному столу Саймона Фэрроу. Он улыбается ему; Фэрроу тут же начинает нервничать.

– Я тут хотел спросить, – с наигранным весельем говорит Кинг. – Случайно, не ты позволил уголовке заглянуть в наши документы? Дело в том, что вчера вечером кто-то позвонил технику с железной дороги, и звонил не наш человек.

Фэрроу таращится на него:

– А почему вы спрашиваете меня?

Кинг улыбается во все тридцать два зуба:

– Ну, то, что ты помешался от страсти к этой Эрике Сомер, не прошло незамеченным. Не могу сказать, что осуждаю тебя. Я бы разделался с ней в два счета.

Фэрроу опускает глаза.

– Всегда считал плохой идеей связываться с коллегами, – бормочет он.

Кинг издает похожий на лай смешок:

– Ну, она явно так не думает. Начнем с того, что какое-то время она шлялась с Гаретом Куинном…

Один из детективов-констеблей поднимает голову:

– А еще с Фаули, насколько я знаю.

– Серьезно? – говорит Кинг.

Тот пожимает плечами:

– Несколько месяцев назад в отделе только и судачили что об этом.

– Интересно, – говорит Кинг. Тон у него задумчивый, но в нем слышится насмешка. – Не такой уж он у нас образец добродетели…

– Вы