Читаем без скачивания Огненное прикосновение - Линда Ховард

– Проснись, детка. С Этуотером произошел небольшой несчастный случай, и ты нужна ему.

Ее сонные глаза мгновенно раскрылись, Энни резко вскочила с кровати и пошатнулась. Рейф схватил ее и чуть не захлебнулся от удовольствия, снова прижимая ее к себе.

– Потише, – прошептал он. – Он не ранен – просто царапина, от которой болит голова.

– Что случилось? – Энни откинула со лба волосы, протягивая руку к своей сумке. Рейф опередил ее и сам взял сумку.

– Он попал под шальную пулю. Ничего серьезного. – Нет никакого смысла волновать ее.

В соседней комнате Энни заставила Этуотера сесть в кресло и внимательно осмотрела рану на голове. Как и сказал Рейф, она не была серьезной.

– Простите, что побеспокоил вас, мэм, – извиняющимся тоном сказал Этуотер. – Просто голова болит. Я думаю, глоток виски мне бы помог.

– Нет, не поможет, – возразил Рейф. – Энни, положи руки ему на голову.

Она бросила на Рейфа несколько растерянный взгляд, так как чувствовала себя несколько неловко и не была вполне уверена, правда ли то, что он говорил о ее способности исцелять. Но подчинилась и осторожно положила руки на голову Этуотера.

Рейф наблюдал за лицом судебного исполнителя: сначала тот выглядел просто озадаченным, потом заинтересованным, и наконец почти восторженное облегчение разлилось по его лицу.

– Ну, должен заявить вам, – вздохнул Этуотер, – не знаю, что вы там сделали, но это прекратило головную боль.

Энни сняла руки и рассеянно потерла ладони одна о другую. Значит, это правда. Она действительно обладает необъяснимой способностью исцелять. Рейф обнял ее за талию.

– Свадьба состоится в шесть часов вечера сегодня, – объявил он. – Я купил тебе новое платье для церемонии, а лохань и горячую воду для ванны сейчас принесут.

Губы Энни приоткрылись от удовольствия.

– Ванна? Настоящая ванна?

– Настоящая ванна. В настоящей лохани.

Рейф наклонился, чтобы взять свои седельные сумки и платье Энни, – Этуотер не высказал протеста по поводу его очевидных намерений. Наоборот, одарил их почти сияющей улыбкой, рассеянно трогая больное место на своем черепе, которое теперь почему-то не так уж и болело.

Энни посмотрела на седельные сумки, когда Рейф бросил их на пол в ее комнате, хорошо поняв значение его поступка.

– Что случилось? – спросила она.

– Когда в Этуотера выстрелили, я не пытался удрать, – просто объяснил Рейф. – И он решил, что пора бы ему уже начать мне доверять.

– Он не будет больше тебя связывать? – Выражение лица Энни сказало ему, как ее расстраивало то, что он был связан.

– Нет. – Рейф протянул руку, чтобы прикоснуться к ее волосам, как раз в тот момент, когда раздался ожидаемый стук в дверь. Рейф открыл ее и впустил двух подростков, сгибающихся под тяжестью лохани. За ними шли еще два мальчика, каждый нес по два ведра с водой, которую они вылили в лохань. Потом они вышли и вернулись через несколько минут еще с четырьмя ведрами воды, на этот раз – почти кипящей, которую вылили туда же.

– С вас четыре монеты, мистер, – сказал самый стар-ший, и Рейф заплатил ему.

Не успела за ними закрыться дверь, как пальцы Энни уже летали по пуговкам. Рейф жадно смотрел на нее: его голодный взор скользил по нежной коже груди и бедер, по мягким завиткам на ее холмике. Потом она со сладострастным вздохом шагнула в воду, закрыла глаза и откинулась назад, прислонившись к высокому бортику лохани.

Энни даже не подумала о том, чтобы захватить с собой мыло. Рейф достал его из седельной сумки и бросил в воду – раздался слабый всплеск. Она открыла глаза и улыбнулась ему.

– Это рай, – прошептала Энни. – Гораздо лучше, чем холодные ручьи.

С каждой секундой Рейф возбуждался все больше и начал стаскивать с себя одежду.

Энни бросила взгляд в сторону постели.

– Мы и до постели сегодня доберемся, – пообещал Рейф.

Ноа Этуотер, федеральный судебный исполнитель, чопорно стоял рядом с Энни, отмытый и наглаженный, и отдавал ее новоиспеченному мужу, чтобы тот защищал ее и забо – – тился о ней. Энни это немного смешило. Рейф только один раз упомянул о свадьбе – она прилегла поспать, проснулась часа через два, и ей сообщили, что скоро состоится свадьба. На Энни было новое голубое платье, простенько сшитое, но довольно хорошо сидящее на ней. Тело под ним все еще пульсировало от объятий Рейфа.

Коротко подстриженная черная бородка очень шла Рейфу. На протяжении всей короткой церемонии Энни украдкой бросала на него восхищенные взгляды. Как бы ей хотелось, чтобы отец дожил до этой минуты и чтобы над головой Рейфа не висело обвинение в убийстве. Но все равно она была счастлива. Энни вспомнила свой ужас, когда Рейф похитил ее из Серебряной Горы, и поразилась тому, насколько изменилась ситуация с тех пор – всего за несколько месяцев.

Свадебная церемония подошла к концу. Священник и его жена широко улыбались молодоженам. Этуотер растроганно вытирал глаза, а Рейф поднял лицо Энни и крепко поцеловал ее. На мгновение она замерла: значит, теперь она уже замужняя женщина! Как удивительно просто это случилось.

Добравшись через две недели до Остина, они поселились в очередной гостинице под чужими именами. Рейф снова уложил Энни в постель и немедленно пошел искать Этуотера. В течение двух недель после их свадьбы силы Энни быстро таяли: ее начала мучить тошнота. И беда была в том, что ее тошнило не только по утрам, – ей не удавалось удержать в себе почти ничего из съеденного, и даже порошок из толченого имбиря не помогал успокоить желудок.

– Нам придется проделать остаток пути поездом, – сказал Рейф Этуотеру. – Она не сможет доехать верхом.

– Знаю. Я и сам очень о ней беспокоился. Она врач, что она говорит?

– Говорит, что больше никогда не станет похлопывать по плечу будущую мать и говорить ей, что тошнота – всего лишь часть процесса рождения ребенка. – Энни сохранила чувство юмора в этой ситуации. Рейф – нет. Она худела с каждым днем.

Этуотер почесал голову.

– Ты мог бы оставить ее здесь, знаешь ли, и мы могли бы продолжать путь в Новый Орлеан одни.

– Нет. – В этом Рейф был непреклонен. – Если кто-нибудь прослышит, что я женился, и наведет справки, то она так же окажется в опасности, как и я. Даже больше, потому что не умеет защищаться.

Этуотер бросил взгляд на ремень с кобурой, сидящий низко на бедрах Рейфа. Он вернул Рейфу оружие исходя из того, что двое вооруженных людей в два раза лучше, чем один. Если кто-то и может защитить Энни, то именно этот человек.

– Ладно, – сказал Этуотер. – Мы поедем поездом.

Возможно, именно чрезмерные физические нагрузки приезде верхом делали Энни такой больной, потому что на сле-дующий день, несмотря на тряску в поезде, она почувствовала себя лучше. Она протестовала против нового способа передвижения, зная, что Рейф выбрал такой путь из-за нее, но, как обычно, тот был непреклонен. Этуотер купил пудру («Чертовски унизительно для мужчины покупать такое. Простите, мэм».), и Рейф с ее помощью сделал свою бороду седой. С присыпанными пудрой висками он выглядел весьма представительным. Энни очень нравилась его внешность, она считала, что именно так он будет выглядеть через двадцать лет.