Читаем без скачивания Фальшивый подвиг - Геннадий Прашкевич

Ошибался ли чтец Лендел, говоря о некоей, все еще существующей неравнозначности машины и человека?

Интуитивно я понимал, что мой выигрыш заключается в верном ответе на поставленный вопрос.

Итак.

Чего хотел шеф? Уничтожить компьютер эксперта…

Чего хотел Лесли? Защитив компьютер, непременно заполучить обратно эксперта…

Чего хотел Лендел? Держать того же эксперта при себе…

Значит…

Значит, ключом к этому делу владел шеф. И этим ключом был эксперт. Значит, владея ключом, Консультация держала игру в своих руках.

Но я боялся, что шеф так не думает. Я боялся, что он начнет торопиться. Почти все зависело теперь от того, сумею ли я помешать гениальному импровизатору вернуться к своему великолепному инструменту.

Я не забывал, что одним из объектов обмена обязательно буду я, но мой мозг сам собой рисовал передо мной потрясающие картины вполне возможного будущего.

Я видел, как год за годом совершенствуется методика и машина эксперта. Одна за другой сходят со сцены промышленные фирмы страны, разоренные фирмой «Счет», отнимающей у них всю информацию, и как вся эта информация скапливается только в запоминающих блоках машины эксперта. А в итоге только фирма «Счет» растет, как ледяной айсберг, подминая под себя все и вся… Одна-единственная фирма, решающая судьбы всех граждан страны… Не в этом ли венец гениальности эксперта? И кто, как не я, мог ему противостоять?

15

Не могу сказать, что провел ночь хорошо, но я провел ее с пользой.

По крайней мере появление Лесли меня не смутило.

Меня интересовали не его плоские шутки и достаточно смешное тщеславие, а то, чем он вооружен. Я остался доволен, отметив оттопыренный карман его куртки.

Такая же игрушка несомненно болталась у него под пиджаком, но меня интересовала именно эта – в кармане. Лишь бы он не переложил ее в другое место.

– Тебе не спалось, – приободрил меня Лесли. – Я тебя понимаю.

Он всячески подчеркивал свой успех и оказываемое мне доверие. Вопрос доверия вообще, кажется, был его коньком. Его ничуть не смущала собственная субъективность. «Впрочем, – невольно подумал я, – может, мы сами и провоцируем подобное поведение. Разве не мы сами превратили правду и то же самое доверие в условность? Разве не мы сделали практически невозможным любое бескорыстное распространение технических новинок? Когда однажды НАСА, эта могущественная организация, занимающаяся Космосом, объявила, что все побочно сделанные ее сотрудниками изобретения могут быть приобретены любой фирмой, далеко не каждый решился послать открытку за двадцать пять центов, зато многие продолжали искать секреты противозаконно, то есть продолжали ломиться в настежь распахнутую перед ними дверь».

Нелепо, но это так.

16

Мы выехали под вечер.

Мощная машина с ревом разрывала тяжелый вечерний воздух.

Погруженный в размышления, я практически не замечал ни улыбающегося Лесли, ни сопящего рядом старину Рэда, ни далее бессмысленно уставившегося в ветровое стекло связанного Лендела. Он страдал и выглядел подавленным.

Не знаю, был ли в тот вечер на Земле человек, который так же остро, как я, ощущал нестабильность сегодняшней жизни и неопределенность жизни завтрашней.

Компьютер эксперта, торжество и триумф фирмы «Счет», высился над моим сознанием как гора, в бездонные пещеры его памяти уже стекалась вся мировая информация. Пройдут годы, не столь уж и долгие, и в нашем голом, начиненном подслушивающей и подсматривающей аппаратурой мире людям останется совсем небогатое право лишь на такие тривиальные истины, как, скажем, ночь – день, или завтра – сегодня. Не больше… И мы, жалкие, задыхающиеся в душном море банальностей, как чистый воздух, пресную воду, как душистый хлеб будем вымаливать у фирмы «Счет» любую информацию, лишь бы знать что-то! Неважно что. Лишь бы знать.

Свернув где-то за Степс-кан, крошечной, но достаточно известной фермой, Лесли загнал машину в тихую рощу. Выбравшись из кабины, он поманил меня за собой.

– Минут через десять тут появится и твой шеф. Надеюсь, ты понимаешь?..

Я кивнул.

– Но мне не нравится Лендел…

– Ваша вина. Не надо было его калечить.

– Разве виноват не он? Разве не он устроил всю эту шумиху?

Я недоверчиво хмыкнул:

– В любом случае развяжите его. Вряд ли он способен на фокусы. Похоже, вы отбили ему желание жить активно.

Лесли кивнул Рэду.

Я отвернулся.

Я не хотел видеть жалких гримас Лендела. Так же мало меня интересовал Лесли.

– Ты парень что надо, – Лесли вовсе не льстил мне. – Считай, что я отплатил тебе за фармацевтов. Ведь так? Постарайся не позабыть: мы всегда примем тебя, лавочка твоего шефа доживает последние дни. Потеря эксперта его раздавит.

«Возможно…» Я кивнул. Лирика меня не интересовала. Меня интересовал оттопыренный карман куртки, туго обтягивающей плечи Лесли.

«В крайнем случае, – просчитывал я, – стрелять можно прямо из кармана сквозь ткань. Все решат секунды. Главное – успеть…»

Боясь вызвать подозрения, я отвел глаза в сторону, даже взял сигарету. Пусть Лесли видит: я занят.

– Ты придешь к нам, – решил свои проблемы Лесли. – Тебе некуда будет деться, Миллер. Ты непременно придешь к нам, в этом твое будущее.

Я усмехнулся.

Организация бывших агентов ФБР… Что мне там делать?.. Я не хотел отвлекаться от задачи, которая была мне по силам. А Лесли… Он рано торжествовал победу. Он не понимал, не догадывался, что дело эксперта решит вовсе не сам эксперт, будь он хоть трижды гениален. Дело эксперта решит время – те несколько кратких секунд, что будут (или не будут) отпущены мне судьбой. А может, вообще одна секунда. Эта секунда еще не наступила, но она уже приближалась к нам вместе с далеким взревыванием мощного автомобильного мотора, со взревыванием, которое я не мог спутать ни с каким другим.

17

Земля отсырела, с листьев капало, совсем недавно тут прошел дождь.

Услышав взревывание мотора, Лесли оторвался от дерева, на которое опирался плечом, и стал слева, чуть впереди меня. Старина Рэд и Лендел оставались в машине.

Минута, еще одна. Потом мотор смолк, и из-за деревьев показались два человека.

Первым шел шеф, непомерно большой, даже громоздкий в своей серой шляпе, в тяжелом плаще, подбитом тепловолокном. За шефом, отставая на шаг, следовал эксперт. Я сразу узнал его и удивился лишь росту. На экране телевизора он казался выше. Возможно, его подавляла тяжелая фигура шефа, но вот свою самоуверенность эксперт не потерял. Он даже что-то насвистывал. Увидев нас, он приветственно поднял руку.

Лесли выпрямился, непроизвольно отвечая на приветствие, и мне хватило секунды, чтобы сунуть руку в оттопыренный карман его куртки и, не выхватывая пистолета, несколько раз нажать на спуск. Прежде чем Лесли, рванувшись, сбил меня с ног, я увидел падающего эксперта. Кажется, он был удивлен. Он падал медленно. Лицом вниз.

Рука Лесли запуталась в тлеющем кармане. Это меня спасло.

Берримен, Кронер-младший, шеф – они мгновенно окружили машину, разоружив Рэда и Лесли. Только Лендел болезненно и нервно хихикнул. Возможно, он хотел засмеяться, но это у него не получилось.

– Уведите Лендела, – приказал шеф Кронеру-младшему.

И повернулся к взбешенному Лесли:

– Искренне сожалею. Произошло недоразумение. Хочу думать, что этот выстрел в эксперта…

– …великолепен! – перебил шефа Джек. – После Миллера никакая правка не требуется!

– Осмотрите эксперта.

Привалившись к дереву, как несколько минут назад это делал Лесли, я смотрел, как Джек ищет пульс на безвольной руке эксперта. Пульса не было. Джек был прав: правки после моих выстрелов не требуется.

Шеф с укором поднял на меня глаза. Он еще не понимал моего подвига. И был разочарован, ибо рухнул план, видимо, тщательно им разработанный. Я вдруг остро пожалел о том, что не догадался нацепить на костюм шефа какую-нибудь передающую игрушку, чтобы на досуге, порывшись в конфиденциальных его беседах с Джеком и Кронером-младшим, разобраться, что же он действительно вкладывал в эту акцию? Каковы были его истинные намерения? Чего он хотел? Чья ставка, моя или Лесли, казалась ему более высокой?

– Джек, – попросил я. – Зажги сигарету.

Берримен, улыбаясь, щелкнул зажигалкой. В его глазах светилось восхищение человека, умеющего и любящего нажимать на спуск.

– Ты уверен, что поступил правильно?

Я кивнул шефу. Да, я поступил правильно, поступил обдуманно. Мне не хотелось ничего объяснять, да и не здесь следует это делать.

Странные чувства боролись во мне. Одинаково странные как по отношению к шефу, так и по отношению к Лесли. Правда, было и утешение: я переиграл всех. Переиграл Лесли, воспользовавшись его верой в успех, Лендела, отдавшегося отчаянию, шефа, пошедшего на поводу у ложных умозаключений.

Я был уверен в своей правоте.

Что с того, что компьютер продолжает работать, обворовывая дружественные нам фирмы. Без эксперта, его мощного мозгового аппарата, разрушенного тремя выстрелами почти в упор, его компьютер ничего не стоил. Всего лишь машина, обреченная на посредственность. До… появления нового гения.