Читаем без скачивания Дуэль Пономаря - Кирилл Воробьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не успел… До вашего прихода… — Наконец, справившись с первой неловкостью, психолог заговорил более уверенно. — Я испытывал его соответствие образу. Ведь это надо было сделать.
— Да, — холодно кивнул Кикоз, — но не самодеятельно.
Отступая, Стремак уже зашел в комнату, Зарайский вслед за ним. Притворив за собой дверь, Иван Ильич продолжил с несколько большей теплотой в голосе:
— Эта фраза, которую ты произнес — код?
— Да. Она ключ для проявления и запирания наложенных личностных характеристик. Я ее вам запишу…
— Не надо. — Покачал головой Кикоз. — Я запомнил. Картуз с варикозом и мороз с поносом.
— По одному и без связок. — Поправил Стремак.
— Не лечи. — Скривился Зарайский. — Я не хочу опять случайно встретиться с Рыбаком. Кстати… За твою оплошность тебе придется немножко поработать…
Не по доброму усмехнувшись, Иван Ильич извлек из кармана ампулу, заключенную в прозрачный пластиковый футляр.
— Что это? — Тревожно спросил Стремак и уставился на демонстрируемый ему предмет.
— Не бойся, не яд. — Кикоз плотоядно осклабился. — Это вещество, не помню химического названия, наши спецы прозвали «узнавайка». С его помощью ты на несколько часов станешь ясновидящим. Но так, что пользоваться этим твоим новоприобретенным свойством смогу лишь я один. Впрочем, ты все равно не будешь потом ничего помнить…
— Это не опасно?
— Не опаснее чая. — Уверенно проговорил Зарайский. Рыбаковец лгал. Это соединение действовало действительно несколько часов. Но оно наделяло человека ясновидением на всю оставшуюся жизнь. Вся беда была в том, что употребившему «узнавайку» жить оставалось как раз те несколько часов, что длилось действие.
— Ладно, давайте. — Пожав плечами, согласился Стремак и начал снимать рубашку.
Через пару минут, когда вещество ясновидения уже было введено в подмышечный катетер, Кикоз задал первый вопрос:
— Перечисли, где хранятся результаты твоего тестирования Рыбака.
Психолог, побледневший, лежащий с закрытыми глазами на диванчике, начал механически перечислять:
— Одна копия находится в моем компьютере в директории FISH. Вторая — на дискетах в верхнем ящике рабочего стола. Третья — в виде распечаток с моими пометками в нижнем ящике того же стола.
Оставив Стремака лежать в одиночестве, Зарайский быстрым шагом прошел в соседнюю комнату, служившую одновременно кабинетом и спальней, и без труда нашел все копии. Разобрав компьютер, Иван Ильич извлек из него жесткий диск, положил его в кейс. Та же судьба постигла дискеты и распечатку. Все это Кикоз планировал уничтожить в ближайшем будущем. Не стоило, чтобы хотя бы единая живая душа знала такие интимные подробности о главаре наркомафии.
— А теперь, — Сказал Зарайский, вернувшись к отравленному психологу, — Найди Дарофеева Игоря Сергеевича, по кличке Пономарь и скажи мне адрес по которому он находится в данный момент.
Стремак глубоко задышал и вскоре выдал название улицы и номера дома и квартиры.
И то, и другое разительно отличалось от тех сведений, которые принес корневский псевдоперебежчик.
— Находился ли этот человек по адресу: Проспект Вернадского, дом… квартира…
Через несколько секунд молчания, губы психолога разжались:
— Он съехал оттуда два часа назад.
Больше вопросов у Кикоза не было. Поэтому он, захватив кейс и старичка-дублера, немедленно покинул это помещение.
— 2 -— Идут! — Разбудил Пономаря истошный телепатический крик.
Игорь Сергеевич открыл глаза и, в свете зажженной люстры, увидел над собой склоненного чернокожего гиганта. Через мгновение, целитель осознал, что это всего лишь картина, а сам он находится в мастерской художника.
Вчера вечером Сергей Владимирович рассказывал о нем. Фамилия безвременно ушедшего была Миркаян, поэтому этот плодовитый автор решил создать эпохальный цикл полотен под названием «Мир „каян“». Состояла она из трех завершенных работ и гигантского плана на будущее. Живописец решил изобразить все нации и народности мира, с прилагательными, у которых наличествовал бы корень «каян». Так появились «Эфиоп окаянный», «Эфиоп неприкаянный» и «Эфиоп покаянный». Последнее полотно — «Раскаяние эфиопа» автор собственноручно уничтожил, как не вписывающееся в стержневую линию своего творчества. Почему Миркаян начал именно с эфиопов, оставалось, и, наверное, навсегда, совершеннейшей загадкой.
