Читаем без скачивания Фарцовщик: деньги не пахнут. Том 1 - Алим Тыналин

Ох ты, даже так? Надеюсь, я не шагнул теперь из категории друзей сразу в женихи? Это нежелательно.

— Все прекрасно, — я чмокнул девушку в губы. — А у тебя? Все в порядке?

Аня кивнула.

— Отлично. Ты уже встаешь? Может, приготовишь мне завтрак? В постель.

Елы-палы. Запросы у этой девушки ого-го. Эдак она быстро на шею сядет.

— Конечно, милая, — я начал быстро одеваться. Одновременно осмотрелся. Где это мы? — Одну минутку. Я сейчас.

Да, точно. Я теперь вспомнил. Это соседняя с нами комната. Я переселил местных обитателей к нам.

Они не возражали. Потому что я предоставил щедрую выпивку. И сейчас наверняка остались спать у нас.

Наверняка помешали Пашке. Ухлестывать за Барбарой. Или за Викой, на худой конец.

Хотя, может у него хватило мозгов? Сделать, как я. Ох, сомневаюсь. Он вчера тоже слишком много пил.

Я наклонился, еще раз поцеловал Аню.

— Давай, не долго, — строго сказала девушка. — Я жду.

Я очаровательно улыбнулся.

— Одна нога там, другая здесь, милая. Ты даже моргнуть не успеешь.

И выскочил за дверь. Помчался к себе. Распахнул дверь. Ворвался в комнату.

Ох, что за паскудство. Нещадно пахло перегаром. На столе перевернутые бутылки. Остатки пиршества.

Парни лежат вповалку. По двое на каждой койке. Один на стуле. Голову сложил на столе. Девушек не видно. Пашка храпит, как боров.

Я тихонько подошел к тумбочке. Вытащил у Пашки ключи от гаража. Из кармана джинс. Особенно не таился.

Но друган не проснулся. Его сейчас пушкой не разбудить.

Я вышел из комнаты. Помчался из общаги. Вахтерша удивленно спросила:

— Ты куда это в такую рань, Орлов?

С ней надо бы наладить отношения. Поэтому я крикнул на бегу:

— В универ, баба Кать! Нельзя опаздывать! Никак нельзя.

Бабка недоверчиво покачала головой.

— Ишь ты. За ум взялся, что ли?

Я выскочил на улицу. Снова огляделся. Так, время семь часов. Пока доеду до «Интуриста», уже будет полвосьмого. Или без пятнадцати.

Нормальное время. Иностранец должен уже проснуться. Вчера он сказал, что выйдет в восемь. Ему надо ехать по делам.

Вернется тоже в восемь. Но я не могу ждать до вечера. Это ж целый день пропадет.

Время важнее всего. Даже денег. Потому что деньги можно заработать. А время нет. Его не вернешь.

Поэтому я всегда стараюсь действовать быстро. И сразу. Не терять времени.

Так что, я должен перехватить иностранца. Сейчас.

Его вроде зовут Вилли. То есть Уильям. Или Фредди. Как-то так. Вчера было мало времени. Чтобы выяснить это.

Я еще знаю номер комнаты. Триста десять. Если что, найду. Хотя нам туда вход запрещен. Но если не выйдет, пробьюсь к нему. Всеми правдами и неправдами.

Автобус бодро помчал по утренним улицам. Народу уже полно. Давка, толчея. Я прибился стали в укромном месте.

Глядел на ходу, как встает солнце. Над крышами многоэтажек. Как октябрята шагают по чисто выметенным тротуарам. С ранцами за спинами. И пионеры. Все в одинаковой форме.

Автобус обогнал поливалку. Погода сегодня хорошая.

Вот и моя остановка. Я вышел на Горького. И направился к «Интуристу». Но не торопился. Время еще есть.

Надо присмотреться. Вдруг сегодня продолжение облавы?

Люди спешили на работу. Толкались, шли быстро.

Кстати, я забыл, что у меня тоже есть дела. Скоро начинаются занятия. В универе.

Ладно, плевать. Есть вещи поважнее.

Я прошел по тротуару. Сумку с товаром держал на плече. Напротив «Интуриста». Рядом с пустой кафешкой. Возле которой прятал рюкзак.

Милиционеров нет. Возле гостиницы один автобус. Венгерский «Икарус». Темно-красный. С белым низом.

Тоже пустой. Значок «Люди». Водитель скучает за рулем. Ждет интуристов.

Еще такси с желтыми шашечками. Рядом нахальные водилы. Среди них могут быть менты.

Я поглядел на окна гостиницы. Двадцать два этажа. Огромный ящик из стекла и бетона. По стилю совсем не подходит к окружающим старым домам.

В некоторых номерах наверняка притаились чекисты. Бдят. Следят за важными иностранцами. Мечтают, чтобы оказались шпионами. А они их зацапают. Уже и меня засекли.

