Читаем без скачивания Кукловод - Геннадий Марченко

- Ладно, а домой на чем будете добираться? Понятно... Тришин, поди-ка сюда. Обеспечь товарищей транспортом, а то они без колес, не ждать же им пригородного автобуса.

После чего Близнюк откланялся и вместе с близнецами уселся в черный, тонированный джип. Следом за столичным генералом и остальные - кроме автомобиля Тришина - покинули место, где разыгрывалась финальная сцена то ли трагедии, то ли мелодрамы. Для непосвященных все это так и останется загадкой. Ведь практически никто из них не знал в лицо знаменитого 'Сканера', хотя большинство наверняка про него слышали.

Проводив машины взглядом, Алексей повернулся к Оксане, которая все никак не могла оторваться от сына, тихо причитая и ощупывая того на предмет ран или ушибов. Подошел, присел рядом на корточки.

- Может, поедем домой? Есть что-то очень хочется.

Оксана улыбнулась, напоминая сейчас саму себя прежнюю, ту, которую он привык видеть.

- Знаешь, я тоже после всех этих переживаний голодная как волк. Вернее, волчица. Теленка съела бы. - Тут же в ее голос вернулись материнские нотки. - А Митьке, кстати, нужно одежду поменять, а то как бы не простыл.

На пути к машине Алексей не удержался, сорвал-таки с ветки большое, красное яблоко, и с наслаждением впился зубами в сочную мякоть.

Эпилог

Пожелтевшие листья лениво кружили над Ново-Восточным кладбищем, падая на ухоженные и не очень захоронения. Мужчина, молодая женщина и мальчик лет шести стояли перед розовой мраморной плитой, держась за руки. На лицах взрослых была легкая грусть, мальчик же равнодушно наблюдал за большой черной птицей, сидевшей на соседнем памятнике. Ворона косилась на пришельцев таким же темным глазом, прикидывая, оставят ли они ей что-нибудь поживиться. И немного опешила, когда ребенок неожиданно ей подмигнул.

Пронзительно каркнув, птица сорвалась с насиженного места, и взмыла в воздух. Мужчина посмотрел ей вслед, наморщив лоб. В этот момент его посетило чувство дежа-вю. Он был здесь два месяца назад, спасая женщину, которая сейчас стояла рядом с ним. И так же каркала ворона, только в тот раз она, кажется, взлетела с могильного холмика, а не с надгробия. Всего месяц, а событий на целый год, если не на жизнь!

Дело о Зиновии Хорькове разбиралось на самом высоком уровне. Из-за своей специфичности широкой огласке оно не подлежало. Главное, чего, на взгляд Клеста, удалось добиться - это реабилитация Ольги Раевской и Вадима Анфиногенова. При освобождении про настоящего убийцу им ничего не сказали, объяснили закрытие дела недостаточностью улик.

Алексей и Оксана решили оформить свои отношения и жить вместе. Естественно, включая и Митю. Свои квартиры они продали месяц назад и приобрели двухэтажный коттедж в пригороде, рассудив, что ребенку будет полезен свежий воздух. Сейчас на втором этаже дома, в спальне и детской, они сами заканчивали ремонт, поэтому всем троим временно приходилось жить в гостиной. Впрочем, это их ничуть не обременяло. Недаром в пословице говорится, что с милым и в шалаше рай.

А вот от Курта Алексей все же предпочел избавиться. Почему-то скорпион навевал на него мрачные воспоминания, и Клест счел за лучшее подарить членистоногое естественно-географическому факультету местного университета.

О предложении стать штатным сотрудником столичного ФСБ Алексей думал не раз. Но в итоге решил, что не стоит связывать свою жизнь с этим ведомством. А еще лучше было бы вообще завязать с работой на органы. Да, непатриотично, но слишком уже нервная работенка. Неудивительно, что после закрытия дела Зиновия Хорькова Клест всерьез задумался, стоит ли ему вообще иметь дело с силовыми структурами. Однако Оксана в откровенном разговоре сумела-таки убедить его, что зло нужно искоренять, а он, наделенный даром свыше, должен этому способствовать. Хотя недавно его попросили помочь в очередном деле, грозившем попасть в число 'висяков'. Алексей не отказал, помог, и преступница, отравившая любовника мышьяком, оказалась в СИЗО.

Виктора Леонченко со всеми почестями похоронили на Ново-Восточном, на новом участке, где не так давно Клест метался в поисках заживо закопанной Оксаны. Что же касается могилы матери, то Алексей все-таки установил новое надгробие.

Картину 'Лето' он закончил, как только они перебрались в новый коттедж. На это хватило всего одного дня. И тут же забросил ее на антресоли, решив это полотно никому не показывать. Как в случае со скорпионом, картина навевала неприятные воспоминания.

- Хороший он все-таки человек был. Хоть и знала я его всего ничего.

Голос спутницы заставил его вернуться его из мира своих размышлений. Алексей вздохнул, посмотрел на букет ярко-алых роз в своей руке, и положил его на могилу.

- Ты уж прости меня, Витька, что из-за меня погиб, пусть земля тебе будет пухом, - сказал он, и обернулся к спутнице. - Ну что, пойдем потихоньку?

Та кивнула, они взяли мальчика за руки с двух сторон и медленно побрели к выходу с кладбища. Машина была припаркована недалеко от выхода, на охраняемой автостоянке. Усадив Оксану и Митю на заднее сиденье, Алексей, прежде чем сесть за руль, обернулся в сторону Ново-Восточного.

Сердце отчего-то сжало словно тисками, в горле подозрительно запершило. Захотелось взвыть волком, броситься на землю и царапать ее ногтями, превращаясь в первобытное существо...

Он потряс головой, прогоняя морок, и поспешил забраться в салон. Поворачивая ключ зажигания, кинул взгляд в салонное зеркальце. Оксана копалась в сумочке, что-то выискивая в ее недрах, а Митя грыз ногти...

Ногти, ногти... А ведь раньше за ним такой привычки не водилось.

В этот момент Алексей встретился с Митей взглядом, и почувствовал, как холодок медленно пополз по спине. Этот взгляд не мог принадлежать больному аутизмом ребенку, скорее, взрослому человеку, душа которого представляет собой бездонный черный колодец.

И вот тогда ему стало по-настоящему страшно.