И именно на «Эфиопа неприкаянного» наткнулся взор Дарофеева по пробуждении.
— Кто идет? Который час? — Недовольно пробурчал Игорь Сергеевич.
— Четыре утра. Или ночи, как хочешь. — Ответил ворвавшийся в мастерскую Изотов, — А идут — рыбаковцы.
— И много их?
— Больше сотни!
Остатки сна мигом слетели с целителя и он представил себе странную картину: по ночным московским улицам, стройными рядами, совсем как баядерки, маршируют полчища наркоманов.
— Немного не так. — Послышался в голове у Дарофеева голос хумчанина. Вслед за словами появилась картинка. Военный «ГАЗ», в кузове которого, скрытые брезентовым полотнищем, трясутся около двух десятков человек в камуфляжной форме.
— Витя, — Встревожено проговорил Сергей Владимирович, — Сможешь их запрограммировать?
— Не сразу. — Отозвался пацан. — А на что?
— Пусть со своими разбираются.
— Хорошо.
— Начни с тех, кто ближе всего. — Посоветовал майор. Витя не ответил, он уже был занят.
Вскочив с постели, Игорь Сергеевич стал быстро одеваться. Фээсбэшник, не дожидаясь, пока целитель закончит, выключил свет.
— Незачем облегчать им работу. — Пояснил Изотов.
Внезапно на улице раздалась автоматная очередь. Потом насколько выстрелов и, в завершении этих звуков, что-то гулко громыхнуло так, что дрогнули стекла.
— Одна машина готова! — Радостно сообщил Витя. — Но они уже совсем близко и собираются разбегаться!
— Игорь, ты готов? — Зачем-то спросил Сергей Владимирович.
— Кажется, да… — Шепотом ответил Пономарь.
— Можешь сделать себе «поляризацию»?
— Сейчас попробую.
Целитель вспомнил стадии вхождения в это состояние, начал входить в первую из них, но вдруг одно из окон с треском разлетелось и по стене ударили пули. Дарофеев сбился.
— Давай, Игорь, давай! — Услышал он голос Изотова, но самого майора в комнате не оказалось. Стал невидимкой, догадался Игорь Сергеевич, но это знание ничем ему помочь не могло.
Прекратив попытки войти в «поляризацию» постепенно, целитель попробовал вспомнить конечное состояние и вдруг понял, что медленно погружается в пол.
«Получилось!» — Мысленно восторжествовал Пономарь. И было это сделано крайне вовремя. За его спиной вдруг послышался странный звук. Обернувшись, Дарофеев заметил, что там, в стопке картин, притулившихся у стены, появился ряд аккуратных дырочек. Прямо на глазах целителя образовался еще один. «Ах, ты, гад!» — Подумал Игорь Сергеевич. Он, несмотря на град пуль, пошел прямо на стрелявших. Они засели в подъезде дома напротив и во всю поливали экстрасенса свинцом. Миновав стену, Пономарь прошел по воздуху до боевиков. Они, увидав такую картину, выпустили в целителя, перебиравшего ногами в пространстве между стенами, по длинной очереди. Но пока рыбаковцы, перезаряжали автоматы, Дарофеев приблизился вплотную и, пропустив сквозь себя очередные порции пуль, выбросил обоих на улицу. Боевики приземлились и больше агрессивности, равно как и прочих чувств, не выказывали.
Показавшись в оконном проеме, Игорь Сергеевич вызвал на себя огонь не менее полутора десятков наркобоевиков. Они, двумя группами, стояли по оба конца коротенькой улочки и, не переставая, стреляли в Дарофеева. Целитель решил облегчить им задачу и, пройдясь по воздуху, сел в позе «падмасана»[4] метрах в пяти над асфальтом.
Внезапно один из рыбаковцев, вместо того, чтобы безрезультатно тратить патроны на неуязвимую мишень, стал методично расстреливать своих коллег. Эта процедура была гораздо успешнее, чем пальба по целителю и ему удалось скосить человек восемь, пока его не застрелили.
«Витина работа.» — Промелькнуло в голове у Дарофеева. — «Но он говорил, что приехало больше сотни. Где же остальные?»
И эти остальные не замедлили появиться.
Они толпой появились из-за близлежащих домов и продолжили дело своих предшественников. Пономарь не шевелился. Наконец, выпустив каждый, минимум, по три рожка, наркобоевики осознали тщетность своих попыток.
Стрельба постепенно стихла и лишь иногда, примерно раз в минуту, среди рыбаковцев появлялся запрограммированный, которого, впрочем, убивали достаточно быстро, но и он успевал нанести некоторый урон нападавшим. Рыбаковцы стали подозрительно коситься друг на друга. Было невозможно предсказать кто из них в следующее мгновение «сойдет с ума».
