Читаем без скачивания Маленький отель на Санторини - Юлия Валерьевна Набокова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– По-моему, из нас вышла отличная команда! – замечает Руслан.
– Дверь тоже надо покрасить, – говорю я, глядя на облупившуюся синюю краску.
Чтобы краска легла ровнее, Руслан сначала очищает старый слой мастерком. А затем притаскивает ведро с синей краской и берет валик с короткой ручкой.
– Хочешь сама?
Я начинаю красить дверь. А он сам белит парапет, местами сначала счищая старую краску, чтобы новая ложилась ровней. Он работает так ловко и увлеченно, как будто занимается этим всю жизнь.
– Значит, твой отец занимается ремонтом? – спрашиваю я и запинаюсь, вспомнив, как болезненно реагировал Стефанос на мои вопросы о личном и сразу замыкался.
Но Руслан охотно рассказывает мне о семье. Отец – строитель, мама – ветеринар, младшая сестра Вика учится на переводчика с французского. У них дружная любящая семья, и Руслан скучает по родным, которые остались в Питере.
Когда мы заканчиваем, я знаю о его родных почти все, а бабушкина терраса выглядит нарядной и новенькой. Белая краска сияет на ярком солнце, а синяя дверь смотрится очень эффектно. Как и было, когда отелем управляла бабушка Афина. Только горшок с бугенвиллеей Руслан оттащил от стены, чтобы ее покрасить, и теперь чахлый стебель, на котором нет ни одного живого листочка, торчит на самом видном месте. Я уже потеряла всякую надежду, что его удастся спасти. Наверное, пора признать поражение и выбросить его, заменив на новое деревце.
– Ну что, перерыв? – Руслан стаскивает бейсболку и вытирает со лба пот. – Приглашаю тебя прогуляться по Ие и выпить холодного фраппе.
– А что это? – спрашиваю я.
– Ты уже столько времени в Греции и еще ни разу не пробовала любимый напиток греков? – удивляется Руслан.
Я мотаю головой, ужасно заинтригованная, и выхожу вслед за ним на улицу, разогретую жарким полуденным солнцем и полную туристов.
Мимо соседней таверны я проскальзываю, прячась за Русланом. Не хочу, чтобы Яннис меня заметил.
– Поверить не могу, что Яннис так меня обманул! – жалуюсь я, когда таверна остается позади.
– Вряд ли он хотел тебя подставить, – возражает Руслан. – Надо учитывать разницу между греческими свадьбами и русскими. У нас свадебные фотосессии такого уровня, что хоть в модном журнале печатать можно. А греки с этим не заморачиваются, у них любой человек, который умеет держать в руках камеру, фотограф. То же самое и с прической, макияжем. Так что Яннис наверняка хотел помочь тебе от души.
– Выходит, я его обидела? – расстраиваюсь я.
– Греки обидчивы, но быстро отходят, – успокаивает меня Руслан. – Под таким ярким солнцем невозможно долго обижаться.
Он ведет меня дальше по улице к кафе, мимо которого я не раз проходила, но никогда не заглядывала. Руслана тут знают, он весело здоровается на греческом с официантом, заказывая два бокала фраппе, и мы садимся за свободный столик.
– А ты хорошо знаешь греческий, – хвалю я.
Сама я пока не могу разговаривать так бегло, но уже понимаю отдельные фразы.
– Я работаю в Греции уже три года, научился.
– А как тебя вообще занесло в гиды? Мама – ветеринар, папа – строитель. Ничто не предвещало.
Руслан смеется:
– Я люблю солнце, а здесь оно светит триста пятьдесят дней в году. Когда я впервые прилетел на Крит туристом, мне сразу захотелось тут остаться. Меня тогда сократили в банке и спешить было некуда. А потом я взял обзорную экскурсию по Криту в турфирме, где сейчас работаю, и это был полный провал. Девушка, как я узнал потом, впервые вышла на работу и всю экскурсию читала с бумажки. Даже древнегреческие мифы, представляешь! А я знал их наизусть, любил с детства.
– Я тоже любила мифы в изложении Куна, – вставляю я, и мы переглядываемся, как заговорщики, у которых есть что-то общее.
– А та гид их явно не читала, – продолжает Руслан. – Пока она уныло бубнила в микрофон на первом ряду, я сидел на последнем и рассказывал тот же самый миф по памяти своим соседям, но только в шутливом изложении. Они громко хохотали, экскурсоводу это не понравилось. Она сделала нам замечание, а потом предложила мне самому взять микрофон, раз уж я такой шумный. Ну, я и взял.
Официант приносит нам два пластиковых стакана с кофейным напитком, в котором плавают кубики льда.
Я делаю глоток, и Руслан выжидающе смотрит на меня:
– Ну как?
Это просто холодный кофе с молоком и льдом, и не сказать, чтобы я в восторге.
– В Москве я бы такой пить не стала, – признаюсь я.
– Я бы в Питере тоже, – смеется он. – Там без горячего кофе не прожить. Зимой я каждый день хожу в кофейни.
– Так ты не живешь в Греции постоянно?
– Нет, конечно! Я работаю тут с мая по октябрь, а зиму провожу в Питере. А ты? Вернешься домой, когда закончится туристический сезон?
Я качаю головой.
– Мне некуда возвращаться. И не к кому. У меня нет в Москве ни родных, ни квартиры. Теперь мой дом здесь. – Продолжать тему мне не хочется, хотя Руслан внимательно смотрит на меня и готов выслушать. – Ну а ты? Ты не закончил свой рассказ, как стал гидом. Взял ты тогда микрофон в автобусе?
– Взял, – Руслан смеется. – И рассказывал мифы всю обратную дорогу в автобусе. Экскурсовод хотела отобрать у меня микрофон уже через пять минут, но весь автобус запротестовал. А туристы, когда я выходил у своего отеля, сказали, что мой рассказ был куда интереснее, чем у гида, и проводили меня бурными аплодисментами. Та девушка-экскурсовод меня чуть взглядом не убила. А через несколько дней, провалявшись на пляже и отупев от безделья, я спросил у отельного гида, как можно устроиться к ним на работу. У них как раз не хватало сотрудников, и меня взяли. Так что я задержался на Крите, уже по рабочей визе, до конца
