Читаем без скачивания Не смотри мне в глаза... - Наталия Кочелаева

– У вас будет сложная работа. Елена Николаевна требует многого, но это хорошо оплачивается. Постельное белье менять каждый день. Составлять гармоничное меню согласно диете – все легкое, полезное. Следить за горничными, за уборкой. Недочет спросят с вас.

Она не ограничилась устным перечислением обязанностей домоправительницы, выдала Марине листочек с перечнем всех хлопот, что на нее свалятся. После долгого и откровенного разговора немного отмякла, пристроила щеку на руку (вот-вот затянет «Лучинушку», подумала Марина) и взяла совсем другой тон:

– А какая она женщина-то душевная, Еленочка наша Николаевна! Строга, это да. Но уж если угодить, ничего не пожалеет. Я у ней двадцать лет служила. Всех своих оболтусов на ее деньги подняла, дочке квартиру купила, себе старость обеспечила. Все она мне сначала в пример какую-то Ваву ставила. А что за Вава, не знаю. Имя-то словно собачья кличка! Видно, до меня работала. Теперь уж она старенькая совсем, забываться стала, из ума выходит. Бывает, нарядится, накрасится, парик нацепит да перед зеркалом выплясывать начнет. Меня зовет: как я тебе, Любаша, Любовь Игоревна меня звать, хороша ли? Хороша, отвечаю, больше сорока лет и дать нельзя. Она и рада. А сама из себя страшная, как макияж наведет, сил нет! Но денег себе заработать смогла, у людей авторитетом пользуется. Придешься ей по душе, проживешь как у Христа за пазухой. Да уж недолго, видно, ей осталось…

– А сама она где? – осмелилась спросить Марина.

– На курорт улетела, СПА какую-то себе делает. Опять, должно быть, лицо подрезает и подтягивает. Я ей твое резюме по факсу отправила и письмо рекомендательное. Дала добро. На вот, возьми письмецо, если не ко двору придешься, так в другое место отнесешь. Велела тебе приходить четырнадцатого, с утра. Она прилетает вечером пятнадцатого, так чтобы к ее приезду все готово было. Пошли, покажу тебе кухню, с другой прислугой познакомлю.

ГЛАВА 7

Врать легко только писателям, совесть у них чиста, и все знают, что они врут. Чем краше писатель соврет, тем больше ему чести. А простым смертным врать тяжело, все детали вранья приходится держать в памяти, совершать массу ненужных действий, чтобы свое вранье скрыть. Так, Марина в ожидании четырнадцатого числа продолжала делать вид, будто каждое утро ходит на работу. Обманывала Леру. Могла бы солгать, что, мол, отпуск у нее, но «отпуск» уже был месяц назад. Это в какой же библиотеке так часто отпуска дают?

Каждое утро, вместо того чтобы поваляться в постели, Марина вставала спозаранку, готовила завтрак, ждала Леру, пила с ней кофе и старательно делала вид, что вот сейчас допьет и метнется на работу. Даже пару раз вышла из дому вместе с ней, шла к станции метро.

Вот и сегодня – проводила Леру, а сама осталась дома, среди тщательно созданной декорации. Осталась в белой блузке и колготках, так и побежала к дверям, когда раздался звонок.

– Лерчик, забыла что-нибудь? Ой!

И вовсе не Лера стояла на пороге, а какой-то неизвестный мужчина. Физиономия его была закрыта пышнейшим букетом, и не будь Марина в неглиже, она бы не слишком испугалась. Еще никто не слышал о маньяках, что вламываются к жертвам с цветами.

– Извините, я сейчас!

Закрыла дверь и побежала в комнату одеваться. Нацепила халат и задумалась. Кто бы это мог быть? Может, квартирой ошиблись? С тех пор как умер отец Леры, ни один мужчина не переступал порога этого дома. О букетах и говорить нечего. Все же подошла к дверям на цыпочках, окликнула:

– Э-эй… Вы там?

– Да. Я тут.

– А кто вы?

– Марина Владимировна, извините меня за неожиданный визит. Я Олег Петрович, помните такого? Я врач, вы вызывали меня к своей подруге Валерии.

– Ах да… Простите, я сейчас открою.

Сначала в прихожей показался букет, потом Олег Петрович собственной персоной.

– Здравствуйте. Еще раз извините… Это вам.

– Здравствуйте. Спасибо. А в честь чего? Вы проходите в кухню, в комнате неубрано… А я пока вазу найду, цветы поставлю.

Он зашел и огляделся. Трудно себе представить, чтобы у нее было «неубрано». В кухне явно только что завтракали, еще витают запахи гренок и кофе, но не видно грязной посуды, ни крошки на клеенке, расписанной румяными яблоками.

– Садитесь. Кофе?

– Не откажусь.

– Так в честь чего же цветы? – спросила она лукаво, темные глаза повеселели. – Праздник какой?

– Вообще-то это благодарность. И вам, и вашей подруге.

– Вот как?

– Вижу, мне нужно объясниться. В тот, мой первый и памятный, визит Валерия сделала мне некое пророчество. Вернее, дала совет. Я последовал ему, и результат превзошел мои ожидания. Я принес ей цветы.

– Так этот букет для нее?

– Ее я ей уже отдал. Мы встретились у подъезда. А этот предназначался вам.

– Спасибо. Но за что?

– Как в старом мультфильме. Просто так.

– Просто так? Пейте кофе. Остынет.

– Я люблю холодный.

Все же отхлебнул из чашки, наклонившись к ней, как ребенок. Но исправился, хмыкнул, поддернул идеально выглаженные брюки. Скрывает смущение.

– Просто я все время о вас думал, – преподнес он.

Марина чуть кофием не подавилась! Если бы она стала соображать по поводу сказанного, так бы ничего и не нашлась ответить. Победил инстинкт. Она совершенно не похоже на себя усмехнулась, и кто-то неведомый ее голосом спросил:

– И что же вы обо мне думали?

– Что вы красивая. И не похожая на других. И что я хочу вас увидеть еще раз.

Этот «кто-то», в Марине объявившийся, явно знал законы флирта лучше, чем она, потому что сказал:

– Вот увидели. И что теперь?

– Теперь я буду за вами ухаживать, – объявил Олег Петрович.

Марина смотрела на него во все глаза, но тот вовсе не имел намерения растворяться в воздухе. Очень плотно сидел на стуле и был весь такой чистый, отглаженный, как новенький. Невозмутимо сообщил, что намерен ухаживать, надо же! Или так и полагается? Что она там напевала Лере про отношения ранга «мужчина – женщина»?

– А как вы за мной будете ухаживать? – поинтересовалась Марина.

– Ну… Дарить цветы, водить в рестораны. В театры, в кино, – добросовестно начал перечислять Олег Петрович.

– А потом?

– Потом поженимся. Если подойдем друг другу. А если нет – расстанемся. Но мне бы не хотелось.

Дешевенький кофе «Лефортовская слобода», не самый лучший на свете, сразу показался Марине очень вкусным. Пусть это неожиданно и стеснительно, но никто раньше не объявлял, что собирается за ней ухаживать, а потом, быть может, жениться.

– Я не люблю ресторанов, – сообщила Марина.

– По остальным пунктам, я так понимаю, возражений нет?

Она смутилась, как школьница. Он замолчал.

– Вы куда-то собирались? На работу?