Читаем без скачивания Шпион против алхимиков (авторский сборник) - Геннадий Прашкевич

– Вы всегда так внимательно следите за состоянием ваших пляжей? – спросил Джек.

– Речь идет о случайной находке, – уклончиво ответила Мелани.

Джек, улыбаясь, не спускал с не глаз:

– Доктор Онер развил такую бурную деятельность… Он ведь один из самых ближайших ваших помощников?.. Он что, знал о некоей опасности? Почему его так насторожили останки глоубстера? Мало ли что выбрасывает море на берег, совсем необязательно звонить сразу в санитарную инспекцию и ставить в известность вас.

– Доктора Онера насторожил вид находки.

– А Острич и Хара? Когда доктор Онер присоединился к ним, они уже копались палками в останках глоубстера?

– К сожалению.

– Почему же доктор Онер, не предупредив их ни о чем, даже не поделившись своими сомнениями, сразу бросился к телефону?

Мелани улыбнулась:

– Люди непохожи друг на друга. Да, доктор Онер мог поделиться возникшими у него сомнениями, но боюсь, они просто осмеяли бы его. Они всегда отличались обостренным скептицизмом. Не хочу никого упрекать, тем более, что задним умом мы всегда крепки, но я считаю, что доктор Онер поступил профессионально.

Это правда, подумал я. Увидев гниющие зловонные останки, следует бежать от них, а не копаться в них палкой. Такие твари, как этот глоубстер, привлекательны как миф, но их вид, как правило, отвращает.

Впрочем, усмехнулся я, Отис, наверное, думает иначе. А Берримена вообще интересовали тонкости, мне не совсем понятные. Скажем, китайцы. Точнее, выборочное действие болезни. Она опасна не для всех?.. А–а–а, это всего лишь игра статистики!.. Странно, мне показалось, это сообщение Джека не разочаровало. Значит, неизвестная болезнь действует на всех? Ни китаец, ни негр не устоят перед ней?.. Я видел, Джек верит Мелани, а не досужим рассуждениям того же бармена Нестора.

– Кто и когда предложил уничтожить останки глоубстера? – спросил он.

– Доктор Онер.

Я снова насторожился.

Они знали, о чем говорят. За их произносимыми вслух словами прятался какой–то другой, непонятный мне смысл. Они знали больше, чем я, они знали гораздо больше, и уж в любом случае понимали друг друга. Судя по злобной ухмылке, кое–что понимал и Отис.

– Я, конечно, поддержала требование доктора Онера, ведь уже на другой день были зафиксированы первые смерти, а мы не знали никаких способов борьбы с неизвестной болезнью. Собственно, мы и сейчас знаем немного. Правда, сейчас нас поддерживает уверенность, что эпидемия резко пошла на спад, а в проливе вряд ли есть еще какой–то источник заразы. Думаю, на сегодня таких источников не существует.

Я подобрался.

Отис с ненавистью глядел на Мелани – она, не Дрогнув, уничтожила то, за чем он охотился всю жизнь. К тому же, Мелани лгала. Она лгала откровенно и без стеснения. Я–то знал, что это так. И Отис, и Джек знали. Я сам долбил ножом замороженные останки глоубстера. Я не понимал, зачем Мелани лжет.

– Итак, – подвел итоги Берримен. – Источников заразы больше не существует.

Мелани кивнула.

Она выглядела победительницей. Эти люди, покусившиеся на ее покой, в любой момент могли быть нейтрализованы. Тем не менее, слушала Мелани внимательно.

– Восемь тысяч семьсот семьдесят два человека… – протянул задумчиво Джек. – Многовато для такой твари… Далее для нее многовато… Вы не находите?

– Восемь тысяч семьсот семьдесят три, – поправила Джека Мелани. – Эта цифра точнее. Можете мне верить.

– Ну да, – кивнул Джек. – Вы обязаны знать точные цифры. Ведь вам придется готовить официальный отчет. Я думаю, вы сорвете аплодисменты. Вас любят, вы много сделали для острова. Вы много сделали для страны, ведь болезнь не вышла за пределы острова. Правда, – улыбнулся он, – все равно надо будет объяснять детали. Неужели вы действительно ни к чему там не пришли? Я говорю об этой болезни. У вас ведь есть классные специалисты. Она обязаны заняться всем этим. Где гарантия, что эпидемия не вспыхнет в каком–то другом районе или, не дай Бог, не повторится здесь?

Мелани улыбнулась:

– Я не думала, что мы заговорим на столь общие темы.

– На общие? – удивился Джек.

Мелани утвердительно кивнула. Она была очень хороша, и в ней чувствовалась сила. Воля и сила. И все же Джек Берримен чем–то держал ее.

– Хорошо, – сказал Джек. – Вернемся к вещам предельно конкретным. Сколько человек работает в вашей лаборатории?

– Сто семьдесят.

– Сколько ваших сотрудников погибло во время эпидемии?

– Три человека.

– Всего три? – восхищенно спросил Джек. – Всего три? Из ста семидесяти? Вы нашли какое–то противоядие?

– Нет. Мы просто соблюдали осторожность. В таких делах это самое главное. Дисциплина и осторожность. Мы утраивали, мы удесятеряли контроль.

– Все равно такой уголок благоденствия не может не поражать, – Джек покачал головой. – Дисциплина и осторожность – это хорошо, но вам придется чем–то подтвердить ваши слова.

– Я сумею их подтвердить, – охотно пообещала Мелани.

– Я вам верю, – казалось, Берримен окончательно ею покорен. – Уже на другой день вы уничтожили останки глоубстера, уничтожили единственный источник заразы, но ведь пятого и семнадцатого июля последовали новые вспышки болезни. Чем их можно объяснить?

– Объяснений может быть много, – Мелани не выказывала признаков беспокойства. – Кто–то из побывавших на пляже мог занести заразу в свой дом, скажем, на обуви. Некоторое время он не пользовался этой обувью, но пятого или семнадцатого она ему понадобилась… Убедительно?

Джек кивнул.

И быстро спросил:

– Вы храните акт об уничтожении глоубстера?

Мелани улыбнулась:

– Разумеется. Это официальный документ.

Отис даже застонал от напряжения, но ни Мелани, ни Джек к нему даже не повернулись.

– Почему вы сожгли останки глоубстера прямо на пляже?

– Было бы рискованно их перевозить. Мы сожгли источник заразы за оцеплением, выставленным полицией.

– Вы здорово обидели тех, кто видел в глоубстере не только источник заразы, но и редкостную форму жизни.

Мелани вздохнула:

– Я поступила неверно?

Берримен улыбнулся:

– У меня нет оснований думать о вас дурно. Тем более, что вы подумали и об обиженных. Вы поступили, как настоящий ученый, вашими действиями можно гордиться.

Мелани настороженно сощурила глаза.

– На всех никогда не угодишь, – Берримен развел руками. – Скажем, островитяне вас любят, а вот Кирк Отис вас недолюбливает… Забавно… Может ли быть наоборот? Я имею в виду вариант, когда Кирк Отис вас любит, а вот островитяне недолюбливают?