Читаем без скачивания Лазурь и Пурпур. Месть или Любовь? (СИ) - Вилкс Энни

Дэмин, прислонившийся к дверному косяку, усмехнулся. Ситуация становилась куда любопытнее, чем он предполагал.

— Смогу.

— Отлично! — просияла девушка, и ее желтые глаза благодарно заблестели. Она откинула назад растрепанные красные косы и обратилась уже к своему слуге: — Арван, пожалуйста, сейчас же иди и убери кровь, — распорядилась она. — Если понадобится, заговорами, придумай причину, лишь бы ничего не осталось. Потом встань у комнаты, будто меня охраняешь. А я пока поговорю с великим лекарем.

Арван блеснул глазами в сторону Дэмина, будто почуяв опасность. Лекаря рассмешила его беспомощная проницательность. Он кивнул на дверь, и Арван, не кланяясь, растворился в темноте коридора. Кьяра тут же захлопнула за ним дверь — дверь своей ловушки — и оперлась на нее спиной, все еще переводя дыхание.

Дэмин улыбнулся себе под нос и собрал волосы, приступая к лечению. Целиком исцелять Тана было незачем, и Дэмин лишь запечатал сосуды, а затем восполнил запас крови — бледные щеки маркиза чуть потеплели, но в себя он не пришел.

Лекарь сел рядом с раненым Таном и воззрился на озиравшуюся с открытым ртом Кьяру. На белой шее краснел след от пальцев, губа девушки опухла, хоть и не казалась рассечена, а брюки были продраны в районе икры — и под ними виднелись свежие царапины. Неожиданная для него самого жалость шевельнулась в его душе, но он остановил ее, напомнив себе, кто перед ним.

— Объясняй, — потребовал Дэмин.

— Да, — выдохнула девушка, потирая шею. — Ничего себе, мы как будто не в Стратаците... А откуда тут живые растения?

— Кьяра Теренер, — привел ее в чувство Дэмин. — Я жду.

— Гхм, — прочистила горло девушка. В свете единственного бумажного фонаря она выглядела совсем юной, и лекарь зажег еще три. — Я его невеста. Вроде как. Он был пьян и попытался меня изнасиловать. И я... не рассчитала силы.

Да, зря Дэмин рассчитывал, что чувствительная и избалованная девушка испугается. «Изнасиловать». Никаких вежливых эвфемизмов стеснительных леди.

— Ты. Не твой охранник?

— Нет, — покачала она своей растрепанной головой, а потом, будто прочитав мысли лекаря, попыталась собрать мешающиеся волосы и запихнуть их за ворот. — Я вытащила из воздуха лезвие.

— Покажи, — скорее, чтобы оценить силовой потенциал девушки, потребовал Дэмин.

— Шааис, — шепнула она смущенно, загораясь красным светом. — У него была цепь, я решила его немного напугать. Но он меня схватил, а лезвие появилось в моей руке...

— Аси Сиааша, — шепнул Дэмин, наблюдая, как возмущенно расширяются ее глаза.

Девушка повертела пустой рукой.

— Вы так можете?

— Много кто так может.

— Там, откуда я, никто так не делал. Ну, наверно, лучше узнать об этом раньше, чем позже, — проговорила она себе под нос. — В общем, я не специально.

— Допустим, я верю.

— Я благодарна судьбе, что вы оказались сейчас здесь. Такая удача!

— Ты расскажешь о произошедшем Иву Стелеру или я? — осведомился Дэмин, внимательно наблюдая за ее виновато-отчаянным выражением лица. Но вот она посерьезнела и взглянула ему прямо в глаза:

— Не рассказывайте, пожалуйста.

— Как же ты собираешься такое скрыть?

— Если вы сможете вылечить его полностью, то он проснется и подумает, что перебрал, — ответила девушка. — А он и правда перебрал, уверяю вас. Тан вышиб мне дверь, сковал Арвана и... Он мог бы меня и убить.

— Это ты и скажешь Иву.

— А Ив скажет моему отцу, — отозвалась девушка.

— Любой отец придет в ярость от такого, — притворно сочувственно покачал головой Дэмин, понимая, что режет по живому. — Он потребует, чтобы Тан Стелер относился к тебе лучше или и вовсе разорвет помолвку.

— Любой, но не мой, — вопреки тяжелым словам, голос девушки почти не дрогнул. — Мой разозлится, что я не ублажила Тана Стелера до полного удовлетворения, и будет требовать, чтобы я извинилась и исправила свою оплошность.

— Какой же отец поступает так? — не удержался Дэмин.

Щеки девушки чуть покраснели.

— Мой, — лаконично ответила она. — Прекратите издеваться. Я бы хотела сохранить это происшествие в тайне, иначе близкий мне человек может пострадать.

