Читаем без скачивания Служить цели (ЛП) - Синклер Шериз

Он ломал голову над подходящими осторожными речами и был готов поговорить с ней в понедельник.

А потом один из его приятелей-рейнджеров вернулся в США и нуждался в его поддержке. Так что он провел с ним весь понедельник и большую часть сегодняшнего дня. Любые слова испарились из его головы. Как и мужество. Он устал, черт возьми.

Может, отложить «обсуждение» до завтра?

Он вышел на веранду и увидел Анну, сидящую на длинных качелях и разговаривающую по телефону. У ее ног лежал саксофон.

— Рада, что ты позвонил, — сказала Анна в трубку. Она подняла глаза, и ее улыбка дрогнула, когда она увидела его. Глаза, наполненные слезами, похожие на дождливое серое небо. Она отбросила телефон в сторону.

Обеспокоенный, он сел рядом с ней и взял ее за руку.

По инерции она нахмурилась и взглянула на пол. Она хотела, чтобы он встал на колени.

Хотя внутри него все сжалось, он остался там, где был.

— Проблемы? Плохие новости?

— Нет. Радостная новость. Ким согласилась выйти замуж за Рауля. Они помолвлены.

Итак, маленькая рабыня собирается стать женой. Отличная работа, Рауль.

— Андреа и Каллен тоже помолвлены. — Мастера «Царства Теней» быстро отдавали свои сердца. — И, что, все свадьбы пройдут этим летом?

— Боюсь, что нет. Свадьба Ким, вероятно, состоится в Джорджии, где живет ее мама. А бабушка Андреа хочет католическую церемонию с соблюдением всех традиций. И потребуются месяцы, чтобы это спланировать и реализовать.

— Я удивлен, что Каллен готов ждать.

— Каллен не станет связываться с abuela[18], - Анна улыбнулась. — Она крошечная латиноамериканская версия матери Зет.

Вот дерьмо, он бы тоже не стал связываться с таким человеком.

— Так что никаких свадеб в ближайшее время. Помолвка Ким — это же хорошая новость, правда? К чему тогда слезы? — он коснулся мокрой щеки Анны, чувствуя, как сжимается его сердце. Видел ли он когда-нибудь раньше, как она плачет?

Она потерла лицо.

— Слезы счастья. Ким пережила столько ужасов, и… она не хотела выходить за Рауля. Ее отец обращался с ее матерью как с рабыней, и она представляла себе брак как рабство без любви.

Анна сжала губы.

— Дети не должны видеть такие ужасные примеры. Это сбивает их с толку.

Прозвучало довольно яростно. Видимо, она была свидетелем нескольких жутких историй в приюте.

— Могу себе представить.

— Как прошел твой день? — спросила Анна.

— Хорошо. По крайней мере, я не промок под дождем.

Она подняла голову.

— Тогда что не так? — она внимательно изучала его лицо. Домина до мозга и костей. Иногда она соперничала с Зетом в умении читать мысли.

Слишком много для того, чтобы избежать обсуждения. И, да, он откладывал достаточно долго этот разговор. Он взял ее за руку.

— Когда я сел на качели и взял тебя за руку, ты нахмурилась. Почему? — он уже знал ответ.

— Ты знаешь почему, Бенджамин. Потому что мои рабы становятся на колени и прикасаются ко мне только с разрешения, — она встретилась своим прямым взглядом с его глазами. Непримиримым.

У него пересохло во рту.

— Да. Я так и подумал, — он провел свободной рукой по волосам, испытывая искушение дернуть за них. Блять.

— Эти протоколы смущают тебя, — она, прищурившись, смотрела на него. — Вначале все было в порядке, но вместо того, чтобы привыкнуть к ним, у тебя возникли проблемы.

Он кивнул.

— Послушай, Анна.

— Кто? — выражение ее лица вспыхнуло холодом.

Его ошибка. Но, видите ли, это была еще одна проблема. Ее звали Анной.

— Госпожа, я — не раб. И даже не в полной мере сабмиссив. Я полностью поддерживаю эту тему в спальне, но не в остальное время. Мне не нужно, чтобы ты принимала за меня все решения. Я не ребенок.

— Но… — ее голос дрогнул. — Ты говорил, что это то, чего ты хочешь. И потом, позже, когда я спрашивала тебя про дискомфорт, ты сказал, что это просто ПТСР. Ты говорил правду?

