Читаем без скачивания Дорогу открывали саперы - Иван Галицкий

— Вот, собственно, все, что я хотел вам сообщить, — заключил Котляр.

— Леонтий Захарович, можно ли оставить полковника Леошеню моим заместителем? Ведь он уже в курсе всех этих дел.

— Я не возражаю. Так будет лучше.

После разговора с генералом Котляром я побеседовал с начальниками отделов управления, которые проинформировали о событиях, происшедших за последнее время, ознакомили со строительством оборонительных рубежей Московской зоны обороны, непосредственно прикрывающих Москву. Городской рубеж включал три позиции: по окружной железной дороге, Садовому и Бульварному кольцу. В зоне Москвы строительство оборонительных рубежей началось 15 и 16 октября. Оборудование городского оборонительного рубежа велось со 2 октября. Городской рубеж был разбит на пять секторов. Их оборона возложена на военные академии, дислоцированные в столице. Работы выполнялись местным населением под руководством военно-полевых строительств и преподавательского состава Военной академии имени М. В. Фрунзе и Военно-инженерной академии имени В. В. Куйбышева. Координировали оборонительные работы по секторам штабы секторов, а работы секторов — комендант города генерал-майор В. А. Ревякин.

Узнал я хорошую новость. Решением ГКО началось формирование десяти саперных армий. Армия состоит из 3–5 инженерно-саперных бригад, по 19 батальонов в каждой. Численность бригады до 10 тыс, человек, а саперной армии — до 50 тыс. Комплектуются армии военнообязанными запаса из числа негодных к строевой службе по состоянию здоровья, преимущественно имеющих строительную специальность. В задачу саперных армий входит заблаговременное строительство государственных оборонительных рубежей в глубине страны и оборудование стратегических [21] плацдармов, устройство массовых заграждений, строительство дорог, мостов и т. п.

Полным ходом шло формирование новых стрелковых дивизий, артиллерийских и танковых частей, для которых комплектовались штатные саперные части и подразделения. В связи с этим возникли некоторые затруднения с обеспечением инженерным имуществом и техникой. Но на помощь уже пришли предприятия Московской, Калининской, Горьковской областей. Дело поправлялось.

Утром в ГВИУ я узнал, что наши моторизованные отряды заграждения прекратили свое существование, так как Западный фронт перебросил саперные батальоны на устройство минновзрывных заграждений перед фронтом обороны войск. Бывшие командиры трех этих отрядов полковники Старинов, Случевский, Овчинников находились в управлении. Мне очень захотелось встретиться с ними и побеседовать. Было известно, например, что отряд полковника А. С. Овчинникова только с 2 по 8 июля взорвал 51 мост на шоссе, а 15 железнодорожных мостов подготовил к взрыву. Естественно, им было о чем рассказать. Я разыскал полковника Овчинникова и попросил его поделиться впечатлениями о действиях отряда заграждения. Для меня это было полезным и необходимым, поскольку я сам должен был возглавить подобный отряд, только побольше.

Овчинников нарисовал яркую, но не очень отрадную картину. Отряду пришлось действовать в тяжелых условиях. Обстановка сложная, запутанная. Войска отходили. Дислокация штабов дивизий, корпусов часто менялась. Техническая связь в основном отсутствовала. Она поддерживалась, как правило, через офицеров связи. Нередко приходилось действовать на свой страх и риск. Самым трудным вопросом был взрыв мостов. Преждевременно взорвешь его — на противоположном берегу могут остаться свои войска. Не взорвешь мост — может получиться еще хуже, Фашисты воспользуются им после переправы, будут преследовать наши отходившие войска. Как быть? Ведь мост должен быть взорван, но при непременном условии: когда по нему пройдет последний наш танк, пушка или пехотинец. А кто может подтвердить, что они прошли? Очевидно, общевойсковой командир, наделенный высшим командованием правом приказать взорвать мост. А у него других хлопот хоть отбавляй. В суматохе может и забыть. Вот тут и поступай как хочешь.

— Как же вы находили выход из этого сложного положения? — спросил я. [22]

— В основном находили, — ответил Овчинников.

Он рассказал, что обычно они поступали так: посылали инженерную разведку в передовые части. Командир разведгруппы связывался с командиром батальона или полка, и саперы вместе с подразделениями отходили к мосту. Командиры подразделений пропускали весь личный состав и технику и давали согласие на взрыв моста.

Очень часто взрывали мосты с появлением немецких танков. Для этой цели оставляли обычно 2–3 красноармейцев во главе с сержантом. На больших мостах численность команды достигала до 12 человек, и возглавлялась она командирами взвода или роты. Как правило, взрыв производился под огнем врага. Представьте себе положение саперов: по ту сторону — фашистские танки и мотопехота, а с этой стороны — они, горстка людей. Какими надо обладать нервами, волей, чтобы выдержать до нужного момента!

Овчинников рассказал о таком эпизоде. Сержант Киселев имел задачу взорвать мост под Витебском через реку, впадающую в Двину. Были они вдвоем с красноармейцем Павловым, не знали, что делается впереди, что сзади, где наши, где противник. Слышат лишь отдаленную артиллерийскую стрельбу. Высоко в небе кружат фашистские самолеты. Связи ни с кем нет. Саперы отрыли себе окопчик, чтобы было где укрыться от огня противника. Днем им хоть видно, что там, за мостом, делается. А ночью совсем плохо. Если подойдут к мосту, не разберешь, кто — враг или свой. Всю ночь глаз не сомкнули — до сна ли тут? Сидят, напряженно всматриваются в ту сторону. Проходят автомобили, мелкие подразделения.

Наконец наступило утро, на душе стало полегче. Вдруг неподалеку стали рваться одиночные снаряды. Киселев и Павлов укрылись в окопчике. Сидят, наблюдают за мостом. Рука на подрывной машинке. Треск автоматов и пулеметов все усиливается и приближается. Отходят подразделения пехоты, идут раненые. Киселев выскочил к дороге, видит — лейтенант. Он к нему: «Скажите, кто из наших там еще остался?» «Не знаю, сержант, но кто-то еще есть, — говорит он. — Слышишь, ведут бой».

Вскоре через мост пронеслась наша артиллерия. За ней прошли на большой скорости несколько груженых автомобилей. Вдали появились танки. Чьи? Трудно различить. Вокруг роем жужжат пули врага, густо ложатся снаряды. Что делать? Нервы у саперов напряжены до предела. Киселев понял: приказа ждать не от кого, только сам он может [23] решить, когда нужно взорвать мост. Пробежала рота пехотинцев, а за ней буквально по пятам шли фашистские танки. Ну, решает Киселев, пора действовать. Павлов подключил провод к подрывной машинке. Сержант быстро крутнул ручку, раздался взрыв. Мост вместе с двумя фашистскими танками рухнул в воду. Саперы благополучно ушли к своим. Такое случалось нередко.