Читаем без скачивания Дни изгнания - Катарина Керр

– Никогда, но это только ради тебя. Ты что же думаешь, я сам суну голову моего верного друга в петлю? Да я скорее умру!

Данри вздохнул и отвернулся.

– Лучше б и тебе остаться в стороне, – сказал Пертис.

– Да я погибну раньше, чем сумею это сделать. А ты можешь трубить о своем нейтралитете на все четыре стороны света, все равно окажешься в самой гуще. Что ж, ты думаешь, мы собираемся делать? Собирать свои дружины прямо в Аберуине? Нет, придет весна, и мы встретимся в лесу, здесь, на западе.

– Вы грязные ублюдки!

Данри захохотал, дружески похлопав Пертиса по плечу.

– Мы как-нибудь постараемся не потревожить его светлость и не потоптать его огород. Ну ладно, ладно, до весны еще далеко. Я верю, что ты придешь к нам, когда настанет время. Если же нет, это может стать для тебя опасным. Ты знаешь, я никогда не подниму руку на тебя, или на твой дан и семью, но ведь есть еще и другие… – Он многозначительно замолчал.

– То есть неприсоединившихся обдерут как липку, а потом еще устроят осаду? Замечательно! Можешь передать своим дружкам, что я буду защищать свою землю до последнего вздоха, и мне наплевать, будет там у вас король или нет.

– Они другого от тебя и не ожидают, Я тебя предупреждаю: когда мы победим, не рассчитывай на большой почет или высокое положение в новом королевстве.

– Я это как-нибудь переживу. Уж лучше я умру нищим попрошайкой, чем нарушу свою клятву чести. – Пертис слабо улыбнулся. – Ты употребил не то слово, друг мой. Не «когда» вы победите, а «если».

Данри вспыхнул от ярости. Пертис не опускал взгляда, пока Данри не выдавил кривую улыбку.

– Лавай оставим решение богам, – сказал Данри. – Кто знает, куда приведет человека его вирд? Очень хорошо. Пусть будет «если».

Пертис проводил Данри до ворот, где стояла его оседланная лошадь. Данри сел верхом, попрощался, как обычно, и пустил коня рысью. Пертис смотрел на клубы пыли и ощущал, как предчувствие опасности холодным комом ворочается в желудке. Какие глупцы, думал он, и, возможно, самый большой глупец – я. Он посмотрел на свой дан, на невысокий, приземистый брох, стоявший за бревенчатой оградой – нет ни крепостного вала, ни бастионов, потому что денег всегда не хватало.

Видимо, сейчас имело смысл потратиться на укрепления, хотя бы на ров и земляной вал. Многого, конечно, в поместье не хватало, но сторожевая башня в его дане была лучшей в Каннобайне: на ней каждую ночь зажигали маяк, предупреждая проходящие корабли о рифах возле берега. Если мятежники направятся в его сторону, подумалось Пертису, возможно, он сумеет договориться и будет продолжать зажигать огонь, чтобы подчеркнуть свой нейтралитет. Возможно. Желудок превратился в кусок льда.

Немного позже, когда он сидел с кружкой эля в большом зале, вошел паж и сказал, что у ворот ожидается «серебряный кинжал». Дружина Пертиса насчитывала всего десять воинов, поэтому Мэйра немедленно привели в дан.

– Я нанимаю тебя, «серебряный кинжал». Не знаю, когда начнется война, но сейчас каждый человек на счету. Пока получаешь только кров и пищу, а когда начнутся сражения – серебряную монету в неделю.

– Благодарю вас, мой лорд. Приближается зима, так что крыша над головой очень кстати.

– Хорошо. Гм… Мэйр, если ты сейчас сбреешь усы, они, знаешь ли, вырастут гуще.

Мэйр вытянулся в струнку.

– Ваша светлость, это предложение или приказ?

– Просто предложение. Я не хотел тебя обидеть.

Пертис отправил юношу к капитану и пошел на женскую половину – уютную солнечную комнату, занимавшую половину второго этажа в башне. Это была вотчина его старой няньки Мэйсы; сгорбленная и совершенно седая, она продолжала преданно служить клану, заботясь о четырехлетней дочери Пертиса Веклии. Пертису не нравилось, что он заставляет старую женщину работать, но больше никто справиться с девочкой не мог. Такая же упрямая, как ее мать, подумал он, и тут же вздрогнул, вспомнив отсутствующую жену. Беклия сидела у окошка, Мэйса расчесывала ее, не переставая что-то говорить. Как только вошел Пертис, девочка вывернулась и подбежала к отцу.

– Папа, я хочу поехать верхом! Пожалуйста, папа, пожалуйста.

– Попозже, радость моя. – Прямо сейчас! – Она откинула голову назад и сердито заплакала.

– Ну-ка прекрати! Ты расстраиваешь Мэйсу.

Усилием воли девочка заставила себя успокоиться и обернулась, чтобы посмотреть на обожаемую няньку. Беклия была очень красивым ребенком, с волосами цвета лунного луча, огромными серыми глазами, стройная, высокая для своих лет и грациозная, как олененок.

– Ну, ну, ягненочек, – сказала Мэйса, – скоро поедешь верхом. Ты же знаешь, твой папочка – лорд, мы должны его слушаться. Боги сделали его лордом, и мы…

– Конское дерьмо! – топнула ногой девочка. – Но раз ты велишь, я буду послушной.

Вздохнув и жалко улыбнувшись, Мэйса открыла свои объятия, и Беклия кинулась к ней. Необходимо найти кого-то в помощь несчастной старухе, напомнил себе Пертис. Он думал об этом с той же периодичностью, с какой нанимал молодых нянек, а потом наблюдал их бегство.

– Мэйса, мне нужен твой совет, – сказал он. – Я тут думал о сыне. Как по-твоему, мой кузен не обидится, если я заберу Адрегина на зиму домой?

– Ага. До тебя уже дошли слухи о возможном мятеже?

– Боги милосердные, Мэйса, ты что, знаешь все на свете?

– Все, что имеет хоть какое-то значение, мой лорд.

– Папа, пожалуйста, забери его, – тут же вклинилась Беклия. – Я так скучаю по Дрего!

– Я и не сомневался, – сказал Пертис. – Думаю, ему лучше всего вернуться домой. Если возникнет необходимость, я и сам могу с ним заниматься.

– Папа, – опять всунулась Беклия. – Я хочу поехать с тобой.

– Нет, моя радость. Юные леди не ездят верхом по округе, как «серебряные кинжалы».

– А я хочу поехать!

– Я сказал – нет.

– Плевать я хотела, что ты сказал! Плевать я хотела, что говорят ваши дурацкие боги! Не хочу я быть никакой леди! Я хочу поехать верхом! Я хочу поехать с тобой за Дрего! – Она с визгом хлопнулась на пол и начала брыкаться.

– Осмелюсь сказать, мой лорд, – Мэйса повысила голос, чтобы ее услышали. – Идите и оставьте нас одних.

Пертис поспешно ретировался. Он начинал жалеть, что не послушал жену и не отдал ей девочку. Отказал он ей в свое время из чистого упрямства. Благодарение богам, что Адрегин вырос разумным и вежливым мальчиком.

– Так, – глубокомысленно сказала Самвэйна, – теперь вы знаете, кто хозяин этого маленького коттеджа. Купец Версин. Он, понимаете ли, построил его для своей матери, когда та овдовела, но нынче весной бедняжка отправилась в Иные Миры. Конечно, ничего удивительного, проживи она на день дольше – и ей бы исполнилось семьдесят зим. Она все говорила, что ей шестьдесят четыре – ха! – будто я в этом ничего не понимаю, добрый господин. Во всяком случае, домик очень славный, прочный, и очаг там большой.