Читаем без скачивания Золотое царство - Виктория Князева

— Это на кота? — изумился Вершило. — А какой же в нем прок? Неужто в Золотом царстве свои коты перевелись?

— Свои-то не перевелись, — ответил стрелок с усмешкой, — да только этот кот не простой. Он, вишь, умеет сказки складывать.

— Ишь ты! — Мельник прищелкнул языком. — А на вид и не скажешь…

— Не скажешь, — для чего-то повторил Андрей и допил чай. — Спасибо за хлеб, за соль да за ночлег, — сказал он несколько погодя, — в дорогу нам пора, хозяева дорогие.

— Не держим! — с внезапной злостью крикнула Забава, — Убирайтесь прочь, лесные полуночники!

Вершило смутился и быстро проговорил:

— Прости ее, стрелок, сама она не ведает, что говорит.

— Ничего, — тихо сказал Андрей и поднял кота за шкирку. Баян и не думал сопротивляться, он успел уже задремать и теперь висел в руках стрелка бесчувственной тушкой. На пороге Андрей оглянулся и посмотрел на мельника: — Коли живым буду — все как есть передам царю Кусману. Уж он разберется, что у вас тут такое творится.

— Хорошо бы, — вздохнул Вершило, — а то я уже совсем потерял надежду. А ежели будешь говорить с царем — скажи ему, кроме того, что не видел я в деревне никаких следов, ни людских, ни звериных. Будто с неба огонь сошел.

Стрелок молча кивнул и вышел. Когда захлопнулась дверь, он услышал громкий плач безумной Забавы и увещательный голос бедного Вершилы.

Бурлила, журчала вода под мельничным колесом, рассыпалась белыми барашками. Андрей удивился и вслух спросил неизвестно у кого:

— Интересно, а для кого же тут мелется мука?

— Для меня, — вяло буркнул кот. — Знатный у них, однако, хлеб. Эвон как накушался, ажно распирает!

— Подлец ты, — беззлобно сказал Андрей, — а мне еще тебя таскать. А ну-ка давай сам топай!

И он поставил кота на землю. Баян немного постоял, подумал и свернулся клубком, захрапев пуще прежнего.

— Нет, вы посмотрите, каков нахал! — изумился стрелок, снова закидывая кота на плечо. — Мне тебя что, всю дорогу на своей шее таскать? Шутишь, брат, я теперь знаю, как с тобой поступить — поголодаешь у меня денька два, небось шустро побежишь!

— И не подумаю, — зевнул кот, устраиваясь поудобнее.

Стрелок, не переставая ругать Баяна, шагал и шагал по тропинке, ведущей через лес к сожженному селу. Он и рад бы был выбрать другую дорогу, да вот беда — была эта тропинка единственной. Путь ему был примерно знаком — самому ходить не приходилось, но кое-кто из охотников сказывал, что когда-то добредал этими тропками до села Лыбедь и еще дальше, до речушки Якушки. Про мельницу, правда, никто не говорил, но, судя по описаниям, село было то самое. Да и лес сложно было перепутать с другим — нигде, кроме здешних мест, не росли такие раскидистые клены, перемежаемые деревьями с листьями, похожими на растопыренную детскую ладошку, названия которым стрелок не знал.

Спустя некоторое время Андрей миновал небольшой пригорок, сверху донизу усыпанный алыми бусинками лесной земляники. Он опустил кота на землю и набрал несколько пригоршней спелой ягоды, которая оказалась сладкой и кисловатой одновременно. Рос на пригорке и дикий щавель, из которого умелые хозяйки готовили изумительный кисель, белые ромашки тянулись к самому солнцу. Стрелок немного отдохнул, глотнул из фляги терпкого вина и с новыми силами двинулся дальше. Чуть не забыл про кота, вернулся и положил его на левое плечо. Баян выпустил когти, оторвал очередную нитку на козыре, но так и не проснулся.

Вскоре лес кончился и дорога пошла через широкое поле, засаженное золотистой пшеницей. И снова удивился стрелок, ежели неизвестный злодей погубил ближайшее село — кто бы мог распахать здесь землю? Андрей не любил загадок и сейчас мучился самыми нелепыми подозрениями, думая, уж не обманул ли его Вершило и не стоило ли как следует порасспросить его жену.

За полем оказался большой овраг, который пришлось обходить по бурелому, за оврагом еще одно поле, на этот раз ржаное. Стрелок нахмурился еще больше. Потом дорога пошла в гору, и Андрей, прошагав еще с полверсты, весь взмок. Солнце припекало немилосердно, жужжали мухи, большой овод несколько раз садился стрелку на рукав. Не сумев прокусить толстую ткань, овод наметил в качестве добычи аппетитный кошачий хвост и, примерившись, вонзил в кота острое жало. Баян взвыл, кубарем скатился на землю и с воем начал кататься в дорожной пыли. Андрей улыбался во весь рот — он был отомщен за все.