Вот так просто, не задумываясь, выложила все карты на стол. Девчонка точно росла вдали от политики: никто не может сохранить в сердце столько наивности, соприкасаясь с ней каждый день. Настроение было прекрасным: все становилось проще и проще. Кьяра Теренер уже была у него в кармане.

— Ты предлагаешь мне сохранить это без сомнения важное происшествие в тайне, — усмехнулся лекарь, вставая и надевая верхнюю накидку.

Девушка вдруг смешно смутилась и отвела глаза.

— Да, извините, — сказала она громко. — Дело было неотложным.

— Тебя абсолютно не смущает, что ты ворвалась ко мне в спальню посреди ночи.

— Смущает! — скорее возмущенно, чем виновато ответила Кьяра. — Но я же извинилась!

— Твои манеры ужасны, — покачал головой лекарь. Отчего-то впервые за долгие годы ему было легко на душе. — И если кто-то застанет тебя здесь, твоя свадьба точно будет сорвана.

— И хорошо бы, — неожиданно улыбнулась девушка. — Если бы все было так просто. Но если я поведу себя недостойно, отец накажет мою наставницу. Так что для того, чтобы избежать брака, мне нужен более серьезный повод.

— Ты вообще думаешь, что мне говоришь? — не выдержав, рассмеялся Дэмин.

— А что растягивать полоза... — Кьяра потрогала цветущий куст и поднесла пальцы к носу. — Об этом я все равно хотела с вами поговорить. Я даже играла болезнь сердца.

— Знаю. Когда герцог сказал мне об этом, я решил, что у тебя истерия.

— Эм... Нет, надеюсь, — улыбнулась Кьяра, снова растирая шею, и Дэмин поймал себя на том, что любуется ее светлым живым лицом. Удивительно, она совсем не ощущала опасности. — Я знаю, что о таком нельзя болтать направо и налево. Но я собиралась попросить вас мне помочь. Риск того стоит, — уверенно кивнула она.

— И как же ты надеялась меня убедить, позволь поинтересоваться?

— Ну, я хотела разыграть из себя убитую горем юную деву в беде, — призналась девушка немного смущенно, но взгляд ее все так же искрился. — Я еще тогда думала, что вы старец какой-нибудь, и что я буду плакать и рассказывать о своей тяжелой жизни и ужасной судьбе, а вы меня пожалеете и согласитесь помочь.

— И что же пошло не так? — усмехнулся Дэмин. Происходящее нравилось ему все больше. Девчонка была по-своему очаровательной в своей прямоте и бесстрашии, и если бы не ее семья, он уже рассматривал бы возможность заключить с Кьярой сделку. Но образ ее отца возник в мыслях, и Дэмин ощутил знакомый укол ненависти.

Этот странно приятный разговор нужно было заканчивать.

— Я вас увидела и поняла, что это не сработает, — пожала Кьяра плечами. — Ведь не получилось бы, да?

— Безусловно, — подтвердил Дэмин. — Кроме того, когда просят что-то настолько серьезное, должны предлагать и адекватную цену.

— Какую? Чего вы хотите?

— А чего конкретно хочешь ты? — ушел от ответа Дэмин. Девушку стоило немного поварить в переживаниях, не оглашая стоимости и не соглашаясь, чтобы она потеряла часть своей уверенности, а значит, стала податливее. Лекарю почти не хотелось поступать так с ней.

— Чтобы вы сказали всем, что у меня ужасная болезнь, которая не совместима ни с деторождением, ни с... кхм... исполнением супружеского долга. Что я абсолютно, абсолютно не пригодна для замужества, и что даже вы не можете меня вылечить. Вам все точно поверят, — выпалила Кьяра на одном дыхании.

6. Кьяра

Кьяра не находила себе места от волнения.

Ранним утром, пока она еще спала, Дэмин Лоани уехал с Ивом Стелером в столицу Синих земель, Страцу — и тем лишил ее возможности услышать ответ.

Чтобы не мерить шагами свою роскошную, но такую тесную комнату, она выбралась на воздух. Покидать замок до свадьбы ей было запрещено: это считалось и неуважением к дому жениха, и плохим знаком. Поэтому она уныло бродила по внутренним дворам и вдоль каменных стен, то и дело ловя на себе любопытные взгляды разъезжавшихся гостей замка. В Синих землях доверять магии и пользоваться порталами было не принято, поэтому Кьяра с интересом наблюдала за претенциозными открытыми повозками, больше похожими на кареты без крыш, в которых элегантно восседали наряженные в тяжелые платья дамы и укутанные в меха их кавалеры. Лица их были довольными, румяными от первого мороза.