Читаем без скачивания Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas - Кассандра Клэр

— И зачем она мне? — сквозь всхлипывания поинтересовалась Гермиона, шмыгая носом.

— Понятия не имею, — призналась Блейз. — Послушай, я вовсе не хотела тебя расстроить. Забудь всё, что я наговорила.

Гермиона выхватила перчатку и вытерла ей лицо, — правда, удержавшись от того, чтобы высморкаться. Замша полностью впитала слёзы. От Гермионы не ускользнуло, как Блейз старательно делает вид, что ей не жаль перчатки… ну и спасибо ей за это.

— Ты тут ни при чём, — гнусаво пояснила Гермиона. — Просто я поняла кое-что, вот и всё.

— И что же? — приподняла бровь Блейз.

— Что Драко не заслужил того, что я смирилась с его потерей, — глухо продолжила Гермиона. — Всё то время, когда я держала его, когда думала, что он умирает… когда он действительно умирал, — я твердила ему: «Держись, борись, не сдавайся». А потом он закрыл глаза и перестал… перестал дышать… — она прочистила нос. — Прости, пожалуйста. Я куплю тебе другую пару.

— Вряд ли тебе это будет по карману, — заметила слизеринка.

Гермиона пропустила её слова мимо ушей — она торопилась выговориться, давясь одновременно и словами, и слезами.

— А потом появился Гарри. И Сириус с Ремусом. И Ремус оживил его, сделал так, чтобы он мог дышать снова… Но мне кажется, что уже тогда я поняла, что он умер, что я потеряла его всё равно… Но он не… то есть, может быть, ещё есть надежда… Я просто боюсь. Я так боюсь надеяться — а вдруг ничего не получится? Я не могу позволить себе поверить, а потом потерять его ещё раз. Я просто не выдержу.

Блейз прищурилась:

— Не думала, что ты так любишь его.

Гермиона вспыхнула:

— Я…

— Что это вы тут делаете?

Обе девушки подскочили от неожиданности и посмотрели вверх. На площадке стояла Джинни. Она спустилась на пару ступенек, и что-то сверкнуло в её руке. Гермиона ахнула:

— Хроноворот! Дамблдор отдал его тебе?

На какую-то долю секунды Джинни замешкалась с ответом.

— Да. И я знаю всё, что ты собираешься сказать…

— Нет, — прервала Гермиона, поднимаясь, — ты не знаешь. Джинни, послушай…

— Стоп! — Джинни вскинула руку, словно отгораживаясь от всех её доводов. — Я не слушаю тебя, Гермиона, я просто не могу. Я знаю, что ты права, и если я стану тебя слушать, ты сможешь меня переубедить — просто потому, что… что ты права… Всегда. — Джинни, продолжая говорить, накинула цепочку Хроноворота на шею — маленькие песочные часы скользнули в вырез её платья. — А я всегда ошибаюсь, я знаю. И всегда это знала. Наверное, поэтому Том выбрал меня — потому что он тоже знал.

— Но, Джинни… — в смятении вновь попыталась перебить Гермиона.

Однако Джинни, бледная и решительная, ей не позволила:

— Гермиона, мне, конечно, нужно твоё благословение, но даже если его не будет, я всё равно отправлюсь. Да, ты опять хочешь напомнить мне, чем обернулось моё последнее путешествие, и я знаю — ты считаешь, что важны не причины, а поступки. Но я думаю, что и причины многое значат, что это тоже важно… Когда я отправлялась в прошлое, чтобы забрать дневник Тома, и потом, в следующий раз… Тогда у меня не было ни одного достойного повода. Я совершила всё это потому, что хотела, чтобы со мной считались, чтобы ты похвалила меня, чтобы Драко… чтобы он восхищался мной, был мне благодарен. Но сейчас всё иначе.

— Разумеется, всё иначе…

— Когда ты была в третьем классе, Дамблдор позволил тебе отправиться назад во времени, чтобы спасти жизнь, и я отправляюсь за тем же — спасти жизнь! Если бы Драко был мёртв — другое дело, однако он всё ещё жив, но он умирает, и это наша вина, наша общая — ты знаешь это? Люциус предложил Гарри выбор между Драко и всем миром, и Гарри выбрал бы Драко, но тот сам не допустил этого. Драко заставил Гарри выбрать спасение мира. А теперь настало время, чтобы кто-то выбрал Драко. Решил спасти его одного. И мне всё равно, узнает ли он когда-нибудь, что это была я, я ничего не прошу взамен, я просто хочу, чтобы он жил. Вы с Гарри поддерживали в нём жизнь, сколько могли. Теперь настал мой черёд, — ведь это единственное, что я могу сделать. И это — единственное, что могу сделать для него именно я и никто другой… Я говорю это тебе потому, что хочу, чтобы ты знала, а не потому, что мне нужно твоё разрешение. Я всё равно поступлю так, нравится это тебе или нет, и ты не сможешь остановить меня!

— Хорошо, — ответила Гермиона.

— Я знала, что ты… — Джинни осеклась на полуслове, от неожиданности едва не свалившись с лестницы. — Что?

— Я сказала «хорошо», — повторила Гермиона и быстро заговорила, стремясь в свою очередь высказаться. — Я вовсе не собиралась ничего запрещать тебе. Я только хотела посоветовать тебе сперва пойти в библиотеку. Это может помочь тебе в выборе какой-нибудь определённой даты — ведь дети Основателей не всё время проводили в замке. Тебе надо отыскать момент, когда ты будешь точно знать, что они здесь, в Хогвартсе. Я бы порекомендовала дополненное издание «Жизнеописания Основателей» — там в приложении расписаны занятия их прямых наследников. Если там нет, то может пригодиться «История Дома Гриффиндор». Только сразу бери третий том — первые два рассказывают о периоде, когда твой Хроноворот ещё не был создан.

— К тому же библиотека может стать хорошим пунктом отправления, — добавила Блейз. — Это одно из старейших помещений замка, и там никогда не делалось никаких переделок и пристроек.

Гермиона изумлённо воззрилась на слизеринку, а Джинни, почувствовав неожиданную слабость в коленках, поспешно присела на ступеньку.

— Только не говори мне, что ты читала «Историю Хогвартса»!

— Конечно, — небрежно ответила Блейз. — А кто её не читал?

За стенами замка начал падать снег и вскоре укрыл всё вокруг толстым белым одеялом. Симус устроился на окне гриффиндорской мужской спальни, прижимая тыльную сторону ладони к холодному стеклу. Теперь он любил прикосновения к холодным предметам — они успокаивали его, остужали огонь в крови.

Родители звали его домой, но Симус сумел убедить их, что он вполне здоров и к тому же не «гуляет» с Дином Томасом (и с чего это им взбрело в головы?). Не то чтобы он вовсе не желал их видеть (хотя поначалу он с трудом мог вспомнить их лица и вынужден был в конце концов заглянуть в альбом с фотографиями) — просто ему хотелось быть рядом с Джинни.

В мире, видимом ныне сквозь мерцающую дымку, заволакиваемом невесть откуда наплывающим туманом, в мире, где знакомые лица выглядели чужими, а простые английские фразы внезапно начинали звучать абракадаброй, — Джинни оставалась единственной константой, единственным элементом, который сохранился неизменным с его прежней жизни. Она не вздрагивала, увидев мрачное выражение его глаз, которое он ещё не научился прятать; она не отворачивалась с отвращением, когда он пересказывал ей свои сны — как он моет и моет руки, безуспешно пытаясь оттереть липкую кровь. Она понимала. Том побывал и в её теле, сделал её частью себя, и она знала, на что это похоже.