Читаем без скачивания Цезарь в тесте - Иван Дубинин

— Искали «цезаря».

— Какого «цезаря»?

— Скорее всего, это драгоценный камень. Ты, наверное, знаешь, что у наиболее выдающихся представителей самоцветов есть свои гордые имена. У твоей таинственной незнакомки были веские причины опасаться за судьбу своей реликвии. Вот она, по-видимому, и сунула ее в последний момент в замешенное накануне тесто для пирожков. Но перед лицом смерти решила уведомить своего сообщника о местонахождении дорогого её сердцу камешка.

Я хлопала от изумления глазами.

— Надеюсь, ты не выбросила миску с тестом в мусоросборник по той простой причине, что оно прилипло тебе к одному месту.

Голос у моего друга был сейчас такой вежливо-участливый, что хотелось задушить его в своих крепких объятьях.

Боже мой! Какая же я дура! Не догадаться сделать самого простого и элементарного — найти тесто. Ведь у преступника не было на руках такого откровенного пояснения.

— Я сейчас посмотрю! — ринулась я на кухню.

Но Сухожилин преградил мне путь.

— Нет! Спасибо. Дальше уже мы сами. А тебе, дорогая Столюшка, пора домой. Собаки не выгуляны, разносолы не приготовлены, в квартире, небось, не прибрано.

Да, хуже нет иметь такого соседа зануду.

— Но ты хоть сообщишь мне результаты расследования? — я старалась придать голосу близкодружеские оттенки.

— Непременно! — расплылся в улыбке мой почти родственник. — Не пройдет и месяц, а то и два, как я тебе все обстоятельно доложу, товарищ следователь куда не надо по всем вопросам тебя не касающимся.

Вот так всегда! Только я нащупаю что-то интересное, таинственное, как у меня вырывают инициативу из рук и не дают ничего делать. А еще Сухожилин забыл, что его подружка Столюшка является детективом сыскного агентства «Пердимонокль». Не думайте, что, судя по названию, оно занимается решением проблем вздутия живота при помощи очков. Нет, просто нам с Альбиной, моей начальницей, понравилось это загадочное французское слово. А поскольку вышеназванная Альбина находится сейчас в длительной командировке, а кроме нас двоих там больше никто не работает, то я сама себя нанимаю на эту работу.

Вот так-то!

ГЛАВА 4

Надо отдать должное проницательности Сухожилина. Дома меня ждала свора собак с переполненными мочевыми пузырями, пустые кастрюли и неблагодарный домашний сизифов труд. Единственное, что меня утешало, так это то, что я сейчас видела разкардаш похлеще нашего.

Первым делом я выгуляла собак. Девочки дружно присели у подъезда. А Тамик, как цирковая лошадь, стал радостно нарезать круги, останавливаясь через каждые два метра метить территорию. И поднимал при этом ногу, подстраховываясь, наверное, чтобы на него — не дай Бог! — не упало дерево или забор.

Вообще-то, интересная штука получается. Как только в доме появляются животные, ваша жизнь кардинальным образом меняется. И сколько бы вы не тешили себя мыслью, что это именно вы распоряжаетесь и руководите ими, всё выходит с точностью до наоборот. Понаблюдайте ранним зимним утром за людьми, которые выгуливают собак. Они постоянно зевают, зябко кутаются в одежды, то и дело поглядывают на часы, в то время, как их собачки весело носятся по двору, не замечая превратностей непогоды и неудобств своих хозяев. Так кто кого, скажите честно, сейчас выгуливает? С каким бы наслаждением владельцы животных спали в эти минуты в своих тёплых постельках! Но, как говориться, купил спаниель — забудь про постель. Ну, в смысле, про сон. Правда, благодаря собакам я приобрела много новых знакомых. Трудно, согласитесь, заговорить с незнакомым человеком на улице. А собачатники сходятся быстро и легко. Они сродни молодым мамам. Те соберутся в парке и живо, с восторгом обсуждают действия своих первенцев.

— Моя сегодня целую бутылочку кашки съела!

— А мой так пукнул, что аж пелёночка подскочила!

— А у моего всегда подушка мокрая. Я думала, потеет сильно, а, оказывается, мальчики писают фонтанчиком!

Так и владельцы живности взахлёб рассказывают о своих питомцах, потому что они для них, словно дети.

Чаще всего я встречаюсь во дворе с Николаем Петровичем, степенным мужчиной из соседнего подъезда. У него есть маленькая собачонка. Не знаю, какая это порода, всё не удосужусь спросить. Ножки у неё длинные, ушки большие, а сама малюсенькая, в кармане хозяина помещается. Он так и зовёт её — Малюкин. Однажды мы гуляли во дворе, и его собачка столкнулась с нашим Мяусом. Пёсик сразу поднялся на ножках, весь взъерошился и даже зарычал. На что Николай Петрович ему сказал:

— Успокойся, Малюкин. Вспомни, что было прошлой весной.

