Читаем без скачивания Охота за слоновой костью. Когда пируют львы. Голубой горизонт. Стервятники - Уилбур Смит

— Узнаю, — усмехнулся Большой Дэниел, проводя рукой по саблям, а потом осматривая их в лунном свете.

— Вот тебе еще кое-что, что ты узнаешь. — И Хэл дал ему тащить два тяжелых бочонка с порохом.

Взяв столько, сколько выдерживали спины, все поднимались по склону ущелья, сваливали груз и спускались за следующим. Наконец, нагрузившись до предела, они ушли в лес. Хэл только однажды отклонился от общего пути: два бочонка с порохом, связку фитилей и три сабли он спрятал в пещере с настенными росписями. И они двинулись дальше.

Уже почти рассвело, когда они присоединились к Альтуде и его группе на острове. Поели холодного копченого мяса, приготовленного для них Сакиной и Зваанти. Потом, когда все завернулись в одеяла, Хэл отвел Сакину в сторону и показал ей большую печать навигатора и медальон.

— Где ты это нашел, Гандвейн?

— Я спрятал это в лесу в день, когда нас захватили в плен.

— А кто эта женщина?

Сакина разглядывала портрет.

— Эдвина Кортни, моя мать.

— О, Хэл, она прекрасна. У тебя ее глаза.

— Дай моему сыну такие же.

— Постараюсь. От всего сердца постараюсь.

После полудня Хэл поднял отряд и распределил обязанности.

— Саба, достань пистоли из ящика и извлеки заряды. Перезаряди и снова сложи в ящик, чтобы они оставались сухими.

Саба сразу принялся за работу.

— Большой Дэниел поможет мне грузить лодки. Нед, отведи женщин ниже по берегу и объясни им, как помочь спустить вторую лодку, когда придет время. Они должны все оставить здесь. У нас не будет ни места, ни времени для лишнего груза.

— Даже для моих сумок? — спросила Сакина.

Хэл заколебался, потом твердо ответил:

— Даже для твоих сумок.

Она не стала спорить, только бросила на него скромный взгляд из-под длинных ресниц и вместе с Зваанти, несущей на спине Бобби, пошла вслед за Недом по лесу.

— Идем со мной, Аболи.

Хэл взял его за руку, и они неслышно двинулись к верхушке острова. Здесь они поползли и ползли, пока не смогли лечь и посмотреть через пространство открытой воды туда, где на берегу под укреплением лежали шлюпки с «Чайки» и «Золотого куста». Пока они наблюдали, Хэл объяснял подробности и некоторые изменения своего первоначального замысла. Аболи время от времени кивал татуированной головой. Наконец он сказал:

— Хороший и простой план, и, если боги будут добры, все получится.

В лучах заходящего солнца они рассматривали два корабля, стоявшие на якоре в проливе, и наблюдали за деятельностью на берегу. Когда стемнело, те, кто копал для Канюка траншеи, освободились. Некоторые пошли купаться в лагуну. Другие в шлюпках поплыли на «Чайку».

Среди деревьев поднимался дым кухонных костров и легкой пеленой стелился по воде. Хэл и Аболи почувствовали запах жареной рыбы. Над неподвижной водой далеко разносились звуки. Они слышали голоса и даже могли разобрать отдельные слова: какое-нибудь проклятие или шумный спор. Дважды Хэлу показалось, что он узнает голос Канюка, но его самого они не видели. Когда почти совсем стемнело, от «Золотого куста» отошла шлюпка и направилась к берегу.

— На корме Сэм Боуэлз, — сказал Хэл голосом, полным отвращения.

— Капитан Боуэлз, если Джири сказал правду, — поправил Аболи.

— Почти пора действовать, — сказал Хэл, когда стоящие на якоре корабли начали сливаться с темной массой леса за ними. — Ты знаешь, что делать. Помоги тебе Господь, Аболи.

Он пожал ему руку.

— И тебе, Гандвейн.

Аболи встал и спустился к воде. Он бесшумно поплыл по каналу, оставляя на темной поверхности слабо фосфоресцирующий след.

Хэл через кусты вернулся туда, где у неуклюжих корабликов ждали остальные. Он усадил их тесным кружком возле себя и негромко заговорил. Потом заставил каждого повторить полученные указания и поправлял, если они ошибались.

— Теперь остается только ждать, пока Аболи не сделает свое дело.

Аболи добрался до берега и быстро вышел из воды. Он неслышно шел по лесу, и теплый ветер осушил его кожу еще до того, как он добрался до пещеры с росписями. Здесь он присел у бочонков с порохом и все подготовил, как учил его Хэл.

Он отрезал от длинного запального шнура два куска. Один длиной в морскую сажень, второй — в тридцать футов. Расчет времени очень приблизительный, но первый шнур должен гореть минут десять, второй — втрое дольше.

Аболи действовал быстро и, подготовив оба бочонка, привязал три сабли себе на спину, поднял по бочонку на каждое плечо и выполз из пещеры. Прошлой ночью, когда он ходил к хижине, где держали Джири и остальных рабов, он понял, что люди Канюка утратили осторожность. Месяцы без всяких происшествий и опасностей привели их в благодушное настроение.

Часовые утратили бдительность. Тем не менее Аболи не рассчитывал на их леность.

Он осторожно подобрался ближе к лагерю и наконец смог различить лица людей, сидевших у костра. Многих он узнал, но ни Канюка, ни Сэма Боуэлза не увидел.

Первый бочонок он поместил в кустах на границе лагеря так близко, насколько посмел подойти, а потом, не зажигая фитиля, отполз к одной из траншей, которые в поисках сокровищ копали люди Канюка.

Бочонок с длинным шнуром он положил на край и прикрыл песком и выброшенной из ямы землей. Потом развернул смотанный шнур и опустил его на дно траншеи. Здесь он скорчился, закрывая своим телом кремень и сталь, чтобы зажечь фитиль, не привлекая внимание людей из лагеря. Когда фитиль разгорелся, он положил его и с минуту наблюдал, желая убедиться, что горит ровно. Потом выбрался из траншеи и неслышно вернулся к первому бочонку. Здесь он зажег второй шнур.

— Первый взрыв заставит их всех сбежаться, — объяснял Хэл. — А второй ударит им в лицо.

По-прежнему неся сабли, Аболи начал быстро уходить. Всегда существует опасность, что фитиль сгорит слишком быстро и взрыв произойдет преждевременно. Отойдя подальше и продолжая двигаться очень осторожно, Аболи отыскал тропу, идущую к берегу. Дважды ему приходилось покидать ее, когда из темноты показывались другие фигуры. Однажды ему не удалось уйти достаточно быстро, но он развязно пошел вперед и обменялся хриплым «Доброй ночи!» с прошедшим мимо пиратом.

При свете костра он увидел хижину и подобрался к ее задней стене. Джири немедленно отозвался на его шепот.

— Мы готовы, брат.

Говорил он уверенно и резко, больше не пресмыкаясь, как раб.

Аболи положил связку сабель и своим оружием разрезал связывавшую их веревку.