Читаем без скачивания Закат и падение Римской империи - Эдвард Гиббон

потом было поглощено честолюбием Митридата и наконец вместе с остальными владениями этого государя преклонилось перед силою римского оружия. Со времен Августа цари Боспора были смиренными, но не бесполезными союзниками империи. С помощью подарков, небольшой армии и кое-каких укреплений, воздвигнутых поперек перешейка, они с успехом охраняли от бродячих шаек сарматских хищников доступ в страну, которая благодаря своему географическому положению и удобным гаваням господствовала над Эвксинским Понтом и над Малой Азией. Пока скипетр находился в руках династии наследственных царей, эти последние исполняли свою важную обязанность бдительно и успешно. Но внутренние раздоры и частые опасения, частые личные интересы разных узурпаторов, захвативших вакантный престол, открыли готам доступ в самый центр Боспора.

Готы приобретают морские силы. Вместе с приобретением вовсе не нужной для них плодородной почвы они сделались хозяевами флота, достаточного для того, чтобы перевозить их армии к берегам Азии. Суда, употреблявшиеся для плавания по Эвксинскому морю, были очень странной конструкции. Это были легкие плоскодонные барки, построенные из одного дерева, без малейшей примеси железа и прикрывавшиеся в случае бури отлогим навесом. На этих плавучих домах готы беспечно пускались в неизвестное им море под руководством матросов, которых они силою заставляли поступать к ним на службу и которые не могли внушать доверия ни своим искусством, ни своей преданностью. Но жажда грабежа заглушала всякую мысль об опасностях, а природное бесстрашие заменяло для них ту более благоразумную уверенность, которая бывает плодом знания и опытности.

Первая морская экспедиция готов. Готский флот, миновав находившиеся влево от него берега земли черкесов, появился прежде всего перед Питиусом[173], на самой крайней границе римских провинций; этот город имел довольно хорошую гавань и был защищен крепкой стеной. Здесь готы встретили более упорное сопротивление, чем могли ожидать от слабого гарнизона отдаленной крепости. Они были отражены, и их неудача, как казалось, уменьшила страх, который наводило одно их имя. Пока очень способный военачальник высшего ранга Сукцессиан оберегал границу, все их усилия оказывались тщетными, но лишь только он был перемещен Валерианом на более почетную, но менее важную должность, они возобновили нападение на Питиус и, разрушив этот город, загладили воспоминание о своей первой неудаче.

Готы осаждают и берут Трапезунд. От Питиуса до Трапезунда — если плыть, огибая восточный берег Эвксинского моря, — около трехсот миль. На своем пути готы достигли берегов Колхиды, получившей столь громкую известность благодаря экспедиции аргонавтов, и даже попытались — впрочем, без успеха — ограбить богатый храм, воздвигнутый подле устья реки Фазис[174]. Трапезунд был обязан своим богатством и великолепием великодушию императора Адриана, построившего искусственный порт на берегу, которому природа не дала ни одной безопасной пристани. Город был обширен и густонаселен; двойной ряд стен, по-видимому, был вполне надежной охраной от ярости готов, а обычный гарнизон был усилен подкреплениями из десяти тысяч человек. Но отсутствие дисциплины и недостаток бдительности не могут быть восполнены никакими другими преимуществами. Готы скоро приметили нерадивую беспечность осажденных; они навалили высокую груду фашин, взобрались ночью на городские стены и проникли в беззащитный город с мечами в руках. Затем началось избиение жителей, между тем как испуганные солдаты спасались бегством через ворота, находившиеся на противоположном конце города. Добыча, доставшаяся готам, была громадна, так как богатства соседних провинций складывались в Трапезунде, как в безопасном убежище. Число пленных было почти невероятное, так как победоносные варвары беспрепятственно рыскали по обширной Понтийской провинции. Награбленным добром был наполнен целый флот, который готы нашли в гавани. Они цепями привязали к своим лодкам самых здоровых юношей, захваченных на морском побережье и, довольные исходом своей первой морской экспедиции, с триумфом возвратились в свои новые поселения в Боспорском царстве.

Вторая экспедиция готов. Свою вторую экспедицию готы предприняли с бóльшим числом людей и кораблей, но направились в иную сторону; пренебрегая истощенными провинциями Понта, они стали держаться западных берегов Эвксинского моря, прошли мимо широких устьев Борисфена, Днестра и Дуная и, увеличив свой флот множеством захваченных на пути рыбачьих лодок, достигли узкого пролива, через который Эвксинское море изливает свои воды в Средиземное море и который отделяет Европейский континент от Азиатского.

Они грабят города Вифинии. Гарнизон Халкедона был расположен лагерем подле храма Юпитера Урийского на мысе, господствующем над входом в пролив, и превосходил своим численным составом готскую армию, — вот до какой степени были незначительны варварские нашествия, внушавшие такой страх. Но этот отряд войск превосходил готов только своим числом. Он поспешно покинул свою выгодную позицию и предоставил на произвол завоевателей город Халкедон, в изобилии снабженный и оружием, и деньгами. Один вероломный перебежчик указал им как на богатую и легкую добычу на бывшую столицу вифинских царей Никомедию, находившуюся от Халкедонского лагеря на расстоянии только шестидесяти миль. Он служил им проводником во время похода, руководил атакой, не встретившей серьезного сопротивления, и получил свою долю добычи, так как готы были достаточно опытными политиками, чтобы награждать изменника, которого они презирали. Города Никея, Пруса, Апамея, Киос[175], когда-то соперничавшие с Никомедией своим великолепием, подверглись такой же участи, и через несколько недель вся Вифинская провинция сделалась театром страшных опустошений. Изнеженные жители Азии, наслаждавшиеся в течение трехсот лет полным спокойствием, отвыкли владеть оружием и не допускали мысли о какой-либо серьезной опасности. Их городские стены были в развалинах, а все доходы самых богатых городов употреблялись на сооружение бань, храмов и театров.

Отступление готов. Когда город Кизик выдержал самые усиленные нападения Митридата, он управлялся мудрыми законами, располагал морскими силами, состоявшими из двухсот галер, и имел три арсенала, наполненные оружием, военными машинами и зерновым хлебом. После разграбления Прусы готы приблизились к этому городу на расстояние восемнадцати миль с целью разрушить его; но гибель Кизика была отложена до другого времени благодаря одной счастливой случайности. Погода стояла дождливая, и Аполлонийское озеро, служившее резервуаром для всех вод, ниспадавших с горы Олимп, поднялось на необычайную высоту. Вследствие этого вытекавшая из озера небольшая речка Риндак превратилась в широкий и быстрый поток, помешавший дальнейшему движению готов. Их отступление к приморскому городу Гераклее, где они, вероятно, оставили свой флот, сопровождалось длинным рядом повозок, нагруженных награбленной в Вифинии добычей, и освещалось пожаром Никеи и Никомедии, которые были преданы пламени из пустого каприза. Есть некоторые неясные указания на какое-то сражение, выдержанное ими для того, чтобы расчистить себе путь к отступлению. Но даже полная победа не могла бы принести им большой пользы, потому что приближение осеннего равноденствия напоминало им о необходимости скорее возвращаться домой.

Третья морская экспедиция готов.