Читаем без скачивания В его власти - Николь Джордан

— Что ты делаешь?

— Раздеваюсь. Не пугайся, моя сладкая. Я даже не прикоснусь к тебе. Я просто хочу поспать. — Он невесело усмехнулся. — Я так страдал из-за тебя последнее время, что почти лишился сна.

Он разделся, оставшись в одной рубашке, погасил лампу и лег рядом с Сабриной. Она повернулась к нему спиной. Найл понял, что допустил ошибку, не надо было навязывать ей свои ласки. Он должен завоевать ее сердце. Найл подумал о том, что любая женщина с готовностью отдаст ему свое тело. А сможет ли он завоевать ее сердце? На этот вопрос Найл не знал ответа.

Он мог заниматься любовью, но мог ли он любить?

Однако в одном он был уверен полностью: он будет ее добиваться, ухаживать за ней, как положено, — и победит. Заставит ее полюбить себя.

Глава 17

Он проснулся и обнаружил, что Сабрины рядом нет.

Он оделся в считанные минуты и принялся обшаривать дом в поисках жены.

Найл нашел ее на чердаке, в маленькой каморке для прислуги. Она лежала, свернувшись комочком, на матрасе и крепко спала. Нежность захлестнула его, когда он взглянул на бледное лицо Сабрины. Под глазами ее легли тени.

Она проснулась, заметила Найла и, застонав, зарылась лицом в подушку.

— Господи, оставь меня наконец в покое!

Найл сел рядом с ней на пол.

— Почему ты спишь в комнате прислуги, любовь моя?

— Ты умный — догадайся. Я не хочу тебя видеть. Уходи! Он покачал головой, убрал с ее щек шелковистые пряди и стал массировать ей затылок.

— Я не уйду, пока мы не достигнем взаимопонимания.

— Нам больше не о чем говорить, — произнесла Сабрина. — Все уже и так ясно.

Он понизил голос до едва слышного шепота:

— Ты действительно хочешь, чтобы я исчез из твоей жизни, любовь моя?

К горлу ее подступил комок. Его ладонь была нежной, но властной.

— Мне не хватает тебя, Сабрина. Я по тебе скучаю. А ты тоже по мне?

Конечно, она по нему скучала, будь он неладен. С тех пор как она покинула горы, только о нем и думала.

— Это пройдет. Я уверена.

— Конечно, тут не обошлось без наваждения, но я достаточно опытен, чтобы отличить страсть от более глубокого чувства. Я никогда не испытывал такой сердечной боли, та кого одиночества.

Она заглянула ему в глаза.

— Я люблю тебя, Сабрина. Неужели ты не чувствовала этого, когда я обнимал тебя?

Она зажмурилась. Да, он ее хотел, но похоть — это не любовь.

— В твою любовь я не верю.

— Но ты же видишь, как я страдаю?

— Ты как ребенок, у которого забрали конфету.

Найл покачал головой:

— Ты первая женщина, которую я полюбил, Сабрина. И это чувство принесло мне радость. Посмотри на меня, моя сладкая.

Она посмотрела, и сердце ее сжалось от сладкой муки, столько тепла и нежности было в его взгляде.

— Ты единственная завоевала мое сердце. Ей так хотелось в это верить, но она боялась.

— Я никогда тебе не изменю, — тихо произнес Найл. — Клянусь честью, Сабрина.

На лицо ее набежала тень.

— Не давай клятв, которые не сможешь выполнить.

Он улыбнулся своей колдовской улыбкой, от которой замирало сердце.

— Эту клятву я не нарушу. Не смогу еще раз пережить такие муки. Моя жизнь без тебя не имеет смысла.

— Наша совместная жизнь была сплошным мучением, насколько я помню. Мы только и делали, что сражались друг с другом.

— И занимались любовью.

— Этого мало, Найл. Брак — это нечто большее, чем плотские наслаждения. То, что было у нас, еще не настоящий брак.

— Нет, — согласился он. — Но он станет настоящим.

Глядя ему в глаза, Сабрина чувствовала, как тает ее сердце. В то же время она понимала, что глупо надеяться на его клятвы, если даже он искренне верит, что выполнит их, бессмысленно питать на сей счет иллюзии.

— То, чего я хочу от нашего союза, — это совеем не то, чего хочешь ты.

— И чего ты хочешь?

— Любви, привязанности, честности… Общие мечты, похожие представления о жизни, совместный труд, строительство будущего, семьи.

— Ты ошибаешься, Сабрина. Я хочу того же. С тобой. Когда он обнял ее, она уже не могла сопротивляться. Глаза его потемнели, стали похожи на полуночное небо, когда он, взяв в ладони ее лицо, сказал:

— Ты моя жена, Сабрина. Моя единственная любовь. Ты принадлежишь мне. Но я должен сделать все, чтобы ты мне поверила.

«Моя любовь»… Она вздрогнула. Эти драгоценные слова согревали сердце.

Найл нежно поцеловал ее.

Сабрина запротестовала было, и он отстранился.

— Я поклялся не пользоваться твоей слабостью. Ты победила. Можешь возвращаться в свою постель. Я не прикоснусь к тебе до тех пор, пока ты сама этого не захочешь.

— Тебе придется долго ждать.

— Я терпелив. Недаром я горец.

Она была ошеломлена.

— Не могу поверить, что ты так легко сдаешься.

— Я не сдаюсь. Война продолжается. Я лишь меняю тактику.

Он направился к двери, пожелав ей доброй ночи. Сабрина знала, что Найл на этом не успокоится. Он не из тех, кто легко проигрывает. К тому же он нашел союзника.

Как ни прискорбно, папа Чарлз оказался на его стороне.

— Думаю, парень говорит искренне, — сказал тем же утром за завтраком Чарлз. — Ты должна вернуться с ним домой, там твое место.

— Мое место — не с Найлом.

— Я бы не стал говорить так уверенно. Я ведь наблюдаю за тобой, девочка. Ты изменилась с тех пор, как вышла за него. В твоих глазах появился огонь. Румянец на щеках. Когда он рядом, ты оживаешь. В горах жизнь полна приключений, а здесь она невыносимо скучна.

Во многом Чарлз был прав. Она скучала по горам, по их дикой и необузданной красоте. Там у нее было много интересных дел, как у хозяйки клана Макларенов. А боль… Она так и осталась при ней.

Сабрина опустила глаза в тарелку.

— Я не ожидала, что встречусь в жизни с великой страстью. Хотела тихого семейного счастья, основанного на взаимной привязанности и уважении. Хотела мужа, который бы заботился обо мне, о детях. Найл всего этого не желает.

— Он утверждает, что любит тебя.

Она кивнула. Надежда и сомнение терзали душу. Ей отчаянно хотелось верить в то, что признания Найла в любви не пустые слова.

— Ты любишь его, девочка?

Она не могла отрицать этого, не могла сказать «нет», не солгав. Она действительно любила Найла. Сколько радости привнес он в ее доселе тоскливое существование. Ее влекло к нему.

Почему же она решила расстаться с ним, уйти из его жизни?

— Ну, — сказал Чарлз, вставая, — ясно одно. Он настроен решительно. И мешать ему я не буду.

Отчим вышел из комнаты, оставив Сабрину наедине с ее мыслями. Найл — опасный и безжалостный негодяй, он твердо решил добиться своего. Он знал, как заставить женщину подчиниться своей воле, и не даст ей послаблений.