Читаем без скачивания Зеркало Триглавы - Людмила Безусова

— Самим? Нет, да мне и не хочется пока.

— А лестницу сделать, как собирались? Тим, давай-ка глянем, может, что получится.

Ответа он не услыхал — застоявшийся воздух слегка колыхнулся, потом со всей силой ударил наотмашь по лицам.

— Что это? — Мальчишка непроизвольно подался поближе к Антону. Тот пожал плечами.

Кот вскочил, мягко ступая, подобрался к световому пятну — поблекшему, едва заметному.

— Сидите уж, не рыпайтесь, — недовольно буркнул кот, — будете здесь в потемках… Мряу… — едва успел отскочить от темного силуэта.

Птах, без прощальных слов покинувший их, с грохотом приземлился рядом с ним.

— Вторая часть марлезонского балета, — протянул еле слышно парень, напрягая мышцы, чтобы на этот раз не сплоховать, — и, похоже, финальная… — он выдвинулся вперед, потихоньку отталкивая себе за спину упиравшегося Тимофея. Пацан упорно сопротивлялся легкому нажиму, чем окончательно вывел Антона из себя. — Ушел… — свирепым полушепотом рявкнул он, не сводя глаз с Птаха.

Бес все-таки услышал его. Гаденько ухмыльнулся, приветливо помахал когтистой лапой обоим. Высоко подпрыгнув, развернулся в воздухе немыслимым кульбитом, подмял под себя сторожкого кота. Баюн взвыл, изворачиваясь, цапнул зубами мелькнувшую перед самым носом волосатую ляжку. Птах скрутил его за одно мгновение, связав котофея его же собственным хвостом, потом слегка подбросил вверх, точно прикидывая тяжесть воющего дурным басом мехового комка. Судя по всему, результат беса вполне устраивал.

— До встречи в Нави, — Птах широко размахнулся и запустил кота в свободный полет.

Антон с сожалением проводил взглядом подвывающего Баюна. На краткий миг ему захотелось оказаться на месте кота. Счастливец… До боли захотелось хоть ещё один раз, последний, взглянуть на небо над головой, а не на эти грёбаные камни, вдохнуть аромат леса, а не вековую пыль подземелий, услышать прощальную песню ветра. А самому не придется, так хоть мальчишке дать шанс…

Сверху донесся едва различимый крик Людмилы.

— Прибыл благополучно, — перевел бес.

Его неподвижная фигура замерла в метре от парня. Антон кожей ощутил ощупывающий взгляд Птаха. Внезапно в короткой шерстке беса засверкали миниатюрные молнии, верткими змейками соскользнули вниз, собираясь на кончике опущенного хвоста. Пушистая кисточка вытянулась, превращаясь в острый искрящийся шип.

— Черт… — процедил сквозь зубы парень, — с голыми руками на эту дрянь.

— Нам бы наш меч… — высовываясь из-за его плеча, мечтательно прошептал Тимофей.

Короткий иззелена-синий разряд сорвался с вращающегося веретеном хвоста и точной наводкой влепился в лоб мальчишки. Тот беззвучно раскрыл рот, застыл на миг и опрокинулся назад, как подкошенный.

Антон наклонился над мальчишкой, напрочь позабыв про беса за спиной. Тимофей не дышал. От неистовой ярости потемнело в глазах. Враз отключились все мысли, кроме одной. "Убить…убить… убить" — набатом гудело в голове.

— Теперь ты, — довольно хохотнул Птах.

Парень, готовый голыми руками разорвать вражину, развернулся на яркую вспышку за спиной, но только и смог, что вскинуть беспомощно руки, когда всплеск холодного огня мелькнул перед глазами.

Глянув на изнемогающего кота, чародейка наклонилась над ямой и крикнула в темноту провала:

— Птах, ты не забывай, они просто люди…

— Они люди, а ты тут хоть помирай, — обиженно пробормотал Баюн, тяжело дыша после бурного выплеска эмоций. Не каждый день тебя используют в качестве метательного мяча.

— У тебя все равно девять жизней.

— А кто считал, сколько их у меня осталось?

— Не прибедняйся, — оборвала его стенания ведьма, — радуйся, что выбрался без потерь.

— Ага, а мои нервы ничего не стоят…

Людмила не стала отвечать — у всех нервы. Пререкаться бесполезно — котофей неисправим, но тем и дорог, что второго такого не сыскать. Она отошла от края провала, прижалась щекой к молоденькому дубку. Мягкая прохлада, исходящая от ствола дерева, немного остудила пылающее лицо. Что он там копается? Страх и сомнения разрывали сердце на части. Изменившийся Птах был непостижим и опасен. Не получится ли так, что, увидев Антона, он опять взбесится и решит избавиться от докучного «соперника»? Что возьмет в нем верх — естество нелюдя или благодарность ведьме за спасение?

Вскоре над краем показался бесенок. С его плеча безжизненно свисал Тимофей.

— Я же просила, — укоризненно протянула Людмила, облегченно переведя дыхание. — Что с ним?

Птах с натугой подтянулся, свалил мальчишку у ног ведьмы и, отдышавшись, сказал:

— Нормально все… Сейчас очухается… Я ж не виноват, что твой братец драться полез.

— А что ты хотел после своих превращений… — Людмила усмехнулась.

— Вот и доставай его сама.

— Птах…

Тимофей коротко вздохнул и приподнял голову. На краю ямы спиной к нему стоял враг. Перед ним — беззащитная чародейка и вытянувшееся в струнку безжизненное тело кота. Недолго думая, мальчишка на карачках подобрался к Птаху и что есть сил дернул за тонкую щиколотку. Тот не удержал равновесия, покачнулся, попытался уцепиться за край, но ухнул вниз. Тимофей вскочил и завопил от восторга.

Нападение существа, некогда бывшего Птахом, отключило Антона ненадолго. Жив ещё, что ли? Вроде того… и даже вполне здоров… Открыв глаза, он ещё успел заметить, как мелькнул вверху едва различимый силуэт беса, отчего-то потолстевший на одну сторону.

Тускнеющие лучи вечернего солнца, свет которых едва рассеивал полумрак, исчезли совсем. Ночь наступила так некстати. Ждать утра не с руки, когда тут такое творится.

— Что за хрень, Тим, а? Хотел бы прикончить нас, так добивал бы скорей и всё… Чего он носится туда-сюда?

Тишина.

— Тим… — негромко позвал парень и, не получив ответа, всполошился. Кинулся вслепую шарить вокруг.

Мальчишки не было.

Только теперь до Антона дошло, что он остался один. Не думалось, что все кончится так безрадостно. Нет, допускал, конечно, всякое развитие событий, но в глубине души надеялся, что все обойдется. Из каких передряг только не выбирались. Зачем бес их утащил? Что с ними делает? Жрет, должно быть? На свежем воздухе. А Людмила что ж? Стоит и смотрит? Так он и её уже, наверное, того… От осознания гибели друзей стало неимоверно мерзко, а перед мысленным взором тотчас предстала жуткая картина растерзанных тел, благо сил у Птаха достаточно, сам убедился. На миг стало жутко. Горечь подкатила к горлу. Антон сплюнул ставшую вязкой слюну. Чего сидеть? В том, что скоро бес вернется и за ним, парень не сомневался. Значит, есть шанс подороже продать свою жизнь. Он встал, осторожно пошел вперед, стараясь ногами нащупать палки, сброшенные Людмилой для лестницы. Хоть какое-то оружие будет…

На голову посыпалась сухая земля, потом раздался вопль Тимофея.

Антон подпрыгнул от неожиданности — настолько нереальным показался ему этот звук, словно голос призрака, озвученная болезненной фантазией галлюцинация. Сомнений в том, что пацан мертв, у Антона не было никаких. Ну, вот, уже зовет… Знать, мало осталось… А подсохший глинозем? Да мало ли отчего он порушился, может, там бес топчется, примеряясь, как ловчее спрыгнуть за ним? Взгляд невольно устремился вверх, но поздно, слишком поздно… На Антона навалилось что-то тяжелое, задержалось на плечах и заскользило книзу, потянув за собой. Парень упал навзничь, явственно ощутив, как предательски хрустнуло что-то в затылке.

Птах потоптался возле Антона, прислушиваясь к его прерывистому дыханию. Тонкая жилка на шее человека билась часто-часто. Верно говорят — знал бы где упасть, так соломки подстелил, да где ж её здесь было взять. Потосковав так пару минут, бесенок, понимая, что здесь он бессилен, подпрыгнул и полез наверх.

— Почему ты один? — побледнела ведьма. Неужели сбылись её худшие предчувствия? — С Антоном все в порядке? Он жив?

— Жив… Я не могу его вытащить, слишком тяжелый для меня. — Птах не стал признаваться, что состояние парня совсем не идеально. Но он же не соврал, полуправда разве считается ложью?

— Неужели боги не всесильны? — осведомился Тимофей, которому Людмила в двух словах растолковала, как он был не прав, напав на общника.

— Я не бог, — огрызнулся донельзя расстроенный бесенок, — только помощник. И я не всемогущ, устаю так же, как и все вы, только гораздо медленнее. К тому же подземелье тянет силы похлеще упыря, стараясь удержать таящуюся в нем магию.

— Тянет силы, говоришь? — ведьма задумалась, потом глянула на дрожащего мальчишку, — Баюн, набери-ка хвороста для костра…

— Ворожить будешь? — кот лениво потянулся. Вот чьему спокойствию можно было позавидовать.