Черт.

— Нет.

Она вздрогнула.

— Прости, Анна. Я облажался. Просто выигрывал время. Я думал, мне нужно больше времени. Но понял, что мне не подходит такой образ жизни.

Ее лицо оставалось бесстрастным, но он видел ужас в ее глазах.

— У меня никогда не было раба, который возмущался бы из-за того, что приходится выполнять такие мелочи. Который не хотел бы мне служить.

Господи, он причинил ей боль. Он знал, что все пойдет наперекосяк, и у него был чертов талант к разговорам.

— Я не хочу отказываться от наших отношений, но я не хочу… не могу вести себя так, будто у меня нет мозгов, — его челюсть была напряжена, и слова прозвучали сердито.

Она выглядела так, словно он влепил ей пощечину.

— Я так к тебе и не отношусь, — Анна выдернула ледяную руку из его ладони. Ее лицо ничего не выражало. Она отстранялась от него. Замыкалась в себе.

Отдалялась от него.

И, черт возьми, она не относилась к нему так, будто он был тупицей. Вовсе нет.

— Анна. — Блять. — Госпожа, я не имел в виду…

— Стоп, — она подняла руку, и та дрожала.

Боже. Черт.

— Я… — она медленно глубоко вдохнула. — Хорошо. Я должна осознать, что ты не был честен со мной, — она говорила высоким голосом, но тон был спокойным. Он бы предпочел, чтобы она швыряла в него вещи. — Мне нужно некоторое время, чтобы подумать об этом. Возможно, тебе тоже. Как насчет того, чтобы мы, — она сделала еще один глубокий вдох, — взяли паузу на пару дней и потом поговорили снова. — То, как она попыталась улыбнуться, ранило его глубоко внутри. — Пересмотрели договоренности между нами.

Они застряли в тупиковой ситуации, поэтому взять паузу было умным решением. Почему у него было такое чувство, будто она решила с ним разойтись? Но она использовала фразу «пересмотреть договоренности», а он просто напрямую вывалил это все на нее. Черт бы его побрал, он не должен был врать ей раньше.

— Отлично, пересмотрим договоренности, — он взял в руку ее маленькую ладошку. Холодные маленькие пальчики. Неподвижные.

Что он натворил?

Бен медленно и глубоко вдохнул.

— Я отправляюсь в Эверглейдс на ближайшие несколько дней, как насчет того, чтобы встретиться в «Царстве Теней»? Я вернусь в субботу, и у нас обоих нет дежурств в клубе в эти выходные. Надеюсь, мы сможем подкрепить сценой то, что решим?

Его надежда почти умерла, пока она, наконец, не кивнула.

— В субботу.

Отлично. Они поговорят. А потом будет сцена и занятие сексом, потому что у них никаких проблем с общением во время секса.

— До встречи.

Пожалуйста, не сдавайся, Анна.

Уходя, он задался вопросом, не уничтожил ли он сейчас то, что искал всю свою жизнь.

Анна слышала, как он сошел с веранды, прошел через дом, и каждый тяжелый шаг ощущался так, словно превращал в пыль частичку ее ноющего сердца. Минуту спустя входная дверь открылась и закрылась.

Даже когда ее захлестнуло отчаянием, она не сдвинулась с места. Если хотя бы шевельнется, она… сломается.

Ее разум зациклило в бесконечном повторе: она видела, как он уходит, снова и снова. Видела его грубое лицо, шрам на подбородке и то, как один волосок на его левой брови все время выбивается, горбинку на его сломанном носе.

Он ушел. И она позволила ему уйти. Ничего… не сделала. Слезы катились у нее по щекам. Она слышала, как стекала каждая слезинка.

Я собираюсь родить от тебя ребенка, Бен.

Я люблю тебя, Бен.

Не оставляй меня. Пожалуйста.

Я изменюсь.

Слова, которые она не сказала, душили ее.

Ему не следовало лгать ей раньше. Но она должна была дать ему возможность высказаться. Должна была раньше раскусить его ложь. У него были свои желания, и она их игнорировала.

Понимая это сейчас, она чувствовала себя жалкой. Никудышная она Госпожа. И бездумная любовница.

Хотя раньше у нее никогда не было настоящего любовника. И она должна признать, что с обучением на ходу дела обстояли плохо.