Читаем без скачивания Короткая глава в моей невероятной жизни - Дана Рейнхардт

Задание сделать фотографии для статьи получила Сьюзан Линдер, а не Зак Мейерс. Но во время моего недолгого пребывания в «Gazette» с помощью наблюдений и вопросов, аккуратно заданных другим работникам, мне удалось узнать, что Зак и Эми Флэнниган не встречаются, они просто лучшие друзья, которые все делают вместе.

Собрание Студенческого союза атеистов проходит в том же кабинете, что и мои занятия по математике, что меня, в общем-то, устраивает, потому что я не представляю, как кто-то с математическим складом ума может верить в Бога. Это ведь против логики. Группа довольно маленькая и при этом довольно разнообразная. Под разнообразием я имею в виду, что здесь собрались ученики с разных курсов и из разных социальных кругов. В Двенадцати Дубах нет полного расового и экономического многообразия, что, насколько я знаю, всегда беспокоило моих родителей, и потому с самого юного возраста я ездила в беговой летний лагерь в Бостоне. Со временем я согласилась с их точкой зрения и теперь работаю там вожатой. Но в этой комнате для такой маленькой группы разнообразие очень велико. Здесь Жасмин Бут-Грей. А также Минх Кларксон, мой друг, усыновленный во Вьетнаме, тот самый, чьи родители постоянно говорят, что его в их семью послал Бог. Знают ли он, что он член ССА?

Президент союза Хайди Кравитц, она и ведет собрание. Она говорит, что в День Колумба перед зданием администрации пройдет митинг по поводу городской печати, а мы будем участвовать в протестной демонстрации. Я размышляю о том, стоит ли сообщить, что моя мама – адвокат, представляющий это дело в суде, но это мое первое собрание, и мне не хочется выглядеть так, будто я хвастаюсь или что-то в этом роде, поэтому молчу. Мы организуем протестную демонстрацию совместно с Юными Демократами, и я уверена, что, если бы в нашей школе был Студенческий союз евреев или Студенческий союз мусульман, они бы тоже присоединились к нам, но у нас таких нет не только потому, что, как я уже упоминала, Двенадцать Дубов не является маяком социального и этнокультурного многообразия, но и потому, что в уставе нашей школы прописан запрет на функционирование религиозных групп. Так что у нас нет даже Студенческого союза христиан. Я немного на взводе из-за демонстрации и практически молюсь в своем я-не – верю- в – Бога роде о встрече с той женщиной из Органического Оазиса, чтобы у меня появилась возможность продемонстрировать свою отличную осведомленность.

Клео с мамой придут сегодня к нам на ужин. Папа на кухне использует все кастрюли, ножи и всевозможные кухонные принадлежности. Джейк возвращается домой с занятий по футболу (мой младший братец – качок) и устремляется наверх по лестнице, чтобы принять остро необходимый ему душ. Я сижу в гостиной, изучая новые слова для SAT. Мне не нужно заниматься никакой подготовкой к математической части SAT, поэтому я размышляю над тем, чтобы посвятить все свое время языковой части, и тогда, возможно, мне удастся получить достаточно высокий общий балл, чтобы компенсировать свое позднее включение в мир внешкольной активности. Вот одно из словечек: insensate. Вы думаете, что это значит разъяренный? А вот и нет. Это значение слова incensed. А insensate обозначает полное отсутствие каких-либо чувств. Кто вообще может все это запомнить?

С кухни доносится папин призыв о помощи. Он делает лазанью, и, так как папа не способен ничего делать вполсилы, он сам делает пасту. Он уже замесил тесто и раскатал его на тонкие листы, а теперь переходит к процессу, при котором их нужно сначала опустить в кипящую воду, а затем быстро погрузить в ледяную. Это требует большего количества рук, чем папины две. Мне любопытно, не является ли это показателем, что на работе для папы все происходит слишком медленно. Он карикатурист, рисующий политические карикатуры для журналов и «Boston Globe». Знаю, кажется, будто он должен быть тем еще юмористом, и папа на самом деле весьма многосторонняя личность, вот только юмор не входит в число его сильных сторон. Он великолепный повар, отдаю ему должное. Он может надрать мне задницу в скрэббл. Он довольно хорошо поет. Но юморист? Вот это точно не про него.

Я предлагаю свою помощь, как прилежная дочь. Мою руки в раковине, затем мы встаем плечом к плечу: сначала в кипяток, потом в ледяную воду.

– Что нового в школе, детка?

Почему родители вечно задают такие банальные вопросы? Взрослые постоянно жалуются, что дети с ними не разговаривают, но если они начинают разговор вот так, на что они надеются? Даю ему дежурный ответ.

– Да ничего особенного, – говорю я. А потом решаю его пожалеть. Его прекрасная льняная рубашка испачкана мукой. – У меня сегодня было первое собрание Студенческого союза атеистов.

– Да ладно?

– Ага.

– И как прошло? Рассказывай.

Я рассказываю ему все о собрании и о приближающейся демонстрации, и он смотрит на меня так, словно сейчас лопнет от гордости. Как будто я сказала ему, что получила 2400 по SAT. Такие дела.

Лазанья готова к сборке. Я помогаю ему уложить слои.

– Ты больше не думала над тем, чтобы сделать этот звонок? – Папа сосредоточенно смотрит на горку тертого сыра.

Я загнана в угол. Я утратила бдительность. Мне следовало это предвидеть. Я избегала подобных ситуаций с родителями именно по этой причине. Мы так прекрасно проводили время. Зачем он все испортил?

– Ага. Думала, – говорю я. – И вот что все еще думаю: зачем вы достаете меня по этому поводу? Почему вас это так сильно заботит? Почему бы вам просто не оставить меня в покое? – Я делаю паузу. Он стоит неподвижно. – Если только, конечно, вы не пытаетесь от меня избавиться.

Эту последнюю фразу я произношу, зная, что это неправда, но мне хочется сделать папе чуть-чуть больно, чтобы дать ему почувствовать небольшую часть того, что испытываю я.

– Что за чушь! Даже не шути так. Никогда! – Он вытирает руки о фартук и наконец устремляет свой взгляд на меня. Я вижу, что преуспела в своей миссии. Он выглядит задетым. – Моя работа заключается в том, чтобы защищать тебя. Это моя главная ответственность в этом мире. Так что навязывание тебе чего – либо, что так сильно тебя расстраивает, противоречит моим инстинктам. Но я также хочу, чтобы ты использовала каждую возможность, предоставленную тебе. Я хочу, чтобы ты знала о себе все, что можно узнать. То, что не можем рассказать тебе мы с мамой.

Я открываю рот, чтобы заговорить, но слова застревают у меня в горле. Делаю глоток воды:

– Но почему именно сейчас?

Папа долго молчит. Мы занимаемся готовкой рядом друг с другом в тишине.

– Тебе придется спросить об этом Ривку.

Мы кладем на лазанью последний слой, и она готова.

Клео приезжает без настроения. Я делаю вывод, что Дариус совершил очередную вопиющую (слово для SAT) оплошность в своем поведении по отношению к Клео. Но у меня нет времени спросить, потому что мы садимся за стол сразу после их прибытия, которое состоялось конечно же лишь через полчаса после назначенного времени.

Джулз говорит о какой-то женщине с работы, у которой то ли есть интрижка с боссом, то ли нет, и я внезапно осознаю, что на самом деле в жизни никогда ничего не меняется. Джулз с папой и мамой сидят и говорят о других людях точно так же, как мы с Клео, Джеймсом, Генри, Айви и остальными нашими друзьями. Разница только в том, что они говорят о людях постарше и, полагаю, ставки более высоки, так как, по всей видимости, босс женат, а та женщина с работы Джулз замужем.

Клео молчит и даже не смотрит на Джулз. Это необычно. Клео с Джулз обычно ведут себя как подруги, а не как мать с дочерью.

Моя мама изучает Клео:

– Могу я что-нибудь предложить тебе, милая? Клео не притронулась к еде и не сделала ни глотка из стакана с лимонадом.

– Нет, спасибо.

– Не обращай внимания на мою дочь, Эльзи, – говорит Джулия. – Она не в настроении.

Клео вздыхает и бросает вилку. Становится ясно, что она не хотела обсуждать это за столом, но также не согласна, чтобы последнее слово осталось за Джулз.

– Нет, Эльзи. Не обращай внимания на мою мать. Она просто эгоистичная, легкомысленная, жестокая и безразличная бабенка.

Молчание. Джейк притворяется, будто вытирает рот салфеткой, а на самом деле прячет в ней глуповатую ухмылку во весь рот. Неужели Клео и вправду только что назвала свою мать бабенкой?

Джулз говорит, ни к кому не обращаясь:

– Клео злится, потому что Эдвард зовет ее в Скоттсдейл на День благодарения, и я думаю, что ей следует поехать. – Она поворачивается к Клео: – И я действительно не понимаю, почему это делает меня безразличной. Твой отец живет в особняке. У него есть прислуга. Там есть бас – сейн.

– Вот видите? Я могу упасть в него и утонуть.

– Так, ну это уже просто смешно.

Папа отрезает себе еще один кусок лазаньи, которая, должна сказать, просто превосходна.

– Клео, – говорит он, – поездка в Скоттсдейл может быть приятной. Позагораешь. Пообщаешься с папой. Вы ведь уже давно не виделись, так? Он наверняка очень сильно по тебе скучает.