Читаем без скачивания Лубянский долгожитель. Юрий Андропов на фоне эпохи - Олег Максимович Хлобустов

«…от одного из наших источников получены сведения о том, что в ФРГ и ряде других капиталистических стран якобы ведется подготовка террористов для засылки в СССР в период Олимпиады в качестве туристов для совершения террористических актов».

Такого рода информация, безусловно, требовала самой тщательной проверки и соответствующего реагирования на потенциальные угрозы.

Помимо этого, как вспоминал Ф.Д. Бобков, задолго до Олимпиады-80 почти одновременно вышли книги бывшего разведчика Роберта Вача в Англии и Джеймса Петтерсона в США, в которых красочно описывались как якобы совершенные во время Олимпийских игр в Москве террористические акции, так и содержалось детальное «техническое описание» хода их подготовки. Фактически, по оценкам специалистов, это был своеобразный инструктаж для потенциальных террористов. И что могло подтолкнуть экстремистски настроенных и психически неуравновешенных лиц на совершение аналогичных описываемым действий.

Разумеется, по этой информации была организована тщательная проверка и устранение обстоятельств, которые реально могли бы быть использованы злоумышленниками.

В период подготовки к проведению игр XXII летней Олимпиады в Москве и других городах СССР, работа по предотвращению террористических акций складывалась из выявления экстремистски настроенных лиц, планировавших посетить нашу страну и предотвращению их въезда в СССР, поиска и выявления возможных террористов среди въезжающих иностранцев, работе по сигналам, в частности, о хищениях и пропажах оружия и боеприпасов, о вынашивавшихся враждебных намерениях.

Нередко сегодня авторы, пишущие о проблемах противодействия террористической угрозе в нашей стране, указывают как на противостоящий ей фактор наличие «морально-политического единства новой исторической общности людей — советского народа», существовавший в нашей стране в 60-е — 80-е годы прошлого века. Отнюдь не сбрасывая со счетов этого весьма значимого социально-психологического феномена, наличие которого подтверждается многими эмпирическими социологическими исследованиями, отметим только, что в тот период времени имелась и достаточно эффективно функционировала система административно-разрешительных режимов, которая оказалась первоначально деформированной, а впоследствии и полностью размытой в начале 1990-х годов. И ликвидация этого заслона на пути потенциальных преступников неминуемо привела к невиданному ранее росту преступных посягательств на права граждан, в том числе на главное среди них — на право на жизнь.

Впрочем, с особенностями современной криминогенной ситуации в современной России, читатели хорошо знакомы по собственному опыту.

А в августе 1985 г. к осуществлению террористических действий во время проведения в Москве международного фестиваля молодежи и студентов готовились афганские моджахеды, за год до его открытия заброшенные и легализовавшиеся в СССР.

С середины 80-х годов, в связи с изменениями социально-политической и оперативной обстановки в стране и мире, количество сигналов и дел с террористической окраской стало возрастать.

Необходимо подчеркнуть, что впервые гласно о том, что КГБ ведет борьбу с терроризмом, в том числе и международным, председателем КГБ В.А. Крючковым было заявлено на заседании Верховного Совета СССР В.А. Крючковым в июле 1989 г.

Хотя, до середины 1990-х годов тема эта казалась «несущественной», неактуальной не только для широкой аудитории, но и для большинства политических деятелей той эпохи. В результате чего ими были бездумно сломаны, демонтированы очень многие административно-правовые режимы, являющие действенной преградой на пути реализации подобной угрозы.

И об этом не стоит забывать, оглядываясь на наше недавнее прошлое.

Как подчеркивал в сентябре 2005 г. доклад лондонского Центра по изучению конфликтов при Королевской военной академии, что оказалось неожиданным для наших западных коллег по международной антитеррористической коалиции, «Россия обладает уникальным опытом противодействия терроризму, но этот опыт и потенциал в значительной степени были недооцененными ее зарубежными партнерами».

Глава 9

Начало афганской эпопеи

Очередной виток «холодной» войны между США и СССР, на этот раз перешедший в фазу вооруженной борьбы, был начат в канун нового, олимпийского 1980 г. после ввода Ограниченного контингента Советских войск (ОКСВА) в Демократическую республику Афганистан.

С позиций сегодняшнего дня нередко приходится слышать, что решение о поддержке нового правительства Афганистана было политической ошибкой советского руководства в лице Политбюро ЦК КПСС. Точнее, — «четверки Политбюро ЦК», принявшей решение «по вопросу об «А»: Л.И. Брежнева, Ю.В. Андропова, Д.Ф. Устинова, А.А. Громыко при секретаре К.У. Черненко. Позднее она получит полуофициальное наименование «группа Политбюро по Афганистану».

Но был ли ввод советских войск в Афганистан действительной причиной или лишь поводом для очередного обострения советско-американских отношений?

Ведь политика президента Картера была обоснована стратегией его советника по национальной безопасности Збигнева Бжезинского. А тот считал, что с 1972 г. соотношение сил в «холодной войне» стало меняться в пользу США, из чего делался вывод о том, что следует проводить более жесткую, наступательную политику в отношении СССР.

27 апреля 1978 г. в Кабуле группа офицеров — членов Народно-демократической партии Афганистана (НДПА), совершила военный переворот, вскоре получивший название Саурской (Апрельской) революции.

Несмотря на высказывавшиеся различные мнения по этому поводу, этот переворот не был инспирирован Советским Союзом, а на столь внезапный шаг заговорщиков во главе с Х. Амином[137] толкнули слухи об их неминуемом аресте. 30 апреля Афганистан был провозглашен Демократической Республикой (ДРА), председателем Революционного совета (высшего органа власти) и премьер-министром которой был избран генеральный секретарь НДПА Нур Мухаммад Тараки, профессор университета[138].

НДПА имела в своем составе 2 фракции «Хальк» («Народ»), и «Парчам» («Знамя»), борьба между которыми за руководящие посты и влияние являлась исключительно важным фактором внутриполитической обстановки в стране. Позднее, от идейно-тактических разногласий, дело дошло не только до уголовного преследования и арестов представителей противоборствующих фракций, но и до их физической ликвидации. Нур Мухаммад Тараки представлял фракцию «Хальк», его заместителем в Революционном совете был избран «парчамист» Бабрак Кармаль[139]. А заместителем премьер-министра и министром иностранных дел являлся «халькист» Хафизулла Амин.

В целом НДПА не имела ни необходимого опыта, ни кадров для осуществления государственного управления в стране со сложным национальным составом и социальной структурой общества. Сильны были упования были на помощь «северного соседа» — Советского Союза. Ведь именно Советская Россия была первым иностранным государством, признавшим независимость Афганистана в 1919 году, а 28 февраля 1921 г. заключила первый договор о дружбе с правительством Афганистана.

И до Саурской революции Советский Союз оказывал помощь Афганистану, благодаря чему «шурави», как