Наконец кот утих и, поджав ноющий хвост, тихонько ткнулся носом в ногу стрелка.

— Укусили, — грустно поведал он.

— Так тебе и надо, — злорадно сказал Андрей, — нечего было жрать что ни попадя.

Баян не нашелся что ответить и, полный раскаяния, поплелся за стрелком. Начался крутой спуск с горы, вдали замаячило что-то черное. Спустившись, Андрей понял, что это были обгоревшие печи — все, что осталось от некогда большого села. Подобравшись поближе, стрелок увидел выжженную землю, пересеченную глубокими трещинами, высохший пруд и почерневшие камни, которыми была вымощена главная деревенская улица. Сердце заныло в груди от жалости и страха, — в самом деле, не верилось даже, что кто-то способен на такое злодеяние. Но собственные глаза не могли врать — перед Андреем было полностью сожженное село, и сейчас стрелок стоял на пепелище, не зная, как ему поступить. Баян и тот не мог слова вымолвить, таращил только свои рыбьи глаза и, казалось, даже забыл об еде.

— Ладно, чего смотреть, — хмуро проговорил наконец Андрей, — все и так ясно.

— Что ясно? — не понял кот. — По мне, так ничего не ясно.

— Ясно, что мы тут уже ничем не поможем, — пояснил стрелок и быстрым шагом пошел к дороге, которая, но словам очевидцев, начиналась у восточного конца села. Дорога и в самом деле оказалась там, но по ней явно никто давно не ходил, она успела зарасти высокой жесткой травой. Кот для пробы сорвал одну травинку, пожевал, но тут же выплюнул.

— Гарью пахнет, — пожаловался он.

Андрей ничего не ответил, стараясь как можно быстрее уйти из этих гиблых мест. Как можно скорее встретиться с царем Кусманом и доложить ему об увиденном! Царь — он умный. Все как есть разберет.

Быстро прошли небольшую рощицу, слева оказалась широкая река, по воде неспешно плыли толстые утки. Стрелок долго на них смотрел, но наконец не выдержал искушения. Снял с плеча лук, натянул тетиву и пустил стрелу в ближайшую к берегу птицу. Вся стая, хлопая крыльями, снялась с воды, и только одна простреленная утка осталась неподвижна. Андрей скинул сапоги и кафтан, зашел в реку, в два гребка добрался до своей добычи и вышел на берег. Баян смотрел на него не мигая, в восхищении бил себя по бокам хвостом и заранее облизывался.

— Теперь и пообедаем, — почти весело сказал стрелок, — только ты не думай, что я тебе ее целиком скормлю. Потроха да кожа — вот и будет с тебя.

Баян было обиделся, но вовремя смекнул, что вздумай он выступать — и вовсе ничего не получит. А ежели быть послушным и тихим — можно к потрохам еще чего-нибудь выпросить. Вон она, утка, какая жирная, не съест же ее всю один стрелок.

Андрей развел костер, ощипал и выпотрошил утку, достал из кармана тряпицу с завязанной в нее солью и как следует посолил. Когда костер немного прогорел, палочкой раскопал угли и сунул утку в самый жар понизу. Коту отдал потроха.

— А кожа как же? — не упустил своего Баян. — Обещал ведь!

— Будет тебе кожа, только потом, — устало проговорил стрелок, — как запечется — получишь. Иначе все мясо сгорит.

Кот обиженно засопел, но больше возражать не стал и улегся на брюхо, нещадно терзая утиный желудок.

Через полчаса Андрей раскопал утку, обжигаясь, содрал с нее обгоревшую кожу и протянул ее коту. Тот съел ее так быстро, что даже не успел разобрать вкуса. Стрелок подумал и уделил Баяну еще шею и ножку. Кот благодарно на него посмотрел и съел все так же быстро.

После еды обоих потянуло в сон, но Андрей и понятия не имел, есть ли здесь где-то поблизости жилье, поэтому решил, что времени терять не стоит. Растолкал недовольного Баяна, который опять начал жаловаться на голод, и снова зашагал по дороге, рассудив, что ежели есть дорога — должны быть где-то и люди. Долго шли вдоль реки, впереди должен был быть мост, но его почему-то не оказалось, поэтому пришлось искать брод, о котором рассказывал один охотник. Кота он снова взял на плечо, но, по счастью, река в этом месте оказалась и вправду очень мелкой, даже на самом глубоком месте вода доходила только до груди. Это, однако, не помешало Баяну чуть не тронуться умом со страху — больше всего на свете он боялся утонуть.

На другом берегу стрелок с трудом нашел почти затерявшуюся в траве дорогу, пожалел о том, что оставил чудесный клубочек у младшей Бабы-яги. Но тут уж ничего не поделаешь, приходилось рассчитывать только на собственные силы и везение. Тропинка снова вывела в лес, темный и дремучий, Андрею в какой-то момент даже стало казаться, что лес никогда не закончится. Но вот и он поредел, дорога пошла по зеленому лугу.