Читаем без скачивания Чародей Киев - Роланд Грин

— Да, в этом смысле я с тобой согласен — публика тут тертая.

— Они тут как рыбы в воде, а мы… Тьфу, проклятье им на головы! (Тут, сказать по-честному, Маламброзо употребил несколько более сильный эпитет.)

Колдун хлопнул себя по боку, и эффект шатра исчез. До Ши опять донеслось обычное шумовое сопровождение. Судя по визгливым крикам, торг успел перейти в открытый обмен оскорблениями. Бросив последний взгляд на Маламброзо, у которого насекомые совершенно определенно водились не только на теле, но и в голове, Ши поскакал обратно к русским.

Ратники Игоря поглубже надвинули шлемы на глаза — наверное, именно по этой причине Ши показалось, что они оглядели его с некоторой подозрительностью.

Если не считать отсутствия насекомых, Чалмерс был столь же беспокоен, как и его противник.

— Это больше похоже на вызов, чем на торг! — шепнул он.

— Или на ловушку, — добавил Ши. Все, у кого луки не были снаряжены тетивой, поспешно приводили их в боевое состояние. Те, чьи луки были уже наготове, выказывали явный интерес к количеству стрел в колчанах.

— Это я‑то вшивый сын шелудивой козы? — ревел тем временем атаман. — Сейчас я тебе покажу, ты, дерьмом кормленный хряк из россов!

Ши напрягся, ожидая увидеть воткнувшуюся в него стрелу, но ничего подобного не произошло — пока. Вместо этого атаман выкрикнул что-то громкое, но неразборчивое. Все пешие половцы вскочили на коней. Те, что уже были в седлах, принялись сдвигаться по бокам, к флангам. Хоть половцы и сильно растянулись, но теперь они могли засыпать стрелами русских сразу с трех сторон и быстро рассредоточиться, если бы русские перешли в контратаку на любом из трех направлений.

Психолог оглянулся. Россы тоже поняли, что затевает противник. На расстоянии нескольких выстрелов от них разведчики, которые провели их в стан и остались в отдалений, рассыпались в шеренгу, чтобы в случае чего прикрыть отступавших.

Правда, Игорь явно не был похож на человека, планирующего отступать. Пики были взяты наизготовку, и тускневший закат горел румяным огнем на их стальных наконечниках. Если бы русским удалось перейти в ближний бой, не потеряв слишком много людей от стрел, их доспехи и больший радиус действия холодного оружия давали им заметное преимущество. Половцам осталось бы только бежать с поля боя.

Ши почесал свой облупившийся на солнце нос. Придется в случае чего лезть в самую кашу, иначе прощай полезная богатырская репутация. Жаль, что шлем без переносья — выдающийся во всех смысла этого слова нос психолога мог здорово пострадать.

Уже в который раз возникла у него одна и та же мыслишка: какого черта он не поставил свой силлогизмобиль навеки в гараж после того, как женился на Бельфебе! Он очень хотел ее видеть. Он хотел видеть их ребенка — да и не одного, хотел видеть внуков, наконец, — не говоря уже о том, что начавшаяся заварушка могла свести на нет все надежды спасти Флоримель. Подобная мысль явно пришла в голову и Чалмерсу — лицо его было гораздо мрачней обыкновенного.

Ши бросил взгляд на коллегу.

— Док, делайте пассы!

Сам Ши поспешно принялся декламировать:

О чудо-озаренье, сойди скорей на них!Пускай себя увидят, какими видят их,Пусть стыд и отвращение охватят сразу их.Правду скажи!Грязь, и коросту, и вшей, что на них,Им покажи!

Половецкий лучник, до предела натянувший лук, глянул вдоль вытянутой руки. Может, Ши это только показалось, но он, судя по всему, целился в Игоря.

Но в ту же секунду лучник словно окаменел — только глаза его буквально полезли на лоб. Еще через мгновение он вновь вернулся к жизни — с таким жутким воплем, испустить который могло разве что привидение, страдающее сильной головной болью.

Этот вопль был лишь первым из многих, не говоря уже об обыкновенных криках и брани. Все до единого половцы выпучили глаза, а некоторые соскочили с коней и принялись неистово кататься по земле. Один из них закатался в костер и выскочил оттуда, охваченный пламенем. Он опять бросился оземь и валялся, пока огонь не потух, затем сразу кинулся к реке, срывая на ходу обгоревшую одежду.

И не только он один. Половцы хлопали, пинали и рвали друг друга ногтями, отчего их лохмотья стали выглядеть еще страшней. Некоторые выхватили ножи и принялись терзать ими свои лохмотья и даже самих себя, хотя Ши не заметил, чтоб при этом были задеты жизненно важные части тела.

Про своих скакунов половцы и думать забыли — им было не до того. Взбесившиеся всадники настолько перепугали лошадок, что они разбежались кто куда с той же прытью, что и сами половцы. Некоторые скакуны сбросили своих позабывших обо всем всадников; другие мчались куда глаза глядят вместе с седоками.

Ши покрепче сжал в руке поводья и глубже вдел ноги в стремена, стараясь не расхохотаться.

За какие-то пять минут половцев как ветром выдуло из стана. На земле остались лишь два недвижимых тела, уставившихся потухшими глазами в небеса, — результат то ли неосторожного обращения с холодным оружием, то ли падения с лошади.

Вся остальная шайка во главе с атаманом во весь дух мчалась к реке, а кое-кто уже успел до нее добраться. Ши видел торчавшие над водой головы и тучи брызг — половцы пытались отмыться дочиста после того, что увидели. Некоторые лошади ускакали так далеко, что почти скрылись из виду; те, что были спутаны, мирно паслись, дожидаясь возвращения своих хозяев.

Убедившись, что все половцы убрались на расстояние полета стрелы, Ши спешился и перешагнул через распластанных на земле неудачников. Кровью никто не истекал, и оба мерно дышали. Возле них он предпочел не задерживаться — вида даже двух покрытых вшами половцев оказалось достаточно, чтобы поспешно отступить.

Только в этот момент Ши осознал, что они с Чалмерсом остались в полном одиночестве. Русские удалились от донского берега с такой же поспешностью, с какой к нему стремились половцы. Слишком далеко они не уехали, но спешились лишь немногие, да и те, держа поводья одной рукой, другой лихорадочно крестились.

Ши облегченно вздохнул — к счастью, адаптируя Бернса, он заменил местоимение «нас» на «них», иначе наверняка обратил бы в бегство и русских, что Игорю вряд ли пришлось бы по вкусу.

Игорь спешиваться не стал и теперь возвращался назад в компании Михаила Сергеевича и еще двух-трех ратников. Все они, как заметил Ши, были в любой момент готовы выхватить мечи — кроме лучника, который в одной руке держал лук, а в другой — стрелу.

— Царица небесная, Егор Андреевич! — воскликнул Игорь. — Про такое только в сказках сказывают! Что они такого увидали?

Во взгляде, которым Игорь одарил Ши, читалось неприкрытое благоговение, а также благодарность.

— Мы с Рюриком Васильевичем предоставили им возможность как следует рассмотреть вшей. Э-э, известно ли вашему высочеству, как выглядит вошь?

Красноречивый взгляд князя Игоря поведал психологу, что он ляпнул что-то не то.

— Гм, в общем, в Шелковой Империи делают такие… кристаллы, и эти кристаллы позволяют нам в мельчайших подробностях разглядывать жуков или трещины в драгоценностях, которые слишком малы, чтоб рассмотреть их простым глазом. Если поглядеть сквозь такой кристалл на вошь, то видно, что у нее крошечная голова, огромный живот, три пары ног, большие челюсти, а каждый глаз состоит из миллиона глаз поменьше.

— Чудище! — обмер Игорь.

Ши кивнул:

— Вот именно. Половцы увидели, что они сплошь покрыты чудищами, и запаниковали.

Взгляд князя не выражал ничего, кроме полного изумления.

— Ни один богатырь сказочный в жизни такого не учинял!

— И кое-что еще, ваше высочество. Среди половцев есть колдун. Он может наслать на нас что-нибудь почище стрел.

Ши не без некоторого облегчения отметил, что к Игорю вернулся практический взгляд на вещи. Приподнявшись в стременах, князь приказал трубачам трубить общий сбор, а затем поманил поближе Ши с Чалмерсом.

Люди Игоря собрались вокруг знамени — кроме разведчиков, которые, не дожидаясь дополнительных распоряжений, сразу поскакали вперед. Игорь выделил и арьергард — на тот случай, если к половцам вдруг вернутся рассудок и отвага.

Ши вызвался присоединиться к арьергарду — вдруг преследование примет магическую форму?

Игорь еще раз осыпал его благодарностями и принял предложение.

В тускнеющем вечернем свете они поскакали прочь от брошенного стана. «Какая жалость, — подумалось Ши, — что в этом измерении нет букмекера, способного принять его пари о том, что в глазах множества русских людей баня стала столь же священной, как и церковь. Он сколотил бы порядочное состояние».

Они скакали ночь и день, пока порядочно не удалились от Дона, и даже после этого всякий раз выставляли вокруг лагеря двойную охрану. Психологи посовещались и решили, что кто-то из них всегда должен бодрствовать, причем Ши намеренно пропустил мимо ушей замечание Чалмерса: