Читаем без скачивания Надежда - Макс Каменски

По чести сказать, какое Даниле дело до этой суматохи? От клана остались жалкие потрёпанные остатки, коим в большинстве своём суждено слечь в Ватрад Вил. Сам Данила не особо мыслил себя в роли сенешаля вновь возрождаемого сообщества Глефы, да и не верил в такую возможность. Рены всё равно перебьют всех. Даже если каким-либо чудом счастье в грядущей битве улыбнётся оборванцам из Ватрад, в конечном счёте войну выиграют рены со своими темными дружками. Вот и закрадывается неприятная мысль: а не рвануть ли? Не сбежать ли, пока не поздно? Например, на юг. Хотя кому он там нужен, да и что может делать, кроме как метко стрелять из арбалета? Ничего… Придётся снова наниматься в наёмники, сражаться. Один чёрт – всё ведёт в могилу.

Под сенью грустных размышлений Данила не заметил, как достал флягу и стал медленно опустошать. Когда подошёл назначенный Строгоновым час для инструктажа, охотник был порядочно пьян. Впрочем, одного взгляда в бурлящую смертью темноту под крепостными стенами было достаточно, чтобы хмельной туман как рукой сняло.

– Ух, холодина какая! – проговорил слуга, плотно прикрывая за собой дверь. – Держи ведро.

– Ага. вечера здесь колючие, – кивнул другой, перенимая ведро и ставя в угол.

– Надо выпить! Определённо! – подмигнул первый, усаживаясь за стол. Помимо него, в маленькой коморке располагались притороченные к стенам одноместные лежанки, несколько табуреток и куча всякого хлама. Старые замусоленные стены сплошь покрыты сочными пятнами прилипшей грязи и дорожками пыли.

– Ну! Раз так! – разулыбался второй, обнажив жёлтые зубы. – Сейчас погляжу. Где, кстати, бутыль?

– Где… Куда, наверное? – ехидно хихикнул тот.

– Сейчас тебе в морду рябую дам. Бутыль где?

– Под лежанкой твоей. Осторожно доставай. Я мог забыть пробку хорошо забить.

– Ох, дурак, – недовольно проворчал приятель и тяжко опустился на колени. Весомое брюшко стесняло его и без того неловкие движения. – Ну? Не видно ни черта. А! Вот! И куль какой-то.

– Там сало, хлеб да лучина.

– С хозяйской кухни?

– С неё самой! Отборное всё.

– Ну ладно, – пробормотал запыхавшийся после поисков слуга, выкладывая добытое на стол. – А кружки ты взять не додумался?!

– Да что ты сегодня ворчишь! Дай сюда, из горла хлебнём, – кинул другой и потянулся за бутылем.

– Ну-ка руки! – резко осадил того желтозубый. На вид он был постарше и немного поматерее собутыльника. В дуэте он занимал несомненное лидерство. – Раз дурак – пьёшь вторым. И вообще надо нарезать закуску! Нож с собой всегда.

Достав из-за пояса небольшой перочинный нож, слуга с завидным умением покромсал сочный кусок сала на мелкие кусочки, нарезал хлеб и очистил лук. На кухне он, конечно, не служил, однако частные хмельные застолья научили быстро и просто подготовить нехитрый стол.

– Ну-с, твоё здоровье! – сказал он и сделал затяжной глоток. Активно выдыхая спёртый воздух, он закусил шматком сала и аппетитно хрустнул луком.

Его приятель менее задорно вкусил горилки, и, скривившись от дикого жжения, принялся уминать хлеб, не в силах выговорить ни слова.

– Да, да, брат, своя! Родная! А то хлещешь всякую мочу в кабаках. А это – ух! – улыбался матёрый и выпил ещё. – Сейчас бы спеть.

– Да пошёл. ты. петь. Хозяин башку снимет.

Матёрый согласно кивнул и завалился на лежанку.

– Ох! Не первый раз твоё пойло пробую, да никак привыкнуть не могу. Такое ощущение, что вывернет наружу.

– Ага, есть такое. – пробурчал матёрый, приподнимаясь на локте и снова принимаясь за бутыль. – Что наш дурак-то, кстати? Велел тут сидеть.

– Хозяин, что ль? А у него встреча, как я слыхал. Тайная.

– Ищет себе приключения. На, глотни.

– Покромсай помельче сало, пока я тут загибаться буду. – попросил изготовившийся к экзекуции слуга и сделал затяжной глоток.

– Эй, Борис! Борис! – донеслось из-за двери, ведшей в дом. – Борис! А ну ко мне быстро.

– О! Меня зовёт. Дурак… Надо бы встать.

– Борис! – не унимался голос.

– Проклятый… Ох, проклятый!

Во входную дверь постучали.

– Это ещё кого принесло?

– Не знаю.

– Ну-ка, молодой, погляди.

– А я почему?

– Горилку мою жрёшь? Жрёшь! Вот и посмотри, кто там. А я пока встать постараюсь.

Рябой пожал плечами, и медленно, пошатываясь, подошёл к двери:

– Кто?

– Эль и девки.

– А-а-а. – пробормотал слуга, беззаботно отпирая засов. В этот момент он летал мыслями где-то далеко. – Эль и девки, говорят.

– Что? Какие де…? – изумился толстяк, как на пороге возник неизвестный, закутанный в черные одежды.

– Привет. – загадочно проговорил он. – Хозяин дома?

В кабинете было темно и прохладно. Лёгкий дымок, струившийся от трубки гостя, наполнял сгустившееся перед глазами Диполя пространство, давая понять, что некоторые границы у темноты имелись. Дурацкое требование об устранении всех источников света слегка нервировало Диполя, но сейчас он старался абстрагироваться от навязчивых опасений. В гостях тайный агент как-никак. От самого Ордена! Чёрт его знает. Может у него какие-то. комплексы?

– Почему ваш слуга не отвечает? – спросил он после долго молчания. За время визита он задавал лишь вопросы.

– Не знаю. Напился, наверное. Борис! Эй, Борис!

– Свинья! – вдруг вырвалось у того. – Не люблю пьяниц!

– Согласен, – кивнул Диполь. Надо же!

– На вашем месте давно бы повесил его на чердаке.

– Ну. – задумался Диполь. – Зачем же столь радикально? Следствие, суд…

Гость усмехнулся, но промолчал. Видно, такие вещи вряд ли могли его сильно обеспокоить.

– Господин Диполь, – проговорил он через некоторое время. – Надеюсь, я вас правильно понял: перед воротами вырыт огромный ров, вся оборона сосредоточена на укреплениях близ ворот, а численность реально представляющих угрозу войск – полторы тысячи, верно?

– Да, так.

– Хорошо. Мастер Данфер передаёт вам огромное спасибо, – при этих словах послышался звон металла. – Мешочек я положу здесь, на стол. Ваши услуги.

Дверь комнаты слуг со скрипом отворилась.

– Ну! Борис! Я тебя сейчас…

Диполь договорить не успел. Его дыхание перехватило от накатившего ужаса, когда после оглушающего хлопка кабинет озарил нестерпимый свет, а перед глазами возникла странная фигура в чёрном. Агент Ордена подскочил, выхватывая дагу из-под полы балахона, но два аккуратных болта из самострела незамедлительно опрокинули его на спину.