Читаем без скачивания Пантера: время делать ставки - Наталья Корнилова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Значит… Ковш?
— Да, — отрывисто сказал Сванидзе. — Он. У меня нет доказательств, но я чувствую: он. Я его спинным мозгом чую. Я два раза вел его уголовное дело, оба раза он сел. Понятно, что после этого чувствительность повысится.
— Значит, еще один: Коломенцев, — проговорила я. — И ты уверен в том, что звонки с угрозами — его рук дело, точно так же он мог позвонить и Сереброву в Милан…
— Мы все имеем основания его опасаться, — скороговоркой произнес Берт Эдуардович, — и я, и Родион, и Серебров… впрочем, Иван Алексеевич Ковша больше не опасается. Он вообще никого больше не опасается.
— Значит, вы вели его дело?
— Точно. Этот Ковш всегда отличался тем, что обладал чрезвычайно цепкой памятью и всегда все помнил. Ничего не терял из виду. Он вообще очень своеобразный киллер. По образованию — актер. Учился в Петербурге, хотя сам родился, кажется, где-то в Прибалтике. Умен и остр на язык. Хотя прочим оружием владеет не хуже языка. Мастер спорта по фехтованию на рапире. В общем, индивид еще тот. Ладно, Мария. Иду на должностное преступление. Ради Родиона. Вдруг — не он? А ты можешь что-то сделать. Вот дискета. На нее я скинул кое-какую информацию о подставе девяносто шестого года, когда Сильвер якобы потерял свою ногу. Затем тут досье на Доктора, он же Звягин-старший, и Алексея Звягина. Оперативная информация по покойному Сереброву. Ну и, наконец, по Ковшу. Внимательно изучи. И не дай бог дискета попадет в чужие руки: вылечу с работы — только так! Уволят по должностному несоответствию.
Я кивнула.
— Теперь у тебя на руках все карты, — сказал мне вслед Альберт Эдуардович. — Смотри не перебери! Будь осторожна, Маша…
* * *«Ну что же, дорогая моя, — думала я, идя по коридору прокуратуры, — игра и в самом деле предстоит интересная. Судя по всему, придется скататься в Сочи, откуда я вернулась не так давно. Если, конечно, тут забот не привалит… Скажем, новости по семейству Клепиных. А тут много непонятного. Илюша, Иван Серебров, Родион — это еще понятно, не последние люди. Можно поиметь свою выгоду, их прижучив. Но кому же это, интересно, понадобилось — с риском запалиться, попасть на глаза соседям! — выволакивать из квартиры двух никчемных типов, а потом убивать их в самом центре и сваливать в колодец? Неужели в самом деле кодла деда Бородкина? Вряд ли. Клепины, по их классификации, свои братья-пролетарии. Тут, скорее всего. Калабаев напоролся на убийц и получил свою порцию железа. Или не так…»
Внезапно пришел в голову вопрос, который еще пару дней назад был основным, а теперь задвинулся на задний! план, как маленький ребенок, оттертый толпой больших и агрессивных взрослых. Вопрос: а куда же все-таки делся Илюша Серебров? Кто — его?..
Во всей этой ситуации больше всех мне было жаль именно этого мальчика. Мальчика, которого я в глаза не видела, чья перчатка ударила мне в ухо, чей выкидной игрушечный мертвец послал меня по известному адресу, а стрела едва не выбила глаз. Мне стало жаль Илюшу больше, чем босса, который с разбитой головой лежал сейчас в больнице. Больше, чем Игната, убитого ни за что ни про что. Больше, чем Ноябрину Михайловну, потерявшую сразу сына, мужа, а также пусть сводного, но — брата.
Где он, Илюша? Неужели лежит с пробитой головой там, в мертвой тьме, черной тишине, источенной звуком капающей где-то воды? Там, в ста метрах ниже уровня московских улиц, на глубине, куда не смеют зарыть даже поезда метро?
Наверное, у меня не будет больше времени позаботиться о нем. Настало время иных забот.
Всю ночь я читала информацию с дискеты Сванидзе. Наутро я вылетела в Сочи первым же рейсом.
14
Когда я встретилась со Сванидзе возле Сочинского аэропорта, я не думала, что мне предстоит вновь оказаться на том же месте через неполные две недели. Тем тяжелее было вернуться в Сочи обремененной таким грузом проблем, потому что погода стояла тут точно такая же. Когда я уезжала отсюда, отдохнувшая и счастливая, все было так же великолепно.
Найти клинику пластической хирургии, где работал Звягин-старший, оказалось довольно просто. Она располагалась недалеко от городского муниципального пляжа в зеленой пальмовой зоне. Клиника была обнесена высокой металлической оградой со сработанными под золото навершиями. Сквозь прутья ограды просовывались широкие листья пальм. Тут же росли магнолии и рододендроны.
Оказалось, что лечь на косметические процедуры, а уж тем более на операцию можно только по предварительной записи.
— Откровенно говоря, я не понимаю, что вам исправлять в лице и фигуре, — недоуменно произнесла статная женщина-врач с тяжелым подбородком, ведающая распределением мест в клинике, — у вас, слава богу, никаких изъянов нет. По крайней мере, я не вижу, а у меня, поверьте, глаз наметанный.
Я сразу поняла, как мне следует себя вести.
— Вы зна-аете, — протянула я мямлящим жеманным голоском, бессознательно подражая, кажется, Камилле Серебровой, — мо-ой муж, он недоволен моим носом.
— Носом? — вежливо переспросила та. — Обычно мужчин не устраивает другое: грудь или…
— А его не устраивает нос! — капризно перебила я. — И вообще, кажется, его ничего не устраивает! Ну взгляните на меня, что ж ему надо? Зажрался!
— Дело в том, что сейчас у нас напряженка, — сказала врачиха. — Места есть, но не хватает обслуживающего персонала. Два оперирующих хирурга в отпуске, и обслуживать всех желающих… Разве если неофициально, — понизила она голос, — но это будет несколько дороже.
Я пожала плечами:
— Ну, деньги не проблема. Муж сказал, что пусть меня это вообще не волнует. Сколько я должна уплатить?
— В зависимости от того, кто будет оперировать, — неопределенно произнесла та. — У нас хирурги экстра-класса, таких и в Европе немного, а оборудование — прямые поставки из Штатов. Так что…
— Знаете, — нагло заявила я, — когда я была здесь в апреле проездом из Швейцарии в Таиланд, мне рекомендовали доктора… гм… забыла фамилию. Звучная такая фамилия. Говорили, что он лучший врач в вашей клинике.
— Звучная? Не Мендельсон?
— При чем тут Мендельсон? Я уже замужем и…
— Вы не поняли. Мендельсон Михаил Борисович — это один из наших врачей. Не его вам рекомендовали?
— Нет. Русская фамилия. Звонкая такая… музыкальная.
— Есть Скрипник Андрей Григорьевич, — перечисляла врач, — как раз музыкальная фамилия: скрипка… Есть Кленов, хотя это больше биология. Сенников, Богданов, Золотов…
— Вспомнила! — провозгласила я. — Звягин! Звягин Викентий Викентьевич.
— Игорь Викентьевич, — поправила меня женщина, — к сожалению, он у нас больше не работает.
— Уволился?
— Можно сказать, что и так. Но зачем вам непременно он? У нас масса других врачей. А если вам так уж рекомендовали Звягина, то можете обратиться к доктору Сенникову. Это наш молодой специалист, он несколько лет ассистировал Звягину, а с нынешнего года оперирует самостоятельно.
— Сен-ников? — переспросила я. — Ассистент того… Звягина? Молодой, говорите? — И я потянулась всем телом, как сытая кошка. Врач покосилась на меня, и в ее глазах ясно читалось: «Блядовать на курорт приехала, да?» Я пожала плечами и кивнула: — Молодой — это хорошо. Только, может, он неопытный какой? Он самостоятельно… сколько?
— С июня этого года. Но никто не жаловался. В нашей клинике часто проходят лечение «звезды», так что случайные люди в персонал не попадают. Значит, доктор Сенников?
— Давайте его. И сколько я… неофициально… — я показательно скривила губы, — буду должна?
— Пока внесите первый взнос, — сказала та. — Полный расчет по завершении вашего пребывания здесь.
И она назвала сумму. Я внутренне содрогнулась, поняв, что даже трехдневное пребывание в этой клинике влетит мне в копеечку. Но, ничем себя не выдав, небрежно кивнула:
— А-ага. Никаких проблем. Можно сразу налом или карточкой?
— Как вам будет удобно, — ответила та.
Так я оказалась в клинике, где работал и был убит Игорь Викентьевич Звягин — в свое время известный в криминальном мире под прозвищем Доктор. Погоняло не мешало Звягину-старшему оставаться хирургом высокой квалификации.
Сделать операцию на нос выпало аж на третий день моего пребывания в клинике. Два предыдущих были отведены под подготовку, общий осмотр организма и косметические процедуры. Сюда входило такое разнообразие названных процедур, что даже не возьмусь их перечислять. По всей видимости, мне собирались накрутить счет на полную катушку. Впрочем, я зарегистрировалась по паспорту Савельевой А.М., так что ничего страшного…
Мне отвели одноместную палату, и в первый же день меня навестил высокий молодой врач с орлиным профилем и смешным сочинским выговором, который я не могла слышать без улыбки. Это и был доктор Сенников.