Тот виновато глянул на хозяина, сразу сдулся и отошёл в сторону.

У меня, естественно, взыграло любопытство: что же такое произошло?

— Да кошка ему нос поцарапала. Он тогда так жалобно визжал! Теперь, когда Малюкин начинает корчить из себя волкодава, я ему просто напоминаю о былом и возможных последствиях.

Да, кличка для собаки имеет большое значение. И для её хозяина, кстати, тоже. Я помню, у нас на даче, в Соловьёво, жили два враждующих соседа. Казалось бы, люди уважаемые, а вот невзлюбили друг друга и примирить их было невозможно. Скорее всего, они просто не могли договориться, кто из них главнее и заслуженнее. Уж, как только они не изощрялись в том, чтобы досадить противнику почувствительнее. А фамилию один из них имел — Полкан. Вроде бы вполне приличная, особенно для гордого полководца. Но что удумал его злобствующий оппонент? Он приобрёл новую собаку и дал ей именно такую кличку. И целыми днями стал громогласно, на весь дачный посёлок, поносить ее всякими словами:

— Полкан, ко мне! Сидеть! Лежать! Голос! Заткнись! Ну, и дурак же ты у меня, Полкан!

— Полкан, сволочь, мерзавец, что ты по грядкам топчешься?! Морда ты поганая, Полкан.

— Убить тебя мало, Полкан!

И так далее в том же духе. Сосед, естественно, возмутился и подал на него заявление о публичном оскорблении личности. Приезжали разбираться из соответствующих органов.

— А я-то тут при чём? — корчил из себя невинность злой шутник. — Ну, такая мне собака бестолковая попалась. Ругаю её, это правда. Но бить — не бью. Вы ведь не из общества защиты животных? А что у заявителя фамилия такая, как у моего пса, так это его проблема. Пусть поменяет. Вы же сами знаете, что каждую третью псину так кличут.

Логика по-военному железная, против неё не попрёшь. Как говориться, после лома — не все дома.

Итак, собак я выгуляла, теперь надо подумать о том, чем заполнить желудки и этой ораве, и моим домочадцам, которые сейчас сбегутся рвать меня на части. Причём, должна заметить, что на аппетит никто из них не жалуется. Так что только давай — успевай! На первое у меня будет суп с фрикадельками, потому что мужички на мясное хорошо реагируют. А на второе сделаю макароны по-флотски. В нашей семье на флоте никто не служил и потому настоящего блюда наверняка не пробовали, так что возможны варианты. Да и у меня самой был только один флотский знакомый — папин друг, вице-адмирал дядя Гоша. Он очень гордился своей принадлежностью к такому роду войск и всегда это подчёркивал, говоря при случае и без него:

— Моряки горячей воды не боятся!

Что в его понимании свидетельствовало о стойкости моряков и их готовности в любой момент стать на защиту светлых идеалов.

Первым домой примчался Данька.

— О! Как вкусно пахнет! Ты что, Столик, новый освежитель для туалета купила?

Но, тем не менее, сразу побежал на кухню, а не в «уголок уединённых размышлений». И ну шарить по кастрюлям! Затем застыл над супом, закачал головой с закрытыми глазами и сладко застонал:

— У-у-у! Столичка, что это?

— Суп с фрикадельками.

— Так это ж мой любимый супчик!

— А ты вчера говорил, что твой любимый — с грибами.

— Когда я голодный, Столюнчик, у меня любой суп любимый. А фрикадельки настоящие?

— В смысле?

— Ну, из мяса?

— Конечно, а разве они другими бывают?

— Бывают. Врикадельки называются. Шурупкин иногда нам готовила. Или теста намешает с овощами, или какого-нибудь мясозаменителя положит.

— А это ещё что такое?

— Лёгкое или вымя. Брр! — юный гурман так брезгливо скривился, что меня саму затошнило.

Но он уже открывал следующую посудину. На этот раз он просто застыл с открытым ртом.

— Макароны по-флотски, — пояснила я.

— Ну, Столица, тебе надо памятник поставить!

— Вот умру — поставите.

— Столя, не умирай! — вцепился в меня мальчишка. — Кто нам тогда есть будет готовить?

— Ладно, ещё поживу, — согласилась я. — Давай, мой руки и — за стол.

— А зачем их мыть?

— Как зачем? Ты же кушать собираешься.

— Так я же ложкой.

— А хлеб? — нашлась я.

— Макароны с хлебом?! — изобразил удивление наглец.

Эти современные дети часто ставят меня в тупик. Я, выросшая в сплошных запретах, даже и не задумывалась над их смыслом. Нельзя, так нельзя. Надо, значит, надо. А, оказывается, в половине из них нет здравой логики.