Чтобы не привлекать внимания, я прошел дальше. Нашел газетный киоск.

Надолго остановился. Осмотрел заголовки газет. Известия, Комсомолка, Правда, Вечерняя Москва, Советский спорт и другие. «Информационное сообщение о пленуме ЦК компартии», «Для будущих инженеров…», «Виктор Рубцов выступает на чемпионате Европы по боксу», «Партия ведет к вершинам коммунизма», «Шахматный гений Архаров бросает вызов международным гроссмейстерам» и «В Москве пройдет городской турнир по карате».

Интересно, особенно насчет карате. Я думал, его запретили. Но разглядывая газеты, я не забывал о главной цели. Подсматривал за отражением в стекло.

— Ну, ты будешь брать? — сердитая старушка продавщица сверкнула очками. Внутри киоска. — Или весь день будешь тут торчать?

Но я уже увидел. Того, кого ждал. Бритиш выбрался из гостиницы. Вальяжной походкой. Направился к автобусу.

Я мигом отлетел от киоска. Перебежал дорогу. Правда, посмотрел по сторонам. Типа, нет ли машин.

Но на самом деле сканировал окрестности. И успокоился. Вроде ментов нет. Хотя риск всегда остается.

Ладно, придется рискнуть.

— Hello, mister, — я подошел к иностранцу. — How are you?

Иностранец нахмурился. Потом узнал меня. Толстое лицо расплылось в улыбке.

— Oh, it’s you, — он говорил быстро и бойко. — I’m ok, thanks.

Я указал на его наплечную сумку. Вполне большую. В нее наверняка влез бы мой рюкзак.

— Bag, where is it?

Иностранец улыбнулся еще шире. И ответил, что не знает. О чем идет речь.

Я так и знал. Почему-то не удивился. Уже думал насчет такого варианта. Этот жирдяй не отдаст рюкзак так просто.

— Ок, сколько? — спросил я. — Сколько ты хочешь?

Иностранец показал растопыренные пальцы. Икра и водка. Ох ты, жадная скотина.

Чего захотел. За товар, который уже купил? Двойную, нет, тройную плату. Или даже еще больше.

Я мог подкинуть ему водку. Пару бутылок. Плата за хранение. Так сказать. Но не десять же кг икры. Мы что, на Волге находимся? В период нереста осетра.

— Ouh, no, — я развернулся. И бросил напоследок: — Good bye. It’s a bad business. Nobody will give you caviar. And vodka. But I wanted to offer you good conditions.

Короче, пошел ва-банк. Сказал, что не собираюсь идти на его условиях. Но под конец забросил крючок. С жирной приманкой.

Должен клюнуть. А нет, так пусть лесом. Толстый боров.

Пошел прочь. Один, два шага. Три, четыре. Неужели не остановит?

— Hey, you! — закричал Вилли. Громко, придурок, слишком громко. Как будто на всю улицу. — Wait! Let’s discuss.

Я тут же вернулся. Отвел его подальше. Чтобы мы тут не стояли. Как два тополя на Плющихе. Видные всей Москве.

Мы перешли дорогу. И спрятались за кафешкой. Не той, возле которой обычно тусовались фарцовщики. А чуть дальше.

— Well, what do you have there? — Вилли горел нетерпением. Хотел знать, что я могу предложить.

Я спросил, сколько икры и водки ему надо. Максимум.

Вилли подумал. Потом три раза показал мне ладони.

— It’s vodka, — сказал он. — And this is caviar.

Он показал десять пальцев. Неплохо так. Хотя я рассчитывал на большее.

— Ok, — я усмехнулся. И как раз спросил насчет больших объемов: — But why so few? I expected more.

Вилли выпучил глаза. Пришлось объяснить. Я сказал, что без проблем выполню его запрос. Вот только хочу, чтобы он отправил из Британии других туристов. Которые тоже могут привезти одежду, пластинки и электронику. И еще пакеты.

— Packages? — удивленно переспросил Вилли. — What packages?

Я объяснил. Я хочу пакеты с изображением сигарет и джинс. «Marlboro», «Montana», «Adidas», «Wrangler». И всякие другие популярные рисунки. На Западе они стоят копейки. А здесь их можно продавать за бешеные деньги. Я уже знал про это. Пусть привезут побольше.

Вилли улыбнулся.

— No problem. My sister works for a travel company. She can send ten people at once. The least. But you must provide them all.

Вот это я хорошо попал. Залетел, куда надо. Он говорит, что его сестра работает в турагентстве. И может обеспечить постоянный приток туристов.

Я скрыл бешеную радость. Наоборот, презрительно усмехнулся.

— Fine. Let’s try ten. When will they arrive approximately?

Вилли снова задумался. Потом ответил:

— I’m leaving the day after tomorrow. And they’ll be back